Часы-убийцы - Карр Джон Диксон (книги бесплатно txt) 📗
– Я же говорю, что никогда его не видела. Почему вы так смотрите на меня?! – Она бросила быстрый взгляд на труп. – Какой-то грабитель, да? Не могу понять, как ему удалось войти, если только он, – она кивнула в сторону Боскомба, – не впустил его. Мы каждый вечер запираем дверь на замок и на цепочку.
Пирс потер нос и что-то нацарапал в своем блокноте.
– Гм-м, так. А ваше имя, мисс?
– Элеонора... – на мгновение она замялась. – Элеонора Карвер.
– Что же вы? Не знаете собственной фамилии?
– Конечно, знаю. Только какое это имеет отношение к делу?! – вспыхнула девушка, а потом быстро добавила: – Извините, пожалуйста, но я совсем растерялась. По-настоящему меня зовут Элеонора Смит; мистер Карвер – мой опекун, то есть вроде опекуна, и он хочет, чтобы я носила его фамилию,...
– Стало быть, вы утверждаете, что стрелял вот этот господин?
– О, я уже и сама не знаю, что наговорила!
– Спасибо, Элеонора! – неожиданно и с мольбой в голосе проговорил Боскомб. Его впалая грудь ходила ходуном. – Пройдем, может быть, в мою комнату? Сядем и хоть не будем смотреть на этот кошмар.
– Нельзя, сэр. Ну, мисс, – с унылым терпением произнес полицейский, – может, все-таки расскажете нам, что тут произошло?
– Но если я и сама не знаю!.. Я спала, вот и все! Внизу, в задней комнате, рядом с мастерской. Внезапно потянуло сквозняком, моя дверь хлопнула. Я встала, чтобы закрыть ее поплотнее, выглянула в холл и увидела, что входная дверь приоткрыта. Мне стало немного страшно. Я высунула голову из дверей и тогда услышала наверху голоса и увидела свет. И его увидела. – Она кивнула в сторону Боскомба. Страх в ее глазах постепенно таял, во взгляде появилось нечто вроде легкого ехидства. Она глубоко, прерывисто вздохнула. – Я услышала, как он сказал: "Господи! Умер!.."
– Если позволите, я объясню... – с отчаянием перебил ее Боскомб.
Фелл уже давно внимательно присматривался к девушке и собирался что-то сказать, когда она заговорила вновь:
– Мне было страшно. Я тихонько поднялась по лестнице – ковер заглушает шаги – и прокралась сюда. В дверях я увидела его, наклонившегося над телом, а в дальнем углу комнаты стоял, отвернувшись, еще один мужчина.
Только сейчас они обратили внимание на человека, сидевшего в конце комнаты Боскомба за столом, на который падал свет небольшой лампы. Он сидел, положив локти на стол и опустив голову на руки. Затем решительно встал и, засунув руки в карманы, не спеша подошел ближе. Крупный мужчина со слегка оттопыренными ушами. Лицо его до сих пор все время оставалось в тени; несколько раз он кивнул, но как-то неопределенно, не обращаясь ни к кому. На труп он даже не взглянул.
– Это все, что я знаю, – подытожила Элеонора Карвер. – Но только что же ему, – она взглянула на труп, – тут понадобилось... зачем он так напугал нас... Какой-то бродяга? Хотя, если подумать, будь он умыт и прилично одет, он, пожалуй, напоминал бы... – Ее взгляд скользнул с трупа на лицо Боскомба, и она умолкла. Теперь все смотрели на покойника.
При жизни он вряд ли представлял собой такое уж приятное зрелище, подумал Мелсон, мысленно пытаясь снять с лица погибшего гипнотизирующую маску смерти. Одет в слишком короткий, истрепанный неопределенного от грязи цвета костюм, кое-где сколотый английскими булавками. На вид лет пятьдесят, каким-то странным образом лицо кажется одновременно и худым и одутловатым. Воротник с медными пуговицами глубоко врезается в морщинистую красную, как у индюка шею; из-под испачканной кровью трехдневной щетины на верхней губе видны испорченные зубы. Вопреки всему этому (возможно, сказывался эффект смерти) не похож на обычного бродягу. Размышляя о нем, Мелсон обратил внимание на одну деталь, которая находилась в вопиющем несоответствии со всем остальным: на ногах убитого были совсем новые теннисные туфли.
Пирс резко повернулся к Боскомбу:
– Покойный, случайно, не был вашим родственником?
