Смерть Канарейки - Ван Дайн Стивен (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗

Хэс многозначительно посмотрел на Ванса.

– Как жулик не умен, что-нибудь он всегда проглядит.

– Зачем подвергать критике одних жуликов, сержант? – лениво спросил Ванс. – Знаете вы хоть кого-нибудь в этом несовершенном мире, кто не упустил бы чего-нибудь из виду? – Он ласково улыбнулся Хэсу. – Даже полиция проглядела пинцетик.

Хэс хмыкнул. Его сигарета погасла, и он снова зажег ее медленно и тщательно.

– Что вы об этом думаете, мистер Маркхэм?

– Положение ненамного прояснилось, – последовало мрачное замечание Маркхэма.

– Моя теория – это не ослепительная вспышка света, – сказал Ванс. – Но я бы не сказал, что она оставила нас в беспросветной тьме. Из нее можно сделать несколько несомненных выводов. Например: Скил либо знал убийцу, либо узнал его в момент убийства; и когда ему удалось благополучно бежать из квартиры и снова обрести самоуверенность, он, без сомнения, стал шантажировать своего преступного собрата. Его смерть оказалась просто еще одним проявлением склонности нашего незнакомца избавляться от людей, которые его раздражают. Далее, моя теория касается взломанного ларчика, отпечатков пальцев, нетронутого стенного шкафа, драгоценностей в мусорном ящике – лицо, которое взяло их, в действительности в них не нуждалось – и молчания Скила. Она также объясняет, как была открыта и закрыта боковая дверь.

– Да, – вздохнул Маркхэм. – Ваша теория, кажется, объясняет все, кроме одного самого важного пункта – личности убийцы.

– Совершенно верно, – сказал Ванс. – Идемте завтракать.

Хэс, смущенный и подавленный, уехал в Главное управление полиции, а Маркхэм, Ванс и я поехали к Дельмонико, где и устроились в главном зале.

– Теперь все, очевидно, сосредоточилось на Кливере и Мэнниксе, – проговорил Маркхэм, когда мы кончили завтракать. – Если верно ваше предположение, что Скила и Канарейку убил один и тот же человек, то Линдквист вне подозрения, так как в ночь на субботу он находился в больнице.

– Совершенно верно, – согласился Ванс. – Доктор, бесспорно, выбывает из игры. Да, Кливер и Мэнникс – вот наша соблазнительная парочка. Их никак нельзя обойти. – Он нахмурился и отпил глоток кофе. – Мой необычайный квартет распался, и мне это не нравится. Слишком уж сузилось это дело, выбирать приходится их двух, а в этом нет простора для умственной работы. А что, если нам придется и Кливера и Мэнникса тоже поставить вне подозрений – что тогда? Где мы очутимся? В пустоте – просто в пустоте. И все же один из членов квартета виновен, надо цепляться за этот факт. Это не может быть Спотсвуд, и это не может быть Линдквист. Остаются Кливер и Мэнникс, четыре отнять два остается два. Простая арифметика, а? Все горе в том, что сам случай не так уж прост. О, господи! Что изменится в этом уравнении, если мы применим к нему алгебру или сферическую тригонометрию, или дифференциальное исчисление? Будем решать его в четвертом измерении или в пятом, или в шестом… – Он прижал ладони к вискам. – О, Маркхэм, обещайте мне, что вы приставите ко мне доброго мягкого надзирателя.

– Я понимаю, что вы ощущаете. Я сам был в таком состоянии целую неделю.

– Эта мысль о квартете сводит меня с ума, – простонал Ванс. – Я вложил в него свое юное доверчивое сердце, а теперь от квартета осталась только половина. Мое чувство порядка и пропорций оскорблено… Мне нужен мой квартет.

– Боюсь, что вам придется удовольствоваться двумя из них, – отозвался Маркхэм. – Один вне подозрений, другой в постели. Можете послать ему цветы, если вам станет от этого легче.

– Другой в постели… другой в постели, – повторил Ванс. – Ну что ж, а из четырех вычесть один, остается три. Опять арифметика. Три! С другой стороны, у нас не имеется прямой линии. Все линии искривлены, они описывают окружности в пространстве. Они только кажутся прямыми. А вы знаете, видимое так обманчиво.

