Марки королевы Виктории - Мейтланд Барри (читать книги онлайн бесплатно полные версии .TXT) 📗
Кэти, вспоминая, свела на переносице брови.
– Под конец Сэмми сказал одну странную вещь… Что-то вроде того, что подобное может произойти в любое время и с кем угодно – даже с Броком.
– Это была угроза?
– Мне так не показалось.
– Но что-то подобное могло быть.
– Что?
– Ну… предположим, Сэмми что-то такое сказал – это или что-то другое, – что сильно подействовало на Брока. Между прочим, он прижал к ногтю Келлера, основываясь на показаниях Сэмми, не так ли? Предположим, он услышал нечто заставившее его усомниться в правдивости Сэмми. А потом он, наблюдая за допросом Келлера, неожиданно осознал, какой огромный вред причинил ему, засадив за решетку.
Кэти пристально посмотрела на Десаи:
– Это уже из области фантастики, Леон. На мой взгляд, это совершенно нереально.
– Но он уже вел одно травмировавшее его психику дело, связанное с Сэмми, и теперь это происходит снова. Если он начал думать, что на Сэмми в этом деле полагаться нельзя, то о чем это может говорить применительно к старому делу?
Кэти вспомнились слова Брока, произнесенные в такси, когда все еще только начиналось – то есть после их первой встречи с Сэмми: «Это дело не для нас».
Она вздохнула:
– Не знаю, что и сказать. Признаться, мне бы не хотелось сейчас об этом думать.
– Но вы должны, – наставительно сказал Десаи.
Она бросила на него взгляд поверх бутерброда, подносимого ко рту.
– Знаете что, Леон? Когда с вами вот так неспешно беседуешь, временами возникает странное чувство, будто тебя расчленяют, разбирают на составные части.
Он ответил ей спокойным, чуточку насмешливым взглядом.
– Интересный выбор лексики. Вы до такой степени идентифицируете себя с Евой?
– Что? Нет, конечно! Ничего подобного. – Отрезанная голова Евы, на мгновение представившаяся ей на месте бутерброда с ветчиной, который она держала в руке, едва не вызвала у нее рвоту. – Но в любом случае: куда все эти рассуждения могут нас привести?
– Не знаю. Я просто пытаюсь взглянуть на это дело с точки зрения Брока. Быть может, он старается вас защитить? Ведь вам предпочтительнее так думать, не правда ли?
Кэти отвернулась, пытаясь придумать какую-нибудь едкую, хлесткую реплику, которая сразу заставила бы Десаи заткнуться, и напоролась взглядом на стоявшую в баре колоритную личность – девушку с красными волосами, облаченную в короткую черную кожаную юбку и высокие кожаные ботфорты на каблуках.
– Эта девица тоже здесь работает? – спросила она.
– Нет. И это не девица, а парень. Они любят сюда заходить. – Он кивком указал на сопредельное с баром помещение, где толкалось несколько аналогичных типов на высоких каблуках и с экстравагантными прическами.
– Все они парни, не так ли? – спросила Кэти, почувствовав, что у нее на губах начинает расплываться улыбка. – Любопытно…
– Что именно?
– Да так, ничего.
– Все-таки: что вы имели в виду?
Кэти одарила его искрящимся весельем взглядом и поднесла свой бокал к губам.
– Я имела в виду, что мы действительно знаем друг о друге очень и очень немного. Кажется, вы уже говорили об этом раньше?
– И что с того?
– Перестаньте, Леон. Вы отлично разбираетесь в женском белье, регулярно посещаете бар трансвеститов и живете с мамой. Я хочу сказать, что как раз это и любопытно.
Его самообладание вызвало у нее восхищение.
– Это все косвенные улики, – пробормотал он, улыбаясь ей с таким видом, будто все сказанное чрезвычайно забавно.
Когда они доели сандвичи, Десаи предложил подбросить ее до дома. Дождь снова пошел сильнее, и к машине им пришлось бежать. По пути он рассказал ей о своей семье, уехавшей из Уганды во время насильственного выселения азиатов, предпринятого Иди Амином в 1972 году.
– Мы выбрались из этой страны с двумя чемоданами и одной спортивной сумкой, – сказал он. – Все остальное пришлось бросить. Я до сих пор помню, как мои родители сидели под палящим солнцем посреди улицы на этих чемоданах, дожидаясь такси, которое должно было доставить нас в аэропорт. Они боялись, что их украдут, но, несмотря на это, ухитрялись сохранять спокойствие и достоинство. Мне казалось, будто они ни в малейшей степени не обеспокоены случившимся.
– Вот откуда в вас это, – сказала Кэти. – Ведь вы очень спокойный человек.
– Сегодня днем я спокойствия не чувствовал… Кажется, вы потеряли обоих своих родителей?
– Откуда вы знаете?
– Эта информация всплыла во время расследования дела Анжелы Ханнафорд.
Услышав это имя, Кэти на секунду перенеслась мыслями в то место, где она впервые встретилась с Десаи. Это произошло в спальне Анжелы Ханнафорд, где царил страшный беспорядок, а стены были забрызганы кровью. Кэти вспомнила, что тогда Десаи первым делом потребовал от нее надеть пластиковую накидку и бахилы, чтобы она, как он выразился, «не пачкала место преступления».
– И как же она всплыла?
– Кажется, об этом упомянула Алекс Николсон. Помните ее?
– Помню. Судебный психолог. Но почему, интересно знать, я именно от вас узнаю о болтовне по поводу моей частной жизни у меня за спиной? – Ее вопрос прозвучал излишне резко. В следующее мгновение Кэти вспомнила, что тому виной старая обида. Тогда она тайно ревновала Десаи к доктору Николсон, так как ей казалось, что он за ней ухлестывает. Она несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться и избавиться от ненужных воспоминаний.
– Потому что другие пропустили это мимо ушей, а я запомнил. Потому что вы кажетесь мне неординарным, интересным человеком. – Она с трудом разобрала его ответ в шуме непогоды и шорохе «дворников».
Он постарался подъехать как можно ближе к подъезду многоквартирного дома в Финчли, где она жила. В этот вечер темнота, казалось, наступила раньше, чем обычно. Погода была промозглая и навевала мрачные мысли, поэтому Кэти не особенно торопилась выбираться из салона. Неожиданно она почувствовала руку Десаи у себя на запястье и повернулась, чтобы видеть его лицо.
– Вы в порядке? – тихо спросил он.
Она ощутила сильнейшее желание пригласить его к себе на квартиру, чтобы продолжить столь удачно начатое общение, но ее губы во второй раз за этот вечер произнесли совсем не то, что ей хотелось сказать.
– У меня все хорошо, Леон, – сказала она с улыбкой. – Будьте осторожны за рулем. – Она быстро наклонилась к нему, запечатлела у него на щеке поцелуй, потом выскочила из машины и побежала к подъезду.
Позже, уже лежав постели, она думала о том, зачем это сделала. Потом ее снова посетил образ Хелен Фицпатрик, сидевшей в своем уютном коттедже, и она решила, что Десаи нужен ей исключительно из соображений внутреннего комфорта, подобно тому, как Хелен нужны ее собаки, а Сэмми – его марки. Другими словами, ей требовалось нечто занимающее мысли и дающее ощущение полноты бытия и, помимо всего прочего, отвлекающее от беспросветного дождливого вечера за окном. В такой же вот беспросветный дождливый вечер Ева вышла из дому и больше туда не вернулась. Теперь Ева из небытия взывала к Кэти, чтобы она выяснила, что с ней случилось.
Все это, конечно, было бессмысленно, поскольку Брок предвидел такую возможность.
Вскоре после наступления сумерек, около десяти тридцати вечера, ехавшая по улице Матчем-Хай-стрит машина остановилась, не доезжая пятидесяти ярдов до арки, за которой открывался мощеный двор. Из машины выбрались два человека и прошли через арку во двор. В дальнем конце двора рос старый конский каштан с пышной кроной, казавшейся совершенно черной в сумраке вечера. Двое прошли через двор мимо каштана и свернули в узкую улочку, застроенную с одной стороны двух- и трехэтажными домами. Они остановились у двери первого дома и постучали. В окнах было темно, и стук бронзового дверного молоточка эхом отозвался внутри пустой прихожей. Так как на стук никто не вышел, ночные гости постучали еще раз, убедились, что дома никого нет, вернулись по аллее, вышли из арки и направились к своей машине. Следующий час они провели в машине, наблюдая за аркой, но за это время через нее во двор не прошел ни один человек. Наконец один из наблюдателей связался с кем-то по радио и сказал несколько слов в микрофон, после чего водитель завел мотор, машина тронулась с места и они уехали. Когда габаритные огни автомобиля растаяли в темноте улицы, от киоска автобусной остановки, находившегося в двадцати ярдах от того места, где парковалась машина, отделился силуэт высокого грузного человека. Он пересек улицу и через арку вошел во двор.
