Дело очаровательной попрошайки - Гарднер Эрл Стенли (читать книги бесплатно .txt) 📗
Гамильтон Бергер шепотом посовещался с Марвином Мошелом, затем сказал:
– С разрешения суда есть два врача, которые подтверждают, что мистер Шелби страдает сенильной деменцией.
– Эти врачи не являются специалистами в области психиатрии, – с самым любезным видом заявил Перри Мейсон, – причем в данный момент врачебная коллегия вообще решает вопрос о том, что доктор Бекстер будет лишен своего звания и права заниматься лечебной практикой. Если вам хочется отнимать время у суда и слушать спор трех специалистов-психиатров с этими двумя врачами общего профиля, мы можем доставить вам такое удовольствие.
Гамильтон Бергер снова посовещался со своим помощником, затем сказал:
– Мы временно снимаем наше возражение, ваша честь, но мы требуем, чтобы этого свидетеля предупредили.
Судья повернулся к Горасу Шелби:
– Мистер Шелби, суд никоим образом не хочет вас запугивать, но в то же время считает необходимым предупредить, что в соответствии с заявлением прокурора данного округа вы можете считаться сообщником или даже основным преступником по тому делу, по которому предъявлено обвинение мисс Дафнии Шелби. Поэтому суд предупреждает, что все сказанное вами позднее может быть использовано против вас и что вы имеете право на собственного защитника на любой стадии процесса. Скажите, представляет ли вас мистер Мейсон как поверенный?
– Только в той степени, в какой он доказывает мою правомочность и здравый смысл.
– Он не представляет вас в связи с возможным обвинением, которое может быть вам предъявлено по делу об убийстве Ральфа Экветера?
– Нет, сэр.
– Желаете ли вы иметь собственного защитника, который будет давать вам советы в отношении ваших прав, обязанностей и привилегий в связи с данным преступлением?
– Нет, сэр.
– Желаете ли вы добровольно давать показания?
– Да, сэр.
– Вы понимаете суть этого процесса?
– Да, сэр.
– Вы учитываете заявление суда о том, что ваши показания впоследствии могут быть использованы не в вашу пользу?
– Да, сэр.
– Понимаете ли вы, что вы не обязаны отвечать на те вопросы, которые могут вас скомпрометировать?
– Да, сэр.
– Очень хорошо. В таком случае, мистер Мейсон, прошу вас.
– Мистер Шелби, существует ли какая-то родственная связь между вами и обвиняемой? – спросил Мейсон.
Шелби высоко поднял голову и громко сказал:
– Да, сэр. Она моя дочь.
По залу прокатился шепот. Судья постучал молотком, призывая к порядку.
– Будьте любезны, объясните, как вас следует понимать? – попросил Мейсон.
– Ваша подзащитная – дочь той женщины, которая на протяжении многих лет работала у меня экономкой, женщины, которую я очень любил. Я не мог на ней жениться из-за юридических осложнений, а позднее было решено оставить наши взаимоотношения такими, как они были, но при условии, что Дафния будет называться моей племянницей. Чтобы защитить и обеспечить ее, я составил завещание, по которому, разумеется, все должно было перейти к матери Дафнии. После того как она умерла, я намеревался переделать свое завещание, объявив своей единственной наследницей дочь, но это была одна из тех забот, до которых у меня все не доходили руки, и вот… едва не опоздал.
– Теперь вы составили такое завещание?
– Да.
– Оно было написано вами по вашей доброй воле, без постороннего нажима?
– Да.
– Вас содержали в санатории «Гудвилл»?
– Да, сэр.
– Добровольно или против вашего желания?
– Насильно.
– Что произошло дальше?
– Дафния меня освободила.
– А потом?
В этот момент Дафния не выдержала и тихонько заплакала. В зале стояла мертвая тишина, ощутимая почти физически.
Горас Шелби подробно описал, как его держали в санатории, как он оттуда бежал, поселился в мотеле «Северные огни», затем визит Ральфа Экветера, его требования, каким образом он усыпил его, а потом украл его машину.
Гамильтон Бергер время от времени тихо переговаривался со своим помощником.
Наконец Мейсон повернулся к представителю обвинения:
– Желаете допросить свидетеля?
