Мегрэ защищается - Сименон Жорж (хорошие книги бесплатные полностью .TXT) 📗
Мегрэ вернулся к письменному столу, чтобы прочесть окончание показаний Николь Приер, так как там оставалась еще одна фраза.
«Комиссар не воспользовался моим беспомощным состоянием. Полагаю, что в последний момент он испугался…»
Мегрэ набил трубку, более твердым шагом вернулся к окну. Глаза его постепенно оживали. Вздохнув, он направился наконец в соседнюю комнату.
Люка отсутствовал. Молодой Лапуэнт был в отпуске. Жанвье печатал рапорт на машинке. В комнате было еще несколько человек. Все почувствовали, что Мегрэ вошел и смотрит на них, но никто не решался поднять голову, из деликатности, так как они знали: если комиссар закрывается у себя в кабинете, значит, случилось что-то серьезное.
Часы показывали три.
— Зайди ко мне с блокнотом, Жанвье.
Жанвье был лучшим стенографистом в его бригаде. Он немедленно зашел к шефу, закрыв за собой дверь. В его взгляде был вопрос, который он не смел сформулировать.
— Садись… Я диктую…
Его показание оказалось более коротким, чем он предполагал. Часом раньше он представил бы объяснения, высказал бы предположения. Сейчас же ограничился лишь фактами, избегая всего, что могло произвести впечатление комментариев.
По мере того как Мегрэ продвигался в своем рассказе, инспектор Жанвье становился все более серьезным, хмурил брови, изредка бросал взгляды на шефа.
На все ушло не больше двадцати минут.
— Напечатай это в трех экземплярах.
— Слушаюсь, патрон…
Несколько секунд Мегрэ колебался. Префект рекомендовал ни с кем не говорить об этом деле.
— Прочти…
Он подтолкнул рукой листки с показаниями Николь Приер. Прочтя несколько строчек, Жанвье покраснел, как утром в префектуре покраснел Мегрэ.
— Кто же это мог…
Славный Жанвье! Он и Люка были самые старые сотрудники Мегрэ, и все они понимали друг друга без лишних слов.
— Кто? Я бы очень хотел знать это… Никому не говори об этом деле. Наш главный шеф рассматривает его как государственную тайну. Если у тебя будет время, постарайся разузнать о Жане Приере…
В тот момент, когда Мегрэ собрался выйти из комнаты, Жанвье пробормотал:
— Не расстраивайтесь, патрон…
— Я сказал, что подам в отставку, но я остаюсь. Если только меня не выгонят. Решил защищаться…
Мегрэ взял такси и через несколько минут уже входил в бистро «У Дезире». Хозяин стоял за стойкой и обслуживал группу штукатуров в белых блузах, которые зашли опрокинуть по стаканчику красного вина. В углу сидел пожилой мужчина и писал письмо. Возле него стояла чашка кофе.
Дезире достаточно было одного взгляда, чтобы узнать в Мегрэ своего ночного посетителя. Но он ничем не выдал этого. Избегая смотреть на него, он принялся переставлять стаканы и бутылки.
— Стакан белого вина… На сей раз незапечатанного…
— Шестьдесят сантимов…
Штукатуры не обращали внимания на Мегрэ. Человек с письмом тоже. Тем более, что у него были затруднения с вечным пером.
— Скажите, пожалуйста, хозяин…
Дезире нехотя повернулся к нему.
— Я ничего не забыл у вас вчера вечером? Не оставил здесь свой зонтик?
— Никто не оставлял зонтиков.
— Вы помните молодую девушку, которая ждала меня, после того как позвонила мне по телефону? Она попросила у вас один или два жетона?
Хозяин молчал с упрямым видом.
— Это меня не касается. Кроме того, я не помню, что происходило вчера вечером, и не обязан об этом говорить…
— Кто-то приходил сегодня утром и рекомендовал вам помалкивать, не так ли?
Рабочие стали прислушиваться и осматривать комиссара с головы до ног.
— С вас шестьдесят сантимов… — повторил старый упрямец.
Мегрэ положил на стойку монету в один франк и направился к двери.
— Вы забыли сдачу… Я не беру чаевых…
В отеле «Савой» на улице Эколь произошло почти то же самое. Хозяйка, полненькая женщина с крашеными рыжими волосами, сидела за бюро возле доски с ключами.
