Мой друг Мегрэ - Сименон Жорж (онлайн книга без .TXT) 📗
— Не знаю.
— А пьет он много?
— Много. Вы увидите его сегодня вечером в «Ковчеге». Вы всех увидите в «Ковчеге», в том числе и миссис Уилкокс с ее секретарем.
— Они были там, когда Марселей говорил обо мне? — осведомился Мегрэ просто для того, чтобы что-нибудь сказать, потому что на самом деле он еще ничем не заинтересовался.
— Были. Практически тогда, как и каждый вечер, все были в «Ковчеге». Через неделю-другую начнут приезжать туристы, и жизнь пойдет по-другому. Сейчас здесь живут уже не совсем по-зимнему, как бывает, когда местные жители остаются одни на острове, но и то, что называется сезоном, еще не началось.
Пока приехали только те, кто бывает здесь каждый год. Не знаю, понятно ли вам. Многие ездят сюда годами, всех здесь знают. Майор живет на вилле с минаретом уже восемь лет. А рядом вилла господина Эмиля.
Леша нерешительно посмотрел на Мегрэ. Быть может, в присутствии англичанина он тоже испытывал нечто вроде патриотической стыдливости.
— Господин Эмиль?
— Да вы его знаете. Во всяком случае, он-то вас знает. Он живет со своей матерью, старухой Жюстиной, одной из самых знаменитых женщин побережья. Это она владелица «Цветов» в Марселе, «Сирен» в Ницце и еще двух-трех домов в Тулоне, Безье, Авиньоне.
Жюстине уже семьдесят девять. Я думал, она старше, потому что, если верить господину Эмилю, ему шестьдесят пять. Оказывается, он у нее родился, когда ей было четырнадцать. Она сама сказала мне это вчера. Оба живут очень спокойно, никто к ним не ходит. Смотрите! Вон там, видите, господин Эмиль у себя в саду в белом костюме, с колониальным шлемом на голове. У него есть лодочка, как и у всех, но он не ходит на ней дальше места, где кончается мол; там он сидит часами, ловит морских юнкеров.
— А что это такое? — спросил м-р Пайк.
— Морской юнкер? Маленькая рыбка, очень красивая, с красными и голубыми плавниками. Жареная довольно вкусна, но это не серьезный лов. Понимаете?
— Понимаю.
Все трое шли по песку, за домами, выходившими фасадом на площадь.
— Здесь есть еще один тип из той же среды. Наверное, мы будем завтракать за соседним с ним столом. Это Шарло. Он поздоровался с вами, шеф, когда мы сходили на берег. Я просил его не уезжать с острова, и он не протестовал. Любопытно, что никто здесь не просил разрешения уехать. Они все очень спокойны.
— А это что за яхта?
Огромная белая яхта, не очень красивая, вся из металла, почти заполняла собой гавань.
— «Алкиона»? Она стоит здесь круглый год. Принадлежит одному заводчику из Лиона, господину Жорги, за весь год он пользуется ею не больше недели. Да и то лишь ходит на ней купаться, один, на расстоянии ружейного выстрела от острова. На борту два матроса-бретонца, живется им неплохо.
Англичанин ожидал, что Мегрэ будет делать себе пометки. Но тот лишь курил трубку, лениво поглядывая вокруг и рассеянно слушая Леша.
— Посмотрите на эту маленькую зеленую лодку рядом с «Алкионой», она такой забавной формы. Каюта крошечная, и все-таки в ней живут двое — мужчина и женщина. Они устроили из паруса тент над палубой и большей частью там и ночуют. Там же готовят пищу, умываются. Эти двое не каждый год живут на острове.
Однажды утром оказалось, что их лодка причалила в том месте, где она стоит сейчас. Мужчину зовут Жеф де Греф, он голландец. Художник. Ему только двадцать четыре. Вы его увидите. Девушку зовут Анна, они не женаты. Я видел их документы. Ей восемнадцать. Она из Остенде. Всегда ходит наполовину голая и даже больше, чем наполовину. Как только наступает вечер, можно видеть, как они оба голышом купаются в конце мола. — Леша не преминул добавить в пику м-ру Пайку: — Правда, если верить рыбакам, миссис Уилкокс делает то же самое около своей яхты.
Люди наблюдали за ними издали. Они собирались маленькими группами; вид у них был такой, словно им весь день больше нечего делать.
— Еще пятьдесят метров, и вы увидите лодку Марселена.
Теперь гавань окаймляли не задние стены домов, стоявших на площади, а виллы, большей частью утопавшие в зелени.
— Они пусты, кроме двух, — пояснил Леша.
Сады отделялись от моря каменной стенкой. У каждой виллы имелся свой маленький мол. У одного из таких молов была пришвартована лодка местной работы, длиной около шести метров, остроконечная с обеих сторон.
— Это лодка Марселена.
На палубе грязного суденышка царил беспорядок.
Там виднелось нечто вроде очага, сложенного из больших камней, котел, почерневшие от дыма кастрюльки, пустые бутылки.
— Вы вправду знавали его, шеф? В Париже?
— Да, в Париже.
— Местные жители отказываются верить, что он родился в Гавре. Все убеждены, что он был настоящий южанин. Даже говорил с акцентом. Странный тип! Жил в своей хижине. Время от времени ездил на материк — прошвырнуться, как он говорил, то есть пришвартоваться к молу в Сен-Тропезе или Лаванду. Когда погода была слишком плохая, ночевал вон в той хижине, чуть повыше гавани. Там рыбаки кипятят сети. У него не было никаких потребностей. Мясник время от времени давал ему кусок мяса. Рыбу он ловил мало, только летом, когда брал с собой туристов. Таких, как он, несколько на острове.
— А у вас в Англии есть такие? — спросил Мегрэ м-ра Пайка.
— Нет, у нас слишком холодно. В портах живут только крысы.
— Он пил?
— Только белое вино. Если он работал, помогал кому-нибудь, с ним расплачивались бутылкой белого. Марселей часто выигрывал вино и в шары: он был очень силен в этой игре. В лодке я и нашел письмо.
— Больше не было никаких документов?
— Военный билет, фотография женщины, вот и все.
Странно, что он сохранил ваше письмо, вы не находите?
Мегрэ не находил это таким уж удивительным. Ему хотелось поговорить об этом с м-ром Пайком, но он отложил разговор.
— Хотите осмотреть лачугу? Я запер ее, ключ у меня в кармане; надо будет отдать его рыбакам — он им нужен.
Нет, сейчас он не пойдет в хижину. Мегрэ был голоден. К тому же ему хотелось поскорее увидеть английского коллегу одетым. Несколько вольный костюм последнего стеснял комиссара, хотя он не мог бы точно сказать — почему. Просто он не привык вести расследование в обществе человека в купальных трусах.
Пайк поднялся к себе в комнату, чтобы одеться, и вернулся без галстука, в рубашке с открытым воротом, как и Леша; он успел даже достать себе — конечно, в мелочной лавке мэра — пару синих полотняных туфель.
Рыбаки, которые с удовольствием поболтали бы с ними, пока еще не осмеливались к ним обращаться.
«Ковчег» состоял из двух помещений: кафе, где находился и бар, и зала поменьше, где стояли столики со скатертями В красную клетку. Их столик был уже накрыт. Немного подальше Шарло с озабоченным видом дегустировал морских ежей.
На этот раз он снова поднес руку к виску, глядя на Мегрэ. Потом равнодушно добавил:
— Как поживаете?
Лет пять-шесть назад они провели несколько часов, может быть, целую ночь наедине в кабинете Мегрэ.
Комиссар не мог припомнить фамилию этого человека. Здесь все звали его просто Шарло.
Он занимался всем понемногу: вербовал пополнение для домов терпимости Юга, торговал контрабандным кокаином и другими товарами, имел также какое-то отношение к скачкам, а во время выборов был самым активным из агентов побережья.
Выглядел Шарло очень опрятно, был невозмутимо спокоен, только глаза порой иронически поблескивали.
— Вы любите южную кухню, мистер Пайк?
— Я ее не знаю.
— Хотите попробовать?
— С удовольствием.
Поль, хозяин «Ковчега», предложил:
— Подать вам маленьких птичек для начала? У меня есть жаренные на вертелах.
Это были красногрудки, как неосторожно сообщил Поль, подавая их англичанину, который невольно с жалостью посмотрел на свою тарелку.
— Как видите, комиссар, я вел себя хорошо, — вполголоса обратился к Мегрэ Шарло, не переставая есть. — Я терпеливо ждал вас. Я даже не просил у инспектора разрешения отлучиться.
