Дело подстерегающего волка - Гарднер Эрл Стенли (лучшие книги TXT) 📗
– Очень похожа.
– И затем, когда вы увидели Мадж Элвуд, то почувствовали уверенность в том, что именно это лицо было изображено на фотографии?
– По этой причине я и опознал ее.
– Но теперь вы готовы под присягой показать суду, что видели выходящей из машины не Мадж Элвуд. Тщательно все обдумайте, мистер Хенли. Это не попытка поймать вас в ловушку. Это просто попытка со стороны суда узнать правду.
Хенли закрыл глаза, стараясь сосредоточиться. Кончиками пальцев он продолжал гладить подбородок и нижнюю челюсть.
– Хорошо, – начал он после паузы. – Мне сказали, чтобы я не разрешил Перри Мейсону одурачить себя, и я не намерен ему это позволить. Но, конечно, ваша честь, если вы просите меня вернуться к тому моменту, то когда мне показали фотографию Мадж Элвуд… ну, я подумал, что это та самая женщина. Потом, когда я увидел Мадж Элвуд… конечно, в какой-то степени эта мысль была мне подсказана… ну, когда я увидел ее, то подумал, что это была действительно та самая женщина.
– А теперь вы так не думаете?
– Ну, теперь, – сказал Хенли, – ситуация совсем другая. Я посмотрел на обвиняемую и подумал, что она и есть та женщина, но ведь, конечно, я видел и ее фотографию тоже.
– Забудьте обо всем, что связано с фотографиями, – попросил судья Бэйтон. – Постарайтесь мысленно вернуться назад. Постарайтесь восстановить перед глазами картину женщины, выходящей из машины. Это была Мадж Элвуд или обвиняемая по делу?
Джером Хенли внимательно посмотрел на судью, а потом вдруг выпалил:
– Если вы так ставите вопрос, ваша честь, то я не знаю. Когда я в первый раз увидел Мадж Элвуд, я был совершенно уверен, что это она. Потом я был уверен, что это обвиняемая, но когда вы все излагаете таким образом, когда вы ставите меня перед таким решением, то я просто не знаю…
– Это все, – сказал судья Бэйтон. – Теперь, если обе стороны хотят задать вопросы, – пожалуйста. Но насколько это касается суда, то свидетель произвел уверенное опознание Мадж Элвуд. Он сделал это при таких обстоятельствах, что произвел на суд впечатление. Теперь он говорит, что не знает. Итак, обе стороны хотят задавать вопросы?
– У меня вопросов нет, – сказал Мейсон.
Гамильтон Бергер и Карсон провели небольшое совещание шепотом, потом Гамильтон Бергер сказал:
– Вопросов нет, ваша честь.
– У меня есть еще один вопрос к лейтенанту Трэггу, – сказал Мейсон. – Вам не нужно выходить на свидетельское место, лейтенант. Вы можете ответить со своего места в зале заседаний. Среди других вещей, которые вы не упомянули в ваших показаниях, было что-то по поводу содержания алкоголя в крови тела Лоринга Ламонта?
– Я не делал этот анализ сам. Этим занимался патологоанатом доктор Дрейпер.
– Но вы знаете результаты? Каковы они?
– Я так понял, – ответил Трэгг, – что в процентном отношении это выражалось цифрой 19.
– А это должно было бы показывать значительное опьянение, не так ли?
– Так, – сухо сказал Трэгг.
– Значительно большее, чем человек его сложения мог бы получить после двух-трех коктейлей?
– Вероятнее, после четырех-пяти-шести, – уточнил Трэгг.
– Я прошу обвинение принять пересказ показаний доктора Дрейпера, которые он дал бы, если бы его об этом спросили.
Снова Карсон и Гамильтон Бергер шепотом посовещались.
– Вы этого не знали? – спросил судья Бэйтон.
– Знали, ваша честь, – с некоторой неловкостью ответил Карсон. – Мы принимаем пересказ.
– Но очевидно, – сказал Бэйтон, – что это в корне меняет все дело.
– Не вижу почему, – возразил Гамильтон Бергер. – Суд действует, как мне кажется, по ошибочному предположению.
– Что вы хотите сказать?
– Вы предполагаете, что обвиняемая говорит правду. Мы не чувствуем этого. Мы думаем, что она преднамеренно поехала туда, она провела там длительное время с покойным, они там выпивали, и она вовсе не препятствовала некоторым фамильярностям.
