Кот, который читал справа налево (сборник) - Браун Лилиан Джексон (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений .txt) 📗
«Ты поддался на уловку этой беспомощной женщины и позволил сделать из себя посмешище. Помнишь, как она кусала губы, вздыхала, называла тебя „таким понимающим“? Все это время она играла в свою игру, мучительными откровениями и прозрачными намеками создавая себе алиби… А ты заметил отвратительный блеск в ее глазах сегодня? Это был тот же беспощадный взгляд, что и у нарисованного кота на картине в галерее Ламбретов. Художники всегда рисуют самих себя. Ты разгадал ее».
Квиллер долго сидел, глубоко погрузившись в мягкое кресло и потягивая трубку.
Наконец Коко нарушил тяжелое молчание.
– Извини, старина, – сказал Квиллер. – Я не очень-то настроен общаться сегодня.
Он выпрямился и спросил себя: «Что это за большой автомобиль, на котором, по словам Зои, Маунтклеменс ездил в Нью-Йорк? Чей он?»
А Коко заговорил снова, на этот раз из коридора. Его речь была мелодичной последовательностью звуков. Квиллер вышел в холл и обнаружил, что Коко резвится на лестнице. Стройные лапы кота, напоминающие длинные стебельки нотных знаков, наигрывали мелодии, носясь вверх-вниз по застланным красным ковром ступенькам. Заметив Квиллера, он взбежал вверх и посмотрел вниз, всей своей позой и легким подергиванием ушей приглашая последовать за ним.
Квиллер внезапно почувствовал нежность к этому маленькому дружелюбному созданию, которое знало, когда необходимо общение. Коко мог быть более забавным, чем представление в кабаре, и временами лучше, чем успокоительное. Он давал много и требовал мало.
– Хочешь посетить свое старое жилище? – Квиллер поднялся за Коко и отпер дверь квартиры критика.
Издав восхищенную трель, кот вошел и обследовал квартиру, обнюхав каждый угол.
– Приятных запахов, Коко! Скоро приедет эта женщина из Милуоки, продаст дом и возьмет тебя с собой, будешь кататься как сыр в масле.
Коко как будто понял и прокомментировал это высказывание следующим образом: он прервал свой обход и лег на спину, облизывая себя.
– Я делаю вывод, что ты предпочел бы жить со мной.
Коко иноходью помчался по направлению к кухне, прыгнул на свое старое место на холодильнике, не нашел там подушки, пожаловался и спрыгнул вниз. С надеждой он обследовал угол, где обычно стояла его тарелка и мисочка с водой. Там ничего не было. Он мягко запрыгнул на кухонную плиту, где горелки дразнили его слабым запахом сваренного на прошлой неделе бульона. Отсюда Коко изящно перебежал к разделочной доске, движимый воспоминаниями о жарком, котлетах и домашней птице, обнюхал шкаф с ножами и сбил одно лезвие с магнитного бруска.
– Осторожно! – воскликнул Квиллер. – Ты можешь поранить лапу. – И повесил нож назад, на магнит.
Когда он выравнивал его относительно трех других ножей, усы подали ему сигнал, и Квиллер почувствовал внезапное желание спуститься вниз, во двор.
Он пошел в кладовую за фонариком. Интересно, