Выпуск 1. Том 8 - Кристи Агата (хороший книги онлайн бесплатно .txt) 📗

– О, великолепно понимаю. Вам приходится всех считать лгунами, пока они не докажут, что говорят правду. Вот мои ключи. Этот – от ящиков письменного стола, этот – от бюро, этот маленький – от шкафчика с ядами. Проверьте потом, закрыли ли вы его. Пожалуй, лучше все же сказать секретарше. – И он нажал кнопку на столе.

Тотчас же отворилась дверь, и появилась молодая женщина очень делового вида.

– Вызывали, доктор?

– Это мисс Берджесс – инспектор Баттл из Скотленд-Ярда, – взаимно представил их Робертс.

Мисс Берджесс одарила Баттла холодным пристальным взглядом, словно спрашивая: «Боже мой, а это что еще за зверь?»

– Я буду признателен вам, мисс Берджесс, если вы ответите инспектору Баттлу на вопросы, которые ему угодно будет вам задать, и окажете ему всяческую помощь.

– Разумеется, я выполню вашу просьбу, доктор.

– Ладно, – сказал Робертс, поднимаясь. – Я ухожу. Вы положили в мой саквояж морфий? [84] Он мне потребуется для Локкарта.

Он торопливо вышел, продолжая на ходу разговор с мисс Берджесс.

Скоро она возвратилась и сказала:

– Мистер Баттл, если я вам потребуюсь, нажмите, пожалуйста, эту кнопку.

Баттл поблагодарил ее, заверил, что так и сделает, и принялся за работу.

Его обследование было тщательным и методичным, хотя он и не рассчитывал найти что-нибудь важное; как бы нехотя данное доктором согласие на обыск рассеивало надежды. Робертс был не глуп. Он понимал, что обыск обязательно будет, и, конечно, соответственно подготовился. Тем не менее какой-то шанс оставался, ведь Робертс не знал истинной цели его изысканий, и Баттл мог натолкнуться на след информации, которая ему требовалась.

Инспектор Баттл открывал и закрывал ящики, обшарил отделения письменного стола, бегло просмотрел чековую книжку, прикинул сумму неоплаченных счетов, посмотрел, за что именно эти счета, тщательно исследовал банковскую расчетную книжку Робертса, пробежал записи больных – в общем, не оставил без внимания ни одного документа. Результаты были крайне скудны. Потом он заглянул в шкафчик с ядами, отметил для себя оптовые фирмы, с которыми доктор имел дело, проверил опись, снова закрыл шкафчик и перешел к бюро. Его содержимое было скорее личного характера, и здесь Баттл не обнаружил ничего подходящего. Он покачал головой, сел на стул и нажал кнопку звонка.

С проворством, достойным похвалы, появилась мисс Берджесс.

Инспектор попросил ее сесть и некоторое время смотрел на нее, раздумывая, с какого боку к ней подступиться. Он сразу же ощутил ее враждебность и прикидывал, что лучше: спровоцировать ее на неосторожное высказывание, нагнетая эту враждебность, или попытаться что-нибудь разузнать в спокойной беседе.

– Я полагаю, мисс Берджесс, вы осведомлены об известном событии? – наконец спросил он.

– Доктор Робертс сказал мне, – ответила мисс Берджесс.

– Дело, в общем-то, щекотливое, – сказал Баттл.

– Вы так считаете?

– Ну, знаете, довольно неприятная история. Четверо под подозрением, и кто-то из них – преступник. Я что, собственно, хочу у вас узнать: видели ли вы когда-нибудь этого мистеру Шайтану?

– Никогда.

– Слышали ли вы, чтобы доктор Робертс что-нибудь говорил о нем?

– Никогда. Впрочем, нет, я не права. С неделю назад доктор Робертс просил меня отметить в его записной книжке: «Мистер Шайтана, восемь пятнадцать, восемнадцатого».

– И тут вы впервые услышали о мистере Шайтане?

– Да.

– Никогда не попадалось его имя в газетах? О нем часто упоминали в светской хронике.

– Меня привлекают вещи поинтереснее, чем светская хроника.

– О, я не сомневаюсь, что вы больше интересуетесь другими вещами, – мягко произнес Баттл. – Все четверо уверяют, что были мало знакомы с Шайтаной. И все же один из них знал его достаточно хорошо, чтобы убить. Мое дело определить кто.

