Приз для принцев - Стаут Рекс (книги бесплатно без txt) 📗

Оно — ваше. Оно всегда будет принадлежать вам. И…

Это была еще одна ошибка. Генерал, сразу понявший, о чем она говорит, снял ее руки со своей шеи и с такой силой оттолкнул ее, что она упала бы, если бы не ухватилась за спинку кресла. Нирзанн стоял, тяжело дыша, разглядывая ее с ужасом и отвращением.

— Мой бог! — вскричал он, задыхаясь от гнева и презрения.

Алина села в кресло, отвернув лицо. Она больше не сердилась; напротив, теперь она была собранной и до чрезвычайности спокойной. Она наконец осознала, что ситуация отчаянная, что только чудо или гениальный ход могли бы спасти ее. Она должна все обдумать — ей нужно время, чтобы подумать! Она повернулась к генералу:

— Вы решили выдать меня? — Она спросила это словно для того лишь, чтобы подтвердить информацию.

Вместо ответа, генерал просто кивнул.

— И вы требуете, чтобы я сама, добровольно, аннулировала свое обещание принцу?

— Я ничего не требую. Я предлагаю вам альтернативу.

Наступила короткая пауза. Потом Алина сказала:

— Я не знаю… мой рассудок отказывается… я не знаю, что сказать. Дайте мне время подумать…. Оставьте меня и возвращайтесь через час.

— Тут не о чем думать, — резко ответил он. — Выбор прост: да или нет.

— Но я должна подумать… у меня голова идет кругом… Что плохого я могу сделать за час? С вашей стороны было бы куда мудрее позволить мне этот брак, если хотите, чтобы я в своем ответе предусмотрела и ваши желания.

— Я не предполагаю рассмотрения моих желаний, мадемуазель; я не желаю, чтобы вы это делали. — Он помолчал, но она ничего не сказала, и тогда он продолжил: — Я думаю не о себе, а о принце. И, позвольте мне сказать вам это, я не буду ждать ни часа, ни десяти минут. Я не доверяю вашему слову… Я даже не разрешу вам остаться в Маризи. Когда я доведен до предела, то не останавливаюсь ни перед чем. И я опасаюсь вас.

— В самом деле, генерал? Вы мне льстите, — саркастически усмехнулась Алина, она тянула время. — Вы не доверяете моим словам? Что же еще вам от меня нужно?

— Не знаю… что-нибудь… письмо… согласие… я должен иметь что-нибудь, написанное вами. Если до того, как я покину этот дом, у меня ничего подобного не будет, то я направлюсь прямо к принцу и расскажу ему все.

Письмо! Алина быстро отвела глаза, чтобы не выдать своих мыслей. Письмо! Постой… как это можно сделать… О, минутку подумай! А! Она чуть не выдохнула это вслух. Идея! Постой… Постой… Да! Ее мозг лихорадочно работал, мысли вспыхивали подобно молниям быстрыми, яркими вспышками вдохновения.

— Вы настаиваете на немедленном ответе?

— Да.

— И вы сказали… письмо…

— Да. Письмо к принцу. Это было бы самое лучшее.

— И я должна покинуть Маризи?

— Сразу.

Опять повисла тишина, пока Алина сидела, очевидно размышляя. Генерал стоял, разглядывая ее со спокойным видом человека, который готов умереть и скорее умрет, чем сдвинется с места.

Вдруг Алина сказала:

— Я уеду.

— Вы уедете? — вскричал генерал, не ожидавший этого.

— Да. Я уеду. Сразу. Сегодня вечером… или завтра утром. И я напишу вам ваше письмо. Когда-нибудь вы заплатите за это, генерал. Не знаю ни чем, ни когда, но заплатите. — Она поднялась.

— Я предполагаю, мадемуазель. — Генерала не тронула ее угроза, он этого ожидал. — Но позвольте мне предупредить вас: не пытайтесь обмануть меня. Мне нужно письмо сейчас, и вы должны покинуть Маризи завтра не позднее этого же часа.

Потом, видя, что Алина направилась к дверям, спросил:

— Вы куда?

— В свою комнату, писать письмо, — был ее ответ.

Он ничего не сказал, и она исчезла.