Он устремил взгляд сквозь огромное окно на Пятую авеню. Несколько секунд он задумчиво курил. Когда он заговорил снова, его голос был ровен и нетороплив.

– Маркхэм, вам нетрудно было бы пригласить Кливера, Мэнникса и Спотсвуда провести вечер – скажем, сегодняшний вечер – у вас дома?

Маркхэм со стуком поставил на стол свою чашку и подозрительно взглянул на Ванса.

– Что это за новые фокусы?

– Фи! Как вам не стыдно! Ответьте на мой вопрос.

– Ну… конечно… я мог бы устроить это, – нерешительно проговорил Маркхэм. – Они все сейчас более или менее в моем ведении, так сказать.

– Вы могли бы дать им понять, что это приглашение как-то находится в связи с общим положением вещей? Они едва ли откажут вам, старина, а?

– Да, пожалуй…

– И если бы, собрав их в своей квартире, вы предложили им несколько партий покера, они бы приняли ваше предложение, не находя в нем ничего странного?

– Возможно, – сказал Маркхэм, сбитый с толку поразительной просьбой Ванса. – Кливер и Спотсвуд играют оба, я знаю; Мэнникс, без сомнения, также знаком с этой игрой. Но почему именно покер? Вы говорите серьезно или безумие, которое вам угрожало, сделало свое дело?

– О, я дьявольски серьезен. – Тон Ванса не оставлял в этом никаких сомнений. – Игра в покер – это пробный камень. Я знаю, что Кливер – старый игрок; Спотсвуд, конечно, играл у судьи Редфера в прошлый понедельник ночью. Это дало мне возможность составить свой план. Примем как вероятность, что Мэнникс тоже играет. – Он подался вперед, продолжая сосредоточенно говорить. – Девять десятых покера, Маркхэм, составляет психология и если понимать игру, то за час, проведенный за карточным столом, можно больше узнать о внутреннем мире человека, чем за год случайного общения с ним. Вы когда-то посмеялись над тем, когда я сказал, что мог бы привести вас к истокам преступления, изучив его факторы. Я, естественно, должен знать человека, к которому приведу вас, иначе я не могу сопоставить психологические детали преступления с личностью преступника; но мои подозрения еще не достаточно оформлены для того, чтобы указать виновного. Однако после игры в покер надеюсь сообщить вам, кто обдумал и совершил убийство Канарейки.

Маркхэм смотрел на него в немом изумлении. Он знал, что Ванс играл в покер с изумительным искусством и обладал большими познаниями в области психологических элементов этой игры, но был совершенно не подготовлен к заявлению Ванса, что загадка убийства Оделл решится при помощи покера. Но Ванс говорил с такой непоколебимой уверенностью, что это произвело на Маркхэма впечатление. Я знал, о чем думал в это время Маркхэм, так точно, как если бы он произносил свои мысли вслух. Он припомнил, как в случае перед этим Ванс безошибочно указал убийцу, пользуясь таким же методом психологической дедукции. И он также говорил себе, что как бы непонятны и необычны не были просьбы Ванса, они всегда имели под собой твердую почву.

– К черту! – пробормотал он наконец. – Все это сплошной идиотизм! Но если вы действительно хотите сыграть в покер с этими людьми, у меня нет особых возражений. Вопиющая чепуха, что вы можете найти виновного таким фантастическим способом.

– Ну что ж, – вздохнул Ванс, – это маленькое развлечение, по крайней мере, не принесет нам вреда.

– Но почему вы включили Спотсвуда?

– В самом деле, у меня нет к этому ни малейшего повода, кроме того, что он входит в мой квартет. И, к тому же, нам понадобится первоклассный игрок.

– Ну, только не говорите мне потом, что я должен взять его под стражу по обвинению в убийстве. Может быть, вам, как неофициальному лицу, кажется странным, что я не хочу наказывать человека, зная, что он не имел физической возможности совершить преступление.

– Что касается этого, – протянул Ванс, – то единственное, что определяет физическую возможность – это материальные факты. А эти факты необычайно обманчивы. Вам, законникам, было бы лучше всего совершенно их игнорировать.

Маркхэм не ответил, но взгляд, который он бросил на Ванса, был достаточно выразителен.