Неуловимый убийца - Крофтс Фриман Виллс (читать книги онлайн бесплатно серию книг .TXT) 📗
В какой-то момент внимание его задержалось на одном предложении, и он в изумлении перечел его. Это были показания Артура Буна, личного помощника сэра Роланда. Френч вчитывался в каждое слово диалога коронера и Буна.
Коронер: Всем нам известно, что покойный тщательно следил за своей внешностью, и одежда его всегда была в идеальном порядке. Как вы считаете: он был щепетилен при выборе костюма?
Бун: Весьма. Всегда проверял, хорошо ли все отглажено, носки и галстук должны были идеально сочетаться с костюмом. В карманах не должно было лежать ничего такого, из-за чего они, не дай бог, топорщились бы или хоть на миллиметр отвисали.
Коронер: А в то утро, о котором идет речь, он не высказывался по поводу костюма?
Бун: Нет, сэр, сказал только, что наденет светло-серый. Думаю, его все устраивало. Если бы он обнаружил, что что-то не так, то наверняка тут же меня бы отчитал.
Коронер: Понятно. Итак, вы помогли сэру Роланду одеться. А что происходило потом?
Бун: Потом мы отправились в «ловушку для солнца». Он опирался на трость и на мою руку. А в другой руке я нес книги и вторую трость. Когда мы дошли до дуба, я усадил его в шезлонг и накрыл пледом.
Коронер: Итак, примерно в половине десятого сэр Роланд пожелал встать, вы помогли ему одеться, после чего сразу отвели его в «ловушку». Во сколько вы туда пришли?
– Но если, – пробормотал Френч, волнуясь все сильнее, – если сэр Роланд так тщательно следил за своим костюмом, настолько, что даже ничего не клал в карманы, чтобы они не оттопыривались… в таком случае… если он прямо из спальни отправился в «ловушку», не заходя по пути в кабинет, то… то кто же взял из кабинета пистолет?
Френч отложил в сторону несколько раз перечитанные листочки и устало откинулся на спинку кресла. Если Буи ничего не придумывает насчет привычек своего покойного хозяина – а зачем ему, собственно, что-то придумывать? – то выходит, что сэр Роланд никак не мог сам забрать пистолет. Пистолет был, конечно, небольшим, но дуло у него все-таки довольно длинное. Френч с удовлетворением подумал, что даже такое миниатюрное оружие наверняка бы заметно оттянуло карман элегантного летнего костюма, вышколенный Бун сразу бы обратил внимание на такой «непорядок».
Дальнейшие рассуждения порождали все больше вопросов. Если исходить из того, что до чтения пресловутого письма сэр Роланд не собирался сводить счеты с жизнью, а судя по показаниям того же Буна, когда они только-только пришли в «ловушку», хозяин его был в обычном своем состоянии… Так-так, если резкое ухудшение было отмечено Буном лишь через пятнадцать минут, когда он принес сэру Роланду суп, то что же получается? Сам сэр Роланд покинуть поляну до того, как пришел Бун с супом, не мог. А случись такое чудо, это непременно заметил бы садовник, показавший, что никто из «ловушки» не выходил. Тогда каким образом к сэру Роланду попал пистолет, находившийся в кабинете?
Ясно, что сам он забрать его не мог. Тогда кто же его забрал? С бьющимся сердцем Френч невольно подумал, что ответ тут может быть только один!
Итак, все-таки это было убийство! Мысленно перебрав в памяти все факты, которые недавно удалось раскопать, Френч уже не сомневался в том, что виновным мог быть только один человек. Подозрения Далси и Летбриджа оказались не напрасными. Пусть пока неизвестно, каким образом он все это устроил, но это точно сделал он, Роско!
Нужно добывать доказательства, и поскорее! Надо как следует проследить за всем, что делал Роско во время своего пребывания в поместье. Чтобы организовать подобное убийство, требуется серьезная предварительная подготовка. Надо разузнать, что именно он предпринимал.
Френч полагал, что без дополнительных опросов не обойтись, но теперь, нащупав хоть какую-то зацепку, он для начала решил попробовать сам найти ответ хотя бы на часть вопросов. Интересно, поможет ли ему старый добрый метод дедукции? Надо попытаться.
Оставив на время бесплодные раздумья о возможных способах убийства сэра Роланда, Френч решил проанализировать два очевидных факта: состояние здоровья жертвы и письмо с угрозами.
Предположим, что Роско действительно убийца. Он воспользовался депрессией сэра Роланда и письмом или сам же это все устроил?
Начнем с депрессии: при каких условиях Роско мог довести старого джентльмена до этой кондиции? Как минимум тут требовалось два условия: он должен разбираться в лекарствах и иметь сами лекарства. Мог Роско обладать такими знаниями и такими лекарствами?
Тут же возникший мысленный ответ заставил Френча резко выпрямиться. Разумеется, Роско разбирался в лекарствах. Он не закончил университет, но ушел только на последнем курсе. И если даже он чего-то не успел узнать, то наверняка знает, в каких справочниках можно почерпнуть нужные сведения.
Только вот был ли у него доступ к этим справочникам? И Френч тут же понял, что, да, наверняка был, и к лекарствам тоже. Ведь кражи в колледже и в гараже свидетельствовали о том, что у неведомого вора были свои поддельные ключи. У Роско могли быть ключи от шкафов офиса на Харли-стрит. Правда, Берт хирург, а не терапевт, но у него тоже могли храниться какие-то обезболивающие и успокоительные лекарства. А если так, разве Роско не мог забрать нужные ему снадобья?
Френч продолжил свои рассуждения. Предположим, Роско добыл лекарства. Но мог ли он пустить их в дело? И тут Френч понял, что у него есть ответ и на этот вопрос. Да, он уже располагал достаточной информацией. В показаниях Буна говорилось о том, что когда он относил сэру Роланду завтрак в спальню, то обычно ставил поднос на столик в холле, чтобы заодно вынуть письма из почтового ящика на входной двери. Френч вспомнил расположение холла и столика. В тот момент, когда Буи выходил за письмами, поднос на столике оставался без присмотра, и в эту минуту кто угодно мог подмешать в кофе снотворное или наркотик.
Ободренный хоть каким-то просветом, Френч переключился на письмо. Если выяснится, что Роско за день до убийства ездил в Лондон или у него там был сообщник, становится понятным, как было отправлено это письмо. Да, пожалуй, это единственный допустимый вариант. Если бы он просто опустил письмо в ящик, до того как Бун пошел забирать почту, или, улучив момент, подменил им одно из писем, положенных Буном на поднос, были бы проблемы со штемпелем, с датой на этом штемпеле. Выяснить, ездил ли Роско накануне трагедии в Лондон, было нетрудно, гораздо сложнее узнать, не попросил ли он Далси опустить это письмо. Впрочем, это вряд ли. Френч не мог не учитывать того, что, по сути дела, сам вручает ей очевидную улику своей причастности.
И тут Френча осенила одна совершенно неожиданная для него самого идея. Внезапное сильное расстройство, внезапное помутнение разума… Это же самые ходовые объяснения для самоубийства. А тут явное убийство, значит, нужна была убедительная инсценировка. Надо бы еще узнать причину этого расстройства, прямо-таки на грани безумия. Может, сэра Роланда специально довели до такого состояния – прямо накануне смерти?
Теперь буквально напрашивался и второй вопрос. Видел ли старый джентльмен это роковое письмо? И знал ли он вообще о существовании пострадавшего по его вине заключенного? А что, если Роско сначала убил сэра Роланда, а уж потом подсунул мертвецу это пакостное письмишко?
Френч от волнения вскочил, потом снова уселся. Последняя версия, окажись она верной, разрешила бы многие неизбежно возникающие сомнения. И в первую очередь это: личные качества покойного никак не увязывались с теми обвинениями, которые были предъявлены автором письма. Майор Летбридж попытался все увязать. Но все его обоснования того, что сэр Роланд по нелепой случайности действительно мог подставить невинного человека, были слишком уж надуманными. И потом: письмо и адрес на конверте напечатаны на разных машинках. Это тоже настораживает. Но самой впечатляющей Френчу теперь казалась ставка на существование еще одного письма, полученного ранее. Ведь не будь первого, сэр Роланд не смог бы догадаться, от кого второе. Но если сэр Роланд получил это неведомое письмо, оно тоже должно было его расстроить, не меньше, чем первое, вывести из равновесия. Но ведь ничего такого не происходило! Подавленное состояние – было, оно постепенно усугублялось, но внезапное расстройство, чуть ли не на грани помешательства… таких свидетельств не было. Френч был теперь убежден, что вся эта история про внезапное расстройство – бессовестная ложь, преступнику нужно было еще одно обоснование самоубийства, а уж это – самое расхожее.