Генерал сел ждать. А ведь, кажется, ему удастся выйти из этой истории почти без ущерба для собственной шкуры. Генерал ощутил даже некоторое подобие благодарности к мадемуазель Солини, не слишком сильной благодарности, конечно, но все же. А когда через пятнадцать минут она вернулась, держа в руке розоватый конверт, он посмотрел на нее не так презрительно, как еще полчаса назад. Теперь он чувствовал скорее доброе к ней расположение.

Алина, подойдя к нему, отдала конверт. Он не был запечатан. На нем была почтовая марка и под ней адрес: «Мишелю, принцу Маризи, дворец Маризи, Маризи».

Генерал оглядел конверт, взглянул на адрес и опустил письмо в карман.

— Это — конец всему, — сказала Алина, — всему. — В тоне ее были печаль, смирение, но и гнев тоже. — А теперь, генерал, я намерена кое-что потребовать от вас, я заслужила это, вы не можете мне отказать.

Генерал поклонился и собирался было заговорить, но она перебила его:

— Я намерена покинуть Маризи завтра утром. После того, что произошло, я здесь не останусь. Но мне не хотелось бы, чтобы принц получил это письмо До того, как я уеду. И не хотелось бы, чтобы вы сами прочли его раньше завтрашнего утра. Причин объяснять я не стану, прочтя письмо, вы сами все поймете.

Вы должны пообещать мне это, генерал, должны поклясться.

— Я обещаю, даю слово, — сказал генерал, тронутый, несмотря ни на что, этой сдержанностью перед лицом несчастья. — Я с радостью обещаю, мадемуазель. И если есть еще что-нибудь…

Алина, казалось, на мгновение задумалась.

— Только то, — сказала она наконец, — что, если месье Стеттон спросит вас обо мне, скажите ему, что вы ничего не знаете. Ничего. Обещайте мне.

— Обещаю, даю слово, — повторил генерал, опять подумав про себя, что дешево отделался.

— Помните, вы не должны читать письмо до завтрашнего утра. И конечно, оно должно прийти по почте.

Вот почему на нем марка — принц не должен знать, что вы его видели.

Конечно нет, подумал генерал, а вслух сказал:

— Я дал вам слово, мадемуазель. Я все сделаю именно так, как вы просите.

Возникла неловкая пауза. Алина отодвинулась, будто давая понять, что больше говорить не о чем. Генерал неуверенно начал:

— Мадемуазель… Алина… мне очень жаль…

Она посмотрела прямо на него:

— Мне не нужно ваше сочувствие. Оставьте меня… все. Оставьте меня..

Генерал тут же повернулся и, больше ничего не говоря, покинул дом.

Глава 20

Генерал держит слово

Генерал Пол Нирзанн хорошо спал всю ночь. Его самолет, — возвращаясь к нашей короткой метафоре из предыдущей главы, — выправился и снова мирно плыл в небе. Единственным облаком на горизонте оставалась потеря Креста Бата; генерал сожалел об этом. Но он. твердо знал, что это была малая цена.

Он был несказанно рад, что полностью покончил с мадемуазель Солини. На самом деле он никогда не любил ее и даже, в прошлом, ее опасался. Говоря по совести, хорошо, что и он, и Маризи избавились от такой женщины, как мадемуазель Солини.

Он не сомневался, что она, как и обещала, покинула Маризи. И в самом деле, Маризи — последнее место, где ей захотелось бы остаться после того, как рухнули все ее планы.

Данное Алине слово генерал сдержал. Он положил письмо, не открыв его, в ящик своего письменного стола, хотя и удивлялся немного ее странным условиям.

Поднялся генерал чуть позже обычного. Одеваясь, он пел — вернее, производил некие напоминающие пение звуки, потом съел плотный завтрак в своей комнате.

Потом выпил кофе и, взглянув на часы, обнаружил, что на них уже двадцать пять минут десятого.

Он помнил, что принц приказал ему явиться в десять часов, — зачем, можно было легко догадаться, — но, подумав, что перед этим надо бы прочесть письмо, подошел к столу и вынул его из ящика.

Конверт вызвал в нем воспоминания: он лично получил несколько точно таких же. Мысленным взором он увидел угол небольшого изящного письменного стола Алины, на котором в коробке черного дерева лежала стопка розовых и голубых конвертов. Этот был розовым.

Генерал вздохнул, открыл письмо и прочитал:

«Его Высочеству принцу Маризи.

То, что я собираюсь сообщить Вам, без сомнения, удивит Ваше Высочество. Что касается меня, то это разбивает мне сердце.