Вдовы носят траур - Гарднер Эрл Стенли (список книг txt) 📗

— Я не возражаю против любых мер предосторожности.

— Отлично. В таком случае прежде всего я хочу взглянуть на ваши водительские права.

Мгновение он колебался. Потом вынул из бокового кармана бумажник и дал мне права.

Его действительно звали Стармэн Калверт.

Я пересек комнату, подошел к шкафчику и достал из него несколько листков бумаги со штампом отеля.

Потом вернулся к столу и положил бумагу перед Калвертом.

— Это еще зачем? — спросил он.

— Расписка за десять тысяч долларов. А также гарантия, что мой клиент больше не будет поставлен под удар.

— Разве возможны такие гарантии?

— Пишите то, что я продиктую. Вашей рукой. Сверху поставьте дату. Сегодня у нас тринадцатое число.

— Что я должен писать дальше?

Я начал медленно диктовать:

— Пишите. «Я, Стармэн Калверт, получил десять тысяч долларов наличными от Дональда Лэма. Эта сумма является компенсацией за то, что я вернул Лэму определенные фотографии и негативы, сделанные мной и изображающие мужчину и женщину в тот момент, когда шла погрузка чемоданов в их автомобиль около „Рэстебит-мотеля“. Эти фотографии были сделаны утром шестого числа. Я передал Лэму все имеющиеся в моем распоряжении документы. Других негативов и фотографий не существует. Я передал также регистрационную карточку мотеля, датированную пятым числом, и соответствующий негатив. Других копий с этой карточки не существует. Мне остро необходимы десять тысяч долларов, у меня нет другого пути достать такую сумму, поэтому я вынужден прибегнуть к шантажу».

— Мне не нравится это слово, — сердито перебил меня Калверт.

— Вам придется написать его — нравится оно вам или нет, — спокойно ответил я.

Он покраснел от злости.

— Вы не можете меня заставить.

— Но ведь и вы не можете заставить меня отдать вам десять тысяч.

— Тогда вы не получите фотографии. Я могу продать их в другом месте.

— Валяйте, — предложил я.

— Послушайте, — сказал он. — Я пытаюсь действовать разумно. Идти вам навстречу. Но и вам следовало бы щадить мои чувства.

— Я тоже действую разумно. Я диктую эту расписку так, чтобы, подписав ее, вы больше ничего не могли предпринять в ущерб моему клиенту. Или чтобы этого не мог сделать тот, кто тайно снял с негативов другие копии.

— Повторяю вам: мне не нравится слово «шантаж».

— И все-таки его надо написать. Без этого сделка не состоится.

Минуту он колебался. Потом, снова покраснев от злости, все-таки написал так, как я продиктовал. И подписался.

— Внизу поставьте номер ваших водительских прав, — потребовал я.

— Вы слишком многого хотите.

— Вы слишком много получаете.

— Пока что я получил только слишком много оскорблений.

Я пожал плечами:

— Если вы, имея такую чувствительную натуру, все же пошли на такое дело, стало быть, у вас крайняя нужда в деньгах. И нужны они вам срочно.

— Ваша взяла, — сказал он и начал выводить под своей подписью номер водительских прав.

Я достал из чемоданчика коробку для снятия отпечатков пальцев.

— Будь я проклят, если соглашусь еще и на это, — вскочил с места Калверт.

Я медленно начал класть десять тысяч назад в чемоданчик.

— Разве недостаточно того, что я уже сделал для вас? — жалобно спросил он.

Я сидел молча. Тогда он взглянул на Баффина.

— Может, мы обойдемся без отпечатков пальцев? — спросил у меня Баффин.

— Нет, — твердо ответил я.

— Я как клиент имею право сказать вам, Лэм, что не следует заходить слишком далеко.

Я сидел молча.

Калверт повернулся ко мне спиной и направился к шкафчику. Баффин раздраженно сказал ему вслед:

— Он вооружен, Калверт!

Тот медленно повернулся к нам и снова пошел к столу. Так мы и сидели молча. Наконец Баффин сказал:

— С такими деньгами многое можно сделать, Калверт.

Вы можете уехать в другую страну. Дональд предъявляет вам такие требования только для того, чтобы защитить меня. Он отдаст листок с отпечатками пальцев не в полицию, а мне.

Снова наступило молчание. Потом Калверт медленно и неохотно открыл мою коробку, прижал большой палец к чернильной подушке и оставил на расписке отпечаток.

Я взял бумагу. Положил ее в карман и передал ему деньги. Конверт со всеми документами я спрятал в своем чемоданчике.

— Ну все, — сказал я. — Теперь остается только посмотреть, хорошо ли сработал магнитофон.

И вынул из кейса маленький магнитофон.

Калверт смотрел на меня с ужасом. Он оцепенел.

Потом глаза его налились кровью и он резко отодвинул стул.

— Сидите спокойно, Калверт, — сказал я.

— Вы не сделаете этого, — прошипел он.

— Я уже сделал это.

Я включил звук и в комнате сильно, громко и чисто зазвучали наши голоса. Выключив звук и укладывая магнитофон назад в чемодан, я сказал Калверту:

— Советую не забывать, что у меня находится подписанное вами признание в шантаже, отпечатки пальцев и запись нашего разговора. — И добавил, обращаясь к Баффину: — Я думаю, мы имеем все, что нам необходимо.

Калверт встал.

— Вам не кажется, что вы не оставляете человеку возможностей для самоуважения? — горько спросил он.

Неожиданно Баффин начал извиняться перед ним.

— Очень сожалею, Калверт, — проговорил он. — Я бы не хотел играть так, как играет Дональд. Но я сам просил его обеспечить мне полную безопасность от дальнейших неприятностей.

— Вы не должны были обращаться со мной как с шантажистом, — сказал Калверт.

Я взял свой чемоданчик и молча вышел из комнаты.

За мной вышел Баффин. Калверт закрыл за нами дверь.

— Вы были слишком жестоки с этим парнем. Разве это необходимо? — недовольно сказал мне Баффин в коридоре.

— Вы поручили мне определенную работу. Я стараюсь выполнить ее как можно лучше. И все-таки я не знаю, выполнил ли я ее с гарантией. Нельзя исключить, что он пойдет к вашей жене с копиями этих фотографий.

У Баффина отвисла челюсть. Потом он сказал:

— Он даже не знает о том, что я женат. Повторяю вам, что все это дело касается только Конни.

— Будем надеяться, — сказал я.

В машине Баффин потребовал:

— Теперь давайте-ка мне фотографии. И все остальное.

— Я отдам все документы тому, — твердо сказал я, — кто вручил мне деньги.

— Конни? — спросил он недоверчиво.

— Конечно. Вы поручили мне сделать так, чтобы она была ограждена от возможности шантажа в будущем. Я сделал все, что мог. Конни дала мне деньги, и она получит документы. Вы сами сказали мне, что дело касается только Конни.

— Вам не удастся увидеть ее сегодня.

— Почему?

— Это неудобно по ряду причин.

— Тогда я подожду, пока это будет удобно.

— Послушайте, Лэм, так нельзя. Вы ведь имеете дело со мной.

— Если бы я имел дело с вами, то вы бы и дали мне десять тысяч. Но по каким-то причинам Конни не захотела доверить вам эти деньги. Поэтому я не могу доверить вам документы.

— Лэм, вы несете абсолютную чушь. У нее и в мыслях этого не было.

— А что было у нее в мыслях?

— Она хотела только защитить меня от неприятностей.

— Отлично, — сказал я. — Тогда и я хочу защитить вас от неприятностей. Чтобы вы были в стороне. Сбросьте меня возле моей конторы.

Баффин взглянул на меня с ненавистью:

— Ну вы и сукин сын!

— Конечно, я прошу подвезти меня к агентству только при условии, что вы не передумали и мы не отправимся сейчас к Конни, — сказал я, как бы не замечая его слов.

Он тронул машину с места. Некоторое время мы ехали молча. Неожиданно он сказал:

— Послушайте, Лэм. Вы должны доверять мне. Я ваш клиент. Ведь это я обратился в ваше агентство. Это я нанял вас. Я заплатил пятьсот долларов. Вы работаете на меня.

— Деньги для выплаты шантажисту дала мне Конни. И она хотела получить документы.

— А я говорю вам, что она делает это для меня.

— Пусть она прикажет мне отдать вам документы, и я с удовольствием сделаю это.

— Как бы вам не напороться на неприятности, — пригрозил мне Баффин.