— Здравствуйте, мадам…
По взгляду, которым она его одарила, Мегрэ сразу понял, что она знает, с кем разговаривает. Однако хозяйка сделала вид, что он ей не знаком.
— Комиссар Мегрэ из уголовной полиции…
— Кто?
— Прошлой ночью я привел сюда молодую девушку. Я пришел заплатить за комнату, так как у нее не было денег…
— Вы мне ничего не должны.
— Она уплатила?
— Не важно. Вы мне ничего не должны.
— Значит, кто-то приходил сегодня утром, уплатил за нее и допросил вашего ночного дежурного?
— Послушайте, господин комиссар, я знаю, кто вы, и ничего против вас не имею. Но я не хочу неприятностей. Мне ничего не известно об этой особе. Мои книги в порядке. Ни полиция, ни налоговый инспектор никогда не могли нас упрекнуть…
— Благодарю вас…
— Простите, что я не могу ответить вам иначе…
— Я вас понимаю.
Времени зря не теряли, ничего не скажешь! Бесполезно звонить Мартине Буэ, подруге, у которой мадемуазель Приер провела вчерашний вечер, слушая пластинки. Она не скажет больше других. Мегрэ нисколько не сомневался, что Николь звонила вчера из кафе на бульваре Сен-Жермен.
Конечно, префект здесь ни при чем. Это дело не его рук. Он не любит полицейских старой школы. Это его право. Он не любит персонально Мегрэ, о котором слишком много, по его мнению, пишут газеты.
Это тоже его право.
Министр внутренних дел позвонил ему сегодня утром, чтобы сообщить о деле, которое было чревато большими неприятностями для них.
Эти люди не были ни героями, ни святыми. Они достигли занимаемых ими постов путем интриг, о которых предпочитали забыть. Чтобы удержаться на своих местах, им приходилось маневрировать.
Мегрэ попал в сомнительную, если не сказать скандальную историю. Влиятельный государственный сановник пожаловался на него и грозил обратиться в более высокую инстанцию.
Все это было в порядке вещей. А какое удовлетворение должен был испытать префект-метла, получив такую неожиданную возможность отчитать человека пожилого и пользующегося большой популярностью!
— Жанвье!..
— Иду, патрон…
Жанвье зашел в кабинет комиссара, неся перепечатанные на машинке листы. Мегрэ прочитал несколько строчек, остановился:
— Ты уверен, что ничего не пропустил?
— Я сличил с оригиналом. Но все же предпочел бы, чтобы вы сами…
— Нет! — У Мегрэ не было никакого желания перечитывать свои собственные слова. Он подписал бумагу, взял в ящике стола официальный конверт, написал на нем адрес и позвал служащего. — Немедленно отправить с нарочным в кабинет префекта полиции… Слушаю тебя, Жанвье…
— Я позвонил одному из моих друзей, адвокату, который вхож в самые высокие административные круги.
— Он знает нашего Приера?
— Да. Приер первоклассный юрист, был женат, но его жена погибла в автомобильной катастрофе лет десять назад. Его отец был судовладельцем…
— В Ла-Рошели?
— Вы угадали.
Они оба улыбнулись. Человек, когда лжет, очень редко придумывает все от начала до конца. Молодая девушка, которая рассказала ему по телефону такую трогательную историю, говорила, что она из Ла-Рошели. Ее отец судья, а отец подруги — торговец рыбой…
— Продолжай.
— Там же живет и его брат, он торгует судами. Что касается самого Приера, то он очень богат. Занимает огромную квартиру на бульваре Курсель. Еще один брат, Кристоф, был женат, имел дочь и жил в Марокко. Он покончил с собой при обстоятельствах, о которых мой друг ничего не знает. Жена его исчезла. Предполагают, что она снова вышла замуж за американца и живет в Техасе. Что касается дочери, то это и есть Николь Приер, которую вы знаете…
— Что еще?
— Девица слушает лекции в Сорбонне…
— Что она из себя представляет?
— Мой друг не имел случая узнать ее лично, но ему кажется, что его жена встречалась с ней где-то. Он поговорит с женой…
Нет никакой видимой причины, чтобы Жан Приер, докладчик Государственного совета, известный юрист, питал враждебные чувства к какому-то Мегрэ, о котором он, скорее всего, даже ничего не слышал. А тем более, чтобы он задумал против него такой коварный план, в котором его племянница рисковала своей репутацией.