Наступила неловкая пауза. Мисс Берджесс не проявляла ни малейшей заинтересованности. Ее дело было исполнять распоряжение своего шефа, выслушивать все, что заблагорассудится сказать инспектору Баттлу, отвечать на любой конкретный заданный им вопрос.

– Знаете ли, мисс Берджесс, – инспектора прошиб пот от этого разговора, но он упорно его продолжал, – вряд ли вы представляете себе, хотя бы приблизительно, трудности нашей работы. Бывает, люди наговорят черт знает что. Мы можем и не верить словам, но все равно обязаны принять их во внимание. Я не хотел бы обсуждать с вами женскую природу, но ведь сами знаете, если женщина взволнована, ей ничего не стоит вдруг разразиться бранью, упреками – словом, у нее развязывается язык. Она выдвигает необоснованные обвинения, намекает на одно, на другое, припоминает разные старые скандалы, которые могут и не иметь никакого отношения к следствию.

– Вы хотите сказать, что кто-то из этих людей упрекнул в чем-то доктора? – спросила мисс Берджесс.

– Не то чтобы упрекнул, – осторожно проговорил Баттл, – но… вы понимаете, я все равно обязан обратить на это внимание. Знаете… бывают подозрительные обстоятельства гибели пациентов… Мне не хотелось бы этим беспокоить доктора.

– Я думаю, кто-то разузнал эту историю с миссис Грейвз, – сказала мисс Берджесс, несколько сердясь. – Стыдно подумать, как люди рассуждают о вещах, в которых ничего не понимают. Этим занимается немало дам почтенного возраста. Им кажется, что все пытаются их отравить: родственники, прислуга и даже врачи. Миссис Грейвз, перед тем как обратиться к доктору Робертсу, побывала у трех врачей. Потом, когда у нее появились те же подозрения в отношении доктора Робертса, он был не прочь избавиться от нее и с радостью поручил ее заботам доктора Ли. Это единственный выход в подобных случаях, сказал он мне. После доктора Ли был доктор Стил, потом доктор Фармер, и в конце концов бедная старушка умерла.

– Вы не поверите, из-за какой ерунды часто раздувают целые истории, – сказал Баттл. – Всякий раз, когда врач что-то приобретает после кончины пациента, всегда находится злой язык. А почему бы здравомыслящему пациенту не одарить своего целителя каким-нибудь пустяком или даже, может быть, и чем-то значительным?

– Это все родственники, – сказала мисс Берджесс. – Я всегда считала, что ничто лучше смерти не выявляет низменность человеческой натуры. У неостывшего трупа начинают спорить, кому что достанется. К счастью, у доктора Робертса никогда не было подобных неприличных инцидентов. Он всегда радуется, узнав, что пациенты ему ничего не оставят. Мне кажется, однажды он получил по завещанию пятьдесят фунтов, есть у него еще две трости и золотые часы. И больше ничего.

– Трудно жить настоящему профессионалу, – со вздохом сказал Баттл. – Его легко шантажировать. Самые невинные происшествия иногда дают повод возмутительной клевете. Врачу необходимо избегать даже видимости ошибки и, значит, никогда не теряться, быть всегда начеку.

– Во многом вы правы, – сказала мисс Берджесс. – Трудно врачам приходится с истеричными женщинами.

– С истеричными женщинами… Да, да, верно. От них жди чего угодно.

– Я полагаю, вы имеете в виду эту отвратительную миссис Краддок?

Баттл сделал вид, что задумался.

– Эта история… три года назад? Нет, больше.

– Четыре или пять, по-моему. На редкость неуравновешенная женщина! Я так обрадовалась, когда она уехала за границу, и доктор Робертс тоже был рад. Она беззастенчиво лгала своему мужу – все они такие, конечно. Бедняга стал сам не свой, начал болеть. Он скончался от сибирской язвы, [85] знаете, занес инфекцию в ранку при бритье.

– Я уже и забыл об этом, – солгал Баттл.

– А потом она уехала за границу и вскоре умерла. Знаете, женщины, помешанные на мужчинах, – это такая неприятная категория.

– Да, да, – сказал Баттл. – Очень опасные женщины. Докторам от них надо держаться подальше. А скончалась она… мне помнится…