– Тогда каким образом случилось, что в кармане одежды покойного была найдена деталь зажигания машины обвиняемой?
– Она подложила ее туда после его смерти. Она сама испортила свою машину, чтобы Лоринг Ламонт был вынужден подвезти ее. С этого момента она начала завлекать его.
– Тогда почему же она убежала, кинулась вдоль дороги и пролезла под колючую изгородь?
– Я не уверен, что она делала это, ваша честь.
– Но одежда, принадлежавшая покойному, доказывает, что она это делала.
– В конце концов, – раздраженно ответил Гамильтон Бергер, – суду нет нужды вникать во все эти детали. Функция суда состоит только в том, чтобы выяснить на этот раз, есть ли резонные основания верить, что обвиняемая связана с совершением преступления.
– Все это совершенно верно с точки зрения абстрактного закона, – резко возразил судья Бэйтон, – но перед нами молодая девушка, чья свобода и репутация поставлены на карту. Было представлено множество доказательств, а теперь вы ставите под сомнение честность мистера Перри Мейсона как работника юстиции и считаете это главным.
Если обвиняемая виновна и если мистер Мейсон виновен в фабрикации доказательств, то суд хочет выяснить это. Если они невиновны, суд хочет установить этот факт. Функция суда, мистер окружной прокурор, состоит в том, чтобы следить за свершением правосудия. И по мнению данного суда, это гораздо более важная его обязанность, чем следовать букве закона о предварительном слушании.
Пол Дрейк поспешно вошел в зал заседаний и сунул Мейсону клочок бумаги.
– Все в порядке, Перри, – прошептал он, – вот оно. Мадж Элвуд звонила в загородный дом. Потом она позвонила по двум номерам. Один из них – номер Джорджа Квинси Альберта, другой – квартиры Эдит Бристоль. Я проследил звонок из загородного дома в управление компании Ламонта. Ламонт просто вызвал девушку на коммутаторе и сказал ей, чтобы она перезвонила ему точно через семь минут и, как только он снимет трубку, пусть отключится, не отвечая на вопрос и не слушая того, что он будет говорить.
– Больше нет свидетелей? – спросил судья Бэйтон.
– У нас нет, ваша честь, – резко ответил Гамильтон Бергер. – Это дело обвинения, и мы его закончили. И вне зависимости от того, что произойдет в суде высшей инстанции, мы хотим указать, что в данном деле есть более чем достаточно доказательств, чтобы признать подсудимую виновной и направить дело в суд присяжных.
– У защиты есть какие-либо доказательства? – спросил судья Бэйтон.
Мейсон поднялся.
– У нас есть некоторые доказательства, ваша честь. Потребуется некоторое время, чтобы представить их, если только сторона окружного прокурора не захочет принять пересказ показаний. Однако все наши доказательства официально зарегистрированы и в любой момент могут быть проверены и судом, и обвинением.
Пол Дрейк прошептал что-то Делле Стрит и вышел из зала.
– Что это за доказательства? – спросил судья Бэйтон.
– Допустим, – начал Мейсон, – что обвиняемая говорит правду. Лоринг Ламонт оказался в одиночестве в своем загородном доме. На нем была мокрая одежда. Брюки порваны, все намерения потерпели крах. Он был злой, промокший, расстроенный, к тому же его перехитрили, а его машину, ну, скажем, позаимствовали. Нам только нужно поставить себя на его место, чтобы выяснить, что же он сделал.
– Минуточку, ваша честь, – прервал Гамильтон Бергер. – Мы возражаем против выступлений сторон в данное время. Если защита имеет какие-либо доказательства, пусть показывает их. После того как они будут предъявлены, защитник может воспользоваться своим красноречием как захочет, и тогда мы будем иметь возможность показать нашу интерпретацию фактов.
Судья Бэйтон кивнул:
– Я считаю, что таков процессуальный порядок, и обвинитель прав, мистер Мейсон. Думаю, что спор должен быть заключением ваших доказательств. Однако я должен подтвердить, что в положенное время суд будет приветствовать любой спор сторон.
– Я только хотел показать подоплеку, ваша честь, – заметил Мейсон.
– Я думаю, что суд понимает подоплеку. Где же ваши доказательства?
