«Всех, кроме пса, в полицию...» - Стаут Рекс (читать книги полные .txt) 📗
Черныш вел себя совершенно спокойно. Когда стало ясно, что кровь не прольется, Пурли спросил.
— Вы знаете эту собаку, мистер Шеффи?
— Разумеется. Чудесный пес.
— Погладьте его.
— С удовольствием, — Шеффи грациозно нагнулся, — Черныш, ты знаешь, что твоего хозяина больше нет? — Он почесал пса за ушами и выпрямился. — Что-нибудь еще? Я работаю — люблю утренний свет.
— Все, спасибо. — Пурли повернулся.
Спускаясь, мы не проронили ни слова. На втором этаже нас перехватил Виктор Таленто.
— Звонили от прокурора. Меня вызывают на службу. Я свободен?
— Да, — сказал Пурли. — Можем вас подвезти.
Таленто обрадовался и попросил минутку подождать. Стеббинс велел отдать мне собаку, и я взял поводок.
На улице стояла такая же чудесная погода. Мы остановили первое свободное такси Я вытащил из бумажника пять долларов и протянул водителю.
— Спасибо, — произнес он с чувством. — За красивые глаза?
— Тебе придется отработать их, браток, — заверил я. Здесь можно где-нибудь остановиться и подождать — от тридцати минут до трех часов?
— Три часа за пятерку?
— Конечно, нет. — Я добавил еще одну. — Вряд ли придется ждать долго.
— Неподалеку есть стоянка. На улице без пассажира ко мне могут сесть.
— У тебя будет пассажир — собака. Давай-ка поищем местечко.
Мы изрядно покрутились, прежде чем смогли припарковаться на Корт-стрт в двух кварталах от Арбор.
Толпа у дома No 29 уже разошлась. Меня это устраивало. Миган на мои звонок не ответил, и я постучался к Аланду.
Из-за двери донесся скрипучий голос:
— Кто там?
— Гудвин. Я был здесь с полицией. Собаки нет. Дверь приоткрылась. Джером Аланд все еще щеголял в своей полосатой пижаме.
— Чего вам надо? Я хочу спать.
— Я собирался задать вам несколько вопросов, но помешала собака. Это не займет много времени.
Так как он не был настолько вежлив, чтобы пригласить меня зайти, мне пришлось попросту отодвинуть его в сторону.
Я оказался в комнате обставленной мебелью, которая и привила Джуэль Джонс ненависть к подобным домам. Аланд присел на край хлипкого стула и потребовал:
— Спрашивайте!
Щекотливое положение. Ведь он предполагал, что я из полиции. И Джуэль Джонс упоминать рискованно — до нее могли еще не докопаться.
— Давно Ричард Миган занимает квартиру под вами?
— Я говорил вам уже десять раз.
— Не мне. Я перепроверяю. Давно?
— Девять дней. Он въехал во вторник на той неделе.
— А кто занимал квартиру раньше?
— Никто.
— То есть при вас она пустовала?
— Нет. Я же объяснял: там жила девушка, съехавшая три месяца назад. Ее зовут Джуэль Джонс, артистка. Именно она нашла мне работу в ночном клубе. — Он изменил тон. — Я знаю чего вы добиваетесь. Вы хотите, чтобы я все перепутал. Привели сюда эту собаку — ну, что мне делать, если я не люблю собак?!
Он взъерошил волосы и взмахнул рукой как комедиант, каким, в сущности, и был.
— Умер, как собака! — воскликнул он. — Вот как умер Фил, как собака!
— Вы говорили, — осмелел я, — что дружили с ним…
Его голова дернулась.
— Я этого не говорил!
— Может быть, в других словах.
— У меня нет друзей.
— Вы только что сказали, что жившая здесь раньше девушка нашла вам работу. Это похоже на дружескую услугу. Или она вам чем-то обязана?
— Конечно, нет. Почему вы все время ее упоминаете?
— Не я упоминаю ее, а вы. Я лишь спросил, кто жил внизу раньше Вы предпочли бы ее не впутывать?..
— Джуэль тут совершенно ни при чем.
— Она знала Филиппа Кампфа?
— Пожалуй. Да, разумеется.
— Близко!?
Он покачал головой.
— Это надо спрашивать у Фила.
Я улыбнулся.
— Любопытно, мистер Аланд. Один из жильцов дома — убийца. А вы увиливаете от вопросов касательно Кампфа и девушки. Подумайте, что это может означать. Предположим, Кампф отбил ее у вас, и вы его задушили.