Боскомб с явным удивлением и даже возмущением воскликнул:
– Моим? Что вы! Моим родственником? Могло же такое прийти в голову! – Он снова задергался, хватая ртом воздух, и у Мелсона создалось впечатление, что подобное предположение возмутило Кальвина Боскомба ничуть не меньше, чем обвинение в убийстве. – Это уже чистая фантастика. Я ведь сказал, что не знаю, кто он. Хотите знать, что тут произошло? Ничего! То есть, точнее говоря, я и мой друг, – он кивнул в сторону неподвижно стоящего мужчины, – сидели у меня в комнате и беседовали. Мы выпили по рюмочке на прощанье, и он уже взялся за шляпу, когда...
– Одну минутку, сэр. – Блокнот снова появился в руках полицейского. – Ваше имя, пожалуйста?
– Питер Стенли, – ответил высокий мужчина. Тяжелый невыразительный голос звучал чуть хрипловато. – Питер Э. Стенли. – В глазах его мелькнуло такое выражение, словно он повторял хорошо усвоенный урок, навевающий ему какие-то неприятные воспоминания. – И... э-э, я живу не здесь. Мой адрес: Велли Эдж Роуд, 211, Хемпстед. Покойного я не знал.
– Можете продолжать, сэр.
Боскомб, бросив нервный взгляд на своего товарища, продолжал:
– Как я уже сказал, мы сидели, беседуя, как и пристало спокойным добропорядочным людям... – Было в этих словах нечто, показавшееся и самому Боскомбу неуместным, излишним; на его лице появилась слабая улыбка. – Короче говоря, мы сидели в этой комнате. Дверь была закрыта. Я вижу, что особо подозрительным вам показался мой пистолет, но это недоразумение. Я не стрелял из него. Я только показал мистеру Стенли, как выглядит глушитель системы Гротта. Он еще не видел таких...
Стенли засмеялся. Как видно, этот человек не мог больше сдерживаться. Одну руку он прижал к груди жестом раненого человека, другой, опущенной вниз, ухватился за раму двери. Мертвенно-бледное лицо напоминало серую глиняную маску, готовую рассыпаться на тысячу частей от распиравшего ее смеха. Слезы текли у него из глаз, он ловил ртом воздух, издавая какие-то жуткие звуки. Элеонора Карвер вскрикнула и отступила на шаг.
– Прошу прощения, старина, – воскликнул, наконец, Стенли и хлопнул Боскомба по спине. – П-прошу прощения, господин полицейский. Приношу всем свои извинения. Я ничего такого не имел в виду. Ха-ха-ха! Строго говоря, все верно: он действительно показывал мне его.
Шутовским жестом он вытер глаза. Пирс шагнул вперед, но доктор Фелл положил руку ему на плечо.
– Спокойно, – бесконечно усталым голосом проговорил Фелл. – Что было дальше, мистер Боскомб?
– Понятия не имею, кто вы, сэр, – таким же усталым голосом ответил Боскомб, – и не знаю, что вы здесь делаете. Во всяком случае, вы, как видно, принадлежите к редко встречающейся разновидности людей разумных. Поэтому еще раз повторяю, что мы сидели здесь с мистером Стенли и разглядывали пистолет, когда неожиданно за дверью послышалось какое-то царапанье и стук. – Он прикоснулся к одной из створок двери, тут же отдернул руку и посмотрел на пол. – Этот человек повалился в открывающуюся дверь – упал на спину, как вы сейчас можете видеть. Клянусь, больше мне ничего не известно. Я не знаю, что ему тут было нужно, не знаю, как он сюда попал. Мы ему не открывали.
– Однако кто-то должен был ему открыть, – сказал Фелл, а затем, после короткой паузы, кивнул Пирсу и указал тростью на труп. – Вероятно, и вы обратили внимание, что из этого пистолета, действительно, не стреляли. Переверните труп!
– Не положено, сэр, – ответил полицейский. – Надо позвонить в управление, вызвать оперативную группу и только тогда...
– Переворачивайте! – коротко приказал Фелл. – Ответственность я беру на себя.
Сунув в карман пистолет и блокнот. Пирс наклонился и осторожно приподнял труп. Левая рука убитого скользнула по ковру и упала вниз, рот приоткрылся. Полицейский вытер руки и отступил в сторону.
Тонкая металлическая игла на добрую ладонь торчала из затылка трупа, как раз над первым позвонком. Она наискось пробила шею и застряла, вероятно, где-то в грудной клетке. Достаточно необычное оружие! Странную иглу покрывала позолота, на которой виднелись пятна уже застывшей крови. Конец иглы был дюйма в полтора шириной, со странным четырехугольным отверстием, как в автомобильном гаечном ключе.