Гамильтон Бергер сказал:
– Если суд разрешит, это заявление застало нас врасплох. Сейчас уже почти полдень, мы бы попросили сделать перерыв до двух часов, чтобы подготовиться к допросу.
– Хорошо, – сказал судья Кайл. – Суд объявляет перерыв до двух часов дня.
Судья Кайл вышел из зала.
Горас Шелби поспешил к Дафнии, крепко обнял ее. Дафния плакала и смеялась одновременно. Репортеры, не ожидавшие столь драматического поворота событий, побежали к телефонам. К Перри Мейсону подошел Пол Дрейк.
– Происходит что-то непонятное, Перри, – заговорил он тихим голосом.
– Что?
– Во время утреннего перерыва, после того как лейтенант Трэгг дал показания, Борден Финчли заторопился к своей машине. Он сел в нее, доехал до пустыря, густо поросшего сорняком, огляделся, проверяя, не видит ли кто, что он делает, достал из-под переднего сиденья гаечный ключ, вылез из машины, походил по траве и незаметно выбросил инструмент.
– Твой человек следил за ним?
– Да.
– Он отыскал этот ключ?
– Нет еще, у него не было времени, он продолжал следить за Борденом Финчли.
– А что тот сделал потом?
– Снова сел в машину и вернулся в суд на оставшуюся часть заседания.
Мейсон подошел к лейтенанту Трэггу, который разговаривал с одним из репортеров.
– Не могли бы вы уделить мне минуту внимания, лейтенант? – спросил он.
– Конечно, – сказал Трэгг и отошел с адвокатом в угол комнаты.
Мейсон сказал:
– Сегодня утром вы довольно опрометчиво показали, что это была та же самая труба.
– Ох, Перри, ну что вы придираетесь к таким пустякам? Вы знаете и я знаю, что это одна и та же труба. Конечно, я не просидел подле нее целую ночь, так что, формально говоря, я не могу присягнуть, что она та же самая, и я не расписался на ней, но я имел возможность опознать ее и опознал.
– Вы ошиблись, – сказал Мейсон.
Трэгг прищурил глаза:
– Что вы хотите сказать?
– Ту секцию трубы я вынул, подложив под щеки гаечного ключа замшу, и заменил ее другой, на которой дефектным инструментом специально сделаны зазубрины.
Трэгг вспыхнул:
– Вы понимаете, что вы говорите, Мейсон?
– Полагаю, что да.
– Вы уничтожили вещественное доказательство в деле об убийстве.
– Ничего подобного. Вот тот кусок трубы, который я оттуда забрал. Истинное вещественное доказательство. Если она, по вашему мнению, представляет интерес для следствия, то вот этот кусок. Я сохранил его в целости.
По глазам Трэгга было видно, что он не находит слов от ярости.
– Понимаете, – продолжал Мейсон с самым невозмутимым видом, – я все это проделал для того, чтобы тот человек, который в действительности отвинтил газовую трубу, убедился, что на его гаечном ключе имеется зазубрина, которая оставила вполне ясные отметины на трубе. К вашему сведению, во время утреннего перерыва Борден Финчли на своей машине поехал на пустырь и выбросил гаечный ключ в сорняки, а после этого возвратился в суд.
Теперь, если я вызову Бордена Финчли в качестве свидетеля и преподнесу ему эти вещи, я сумею от него добиться необходимого признания. Но тогда полиция будет выглядеть весьма бледно. С другой стороны, если вы сами приметесь за него за эти два часа перерыва, никак не намекая ему, что эти отметины на трубе дутые, то к началу заседания вы сумеете добиться от него признания. Вы весьма искусны в подобных делах. И в этом случае никому не потребуется знать, что труба заменена: полиции достанутся все лавры за раскрытие преступления. Гамильтон Бергер закроет дело против Дафнии Шелби, мы станем свидетелями счастливого семейного торжества и…
– Где этот пустырь, куда он забросил свой гаечный ключ?
Перри Мейсон поманил пальцем Пола Дрейка:
– Пол, позови своего человека, который следил за Борденом Финчли, пусть он работает вместе с лейтенантом Трэггом.
Адвокат отвернулся, улыбнулся Дафнии и сказал: