Китайский попугай - Биггерс Эрл Дерр (читаемые книги читать txt) 📗
– Хотел бы я знать, как долго придется нам ждать этого озарения…
– Терпение, мой юный друг, терпение! Не так уж мало мы узнали. Итак, Мэдден был в среду в городе, подъехал к своему дому, но не вошел в него. На вопрос о дочке ответил, что она здорова и скоро прибудет в Пасадену. Что еще? Ага, еще раз подтвердилось то, что уже до этого было нам известно: Мэдден боится Делано.
– И то, чего мы не знали: у Делано странная, необычная профессия.
– Хорошо бы знать, какая именно. К сожалению, я еще не успел как следует познакомиться с вашей страной. Может, вам, сэр, придет в голову какая-нибудь плодотворная мысль относительно необычной профессии американца?
– Ничего мне не приходит в голову. И вообще слишком уж много загадок в нашей истории, голова пухнет!
В такси они доехали до вокзала, откуда каждый час отправлялись автобусы в Голливуд, и успели на двенадцатичасовой.
И вот уже они в автобусе – мчатся по живописному шоссе, вьющемуся среди холмов. Мимо пролетают бесконечные бензоколонки, радуют глаз веселые разноцветные виллы на холмах, почему-то главным образом розовые и зеленые.
Начались предместья Голливуда, этой всемирно известной столицы кино. Пассажиры автобуса наперебой называли имена кинозвезд обоего пола, владельцев роскошных особняков, привлекавших всеобщее внимание. По длинному-предлинному бульвару въехали в самый центр этой киноимперии и сошли на конечной остановке автобуса.
Оживление, царившее в центре Голливуда, ошеломило не только приехавшего из далекой провинции китайского детектива, но и привыкшего к шумному Сан-Франциско Боба Идена. Мостовые были забиты медленно движущимися и непрестанно сигналящими машинами, а тротуары – толпами пешеходов. Многие из встречных были одеты с претенциозной роскошью, красноречиво свидетельствующей о том, какие безобразные плоды дает сочетание больших денег и отсутствия вкуса.
Перейти на другую сторону улицы оказалось проблемой.
– Осторожно, Чарли! Этот город – истинный рай для продавцов машин.
Паула ожидала их в фойе киностудии.
– Рада видеть вас! Давайте сначала перекусим в нашем актерском кафе, а потом я познакомлю вас с киностудией.
Чарли Чан весь просто светился от удовольствия, когда девушка повела своих гостей по улице, составленной из макетов несуществующих домов – одни размалеванные фасады, за которыми пустота.
– Моя старшая дочь отдала бы все на свете за возможность пройти вот так по киностудии Голливуда вместе со мной! Надо постараться хорошенько все запомнить, ведь рассказывать ей придется с мельчайшими подробностями.
Искусственная улица привела их к самому что ни на есть настоящему кафе. Его клиентуру составляли киноактеры и участники массовок, наряженные в диковинные костюмы и полностью загримированные.
Чарли Чан не уставал восхищаться всем вокруг.
– Я уверен, такого не увидеть никакому почтальону, когда тот выйдет на прогулку в свой выходной! И как приятно вкушать пищу, приготовленную кем-то другим! Надеюсь, вы, мои молодые друзья, извините меня за то, что я позволяю себе пожирать этого цыпленка-гриль так некультурно, позабыв о правилах хорошего тона.
После того как все с аппетитом поели, Паула предложила отправиться в двенадцатый павильон, где в этот день как раз проходили съемки фильма.
– Правда, на съемках не разрешается присутствовать посторонним, – предупредила девушка, – но думаю, что мне удастся вас провести, если вы обещаете вести себя тихо.
С улицы, залитой слепящим солнечным светом, они с удовольствием шагнули в приятную полутьму съемочного павильона – огромного здания, похожего на гигантский склад. Съемочная площадка представляла собой дорогой ресторан – зеркала, ковры, люстры. На столиках светились маленькие настольные лампы, невероятно элегантный метрдотель встречал клиентов.
В сцене снималось довольно много статистов. Некоторые из них уже были на переднем плане, а небольшая группа ожидала своего выхода. Боб Иден обратил внимание на их лица – практически все были яркие, выразительные, запоминающиеся. Почти все мужчины были в военных мундирах – наверное, фильм был о войне. Боб слышал обрывки фраз, которыми обменивались статисты. Говорили по-французски, по-немецки, по-испански. Видимо, это были эмигранты, приехавшие в Америку в поисках лучшей жизни со всех концов света и немало натерпевшиеся на своем веку. Наверняка многим из них пришлось пережить настоящие трагедии, в сравнении с которыми страдания киногероев представлялись мелкими и надуманными.
Молодой человек поделился своими наблюдениями с Паулой. Девушка согласилась с ним:
– Вы совершенно правы, у кинозвезд лица стандартные, лишенные индивидуальности. Другое дело статисты. Они превосходят главных героев и культурой, и эрудицией. Вы сами можете убедиться в этом, поговорив с некоторыми из них. Получают же они тут по пять долларов в день и счастливы, что хоть такая работа подвернулась.
По сигналу статисты стали выходить на план, занимая заранее отведенное им место. Чарли Чан во все глаза следил за происходящим, забыв обо всем на свете. Бобу же скоро это надоело, и он принялся беспокойно вертеться и дергать за рукав своего невозмутимого спутника.
– Чарли, в конце концов мы пришли сюда не для того, чтобы знакомиться с работой актеров!
Китаец только нетерпеливо отмахнулся от молодого человека. Тогда тот обратился к Пауле Вэнделл:
– Вам удалось что-нибудь узнать об Эдди Бостоне?
– Адрес его я, во всяком случае, для вас раздобыла. Не уверена, что в такое время вы застанете его дома, но попробовать можно.
Своих гостей Паула затащила в темный уголок за камерами, чтобы они не привлекали внимания. Шепотом обмениваясь словами, они вдруг заметили недалеко от себя того актера, который накануне на ранчо Мэддена разговаривал с Бостоном. Схватив его за рукав, Паула затащила беднягу в их уголок и шепотом спросила:
– Вы не знаете, где можно найти Эдди?
– Только не в Голливуде, – был ответ.
– Как, его нет в Голливуде? А где же он?
– Вероятней всего, сейчас он находится на пути в Сан-Франциско. Во всяком случае, когда мы виделись с ним последний раз, он собирался отбыть именно туда.
– Вы не ошиблись? В Сан-Франциско? А что он там думает делать?
– Боюсь, на этот вопрос я не смогу ответить. Разговаривал я с ним вчера вечером, уже после нашего возвращения из пустыни. Встретил его на улице и спрашиваю: чего это он сбежал со съемок, деньги ему не нужны, что ли? А он говорит – дело важное было, вот и бросил нашу компанию, а деньги для него особой роли не играют, и вообще он уезжает в Сан-Франциско. Я глаза вытаращил – деньги для него роли не играют! А он мне: «Мои дела поправились, могу позволить себе и отдохнуть, съемки все равно заканчиваются, считай, я беру отпуск для укрепления здоровья».
– И это все?
– Ну еще что-то насчет того, что не видел Фриско давно и мечтает поехать туда.
Поблагодарив старого актера за информацию, Паула потащила своих спутников к выходу. Оказавшись на улице, Боб проворчал:
– Опять неудача, птичка упорхнула! И опять новая загадка.
– Ну сами посудите, сэр, как же птичке было не упорхнуть, если Мэдден хорошо заплатил именно за это. Ведь Бостон подчеркнул, что он знает о Делано все?
– То есть, по-вашему, знает и о его смерти? Откуда он мог узнать об этом? Неужели и он в ту среду был на ранчо Мэддена? Господи! – молодой человек преувеличенно драматическим жестом схватился за голову. – Больше загадок моя голова не вынесет. Нет ли у вас под рукой нюхательных солей, мисс?
– Я никогда не пользуюсь ими, – рассмеялась Паула.
– Так что же мы собираемся теперь делать? – вслух размышлял Боб и обратился к девушке: – Вы когда возвращаетесь в Эльдорадо?
– Сегодня, во второй половине дня. Мне вручили новый сценарий, действие которого происходит в мертвом городе. Надо приискать подходящее местечко.
– Не понял…
– Действие нового фильма происходит в заброшенном поселке горняков, так что мне снова придется выбраться в Петикоут.