— Она никогда не была моей подружкой!
— Угу. Или, например, Кампф плохо с ней обращался, она хотела от него избавиться, а вы в знак признательности повиновались.
— Вздор, — процедил он. — Вам бы писать киносценарии.
Везти его к Вульфу я не мог, долго разговаривать с ним — тоже, так как в любой момент ему вдруг могли позвонить из полиции. И я ушел.
Спустился еще на этаж и постучал. Послышались шаги, и дверь отворилась, Миган все еще был нечесан и не одет.
— Ну? — прорычал он.
— Мне нужно задать вам несколько вопросов. Не возражаете? — вежливо, но твердо произнес я.
— Определенно возражаю.
— Мистера Таленто вызвали к прокурору. Наш разговор поможет вам сэкономить время. Он молча повернулся, и я пошел вслед за ним.
— Где-то я вас видел — пробормотал Миган.
— Конечно, мы приходили с собакой.
— Нет, раньше. Вы не были вчера у Ниро Вульфа?
— Верно.
— Так как же?
Я удивленно поднял брови.
— Неужели не ясно, мистер Миган? Я пришел, чтобы задавать вопросы, а не отвечать на них. Я был у Вульфа по делам. Мне часто приходится туда заходить. А теперь…
— Жирный заносчивый полуумок!
— Возможно, вы правы… Но приступим, пожалуй, к делу. — Я достал записную книжку и карандаш. — Вы переехали девять дней назад. Пожалуйста, расскажите подробно, каким образом вы сюда попали.
Его глаза сверкнули.
— Я рассказывал, по крайней мере, три раза!
— Знаю, так и делается. Я не стараюсь поймать вас на какой-нибудь неточности, но вы могли упустить важную деталь. Предположим, что мне ничего не известно. Ну!
Он простонал и уронил голову на руки.
— Я профессиональный фотограф, работаю в Питтсбурге. Два года назад женился на девушке по имени Маргарет Райан. Через семь месяцев она меня бросила и уехала из Питтсбурга, во всяком случае, я не мог ее там найти. Примерно год назад один мои клиент вернулся из Нью-Йорка и рассказал, что видел Маргарет в театре с мужчиной. Он заговорил с ней, но она сделала вид, будто его не знает. Я поехал в Нью-Йорк, однако за несколько недель поисков ничего не добился. В полицию не обращался — не хотел, пусть это и покажется вам неубедительным.
— Ладно, — махнул я, — Продолжайте.
— Две недели назад в картинной галерее в Питтсбурге мне бросилось в глаза большое полотно, написанное маслом. «Три кобылицы на пастбище». На нем была изображена комната с тремя женщинами. Одна из них сидела на диване, две — на ковре, ели яблоки. Сидевшая на диване — моя жена. В этом нет никакого сомнения.
— Мы и не сомневаемся, — заверил я. — Что же вы сделали?
— Картину написал Росс Шеффи. Я навел о нем справки у администрации и, закончив неотложную работу, вновь отправился в Нью-Йорк.
Адрес Шеффи нашелся проще простого — в телефонной книге. Я встретился с ним здесь, в его студии. Сперва я сказал, что заинтересовался одной из женщин на картине, как возможной натурщицей для съемки. Но Шеффи ответил — его мнение о фотографии, как об искусстве, таково, что он и разговаривать не желает на эту тему. Пришлось открыть ему правду. Его поведение сразу изменилось. Он выразил мне сочувствие и сказал, что с удовольствием бы помог, но написал картину больше года назад и просто не помнит, где брал натурщиц. Миган замолчал, и я оторвался от записей.
— Повторяю, мне это показалось очень подозрительным, — сказал он агрессивно.
— Продолжайте-продолжайте, я слушаю.
— Я говорю это подозрительно. Может забыть фотограф, через которого проходят сотни моделей, но не художник. Поэтому я немного вспылил, но, впрочем, потом извинился. Он обещал вспомнить имена натурщиц и попросил ему звонить. Вместо этого я пришел сам. На мои вопрос Шеффи ответил что ни одного имени не вспомнил и вряд ли вспомнит вообще. На сей раз я сдержался. Поднимаясь, я видел объявление о сдаче квартиры и решил переехать. Для картины позировала моя жена и чтобы найти ее мне не мешало жить поближе к Шеффи и его посетителям.
У Мигана вероятно была фотография жены, но, разумеется просить ее я не осмелился — она либо давно в полиции, либо ее нет. Поэтому я просто спросил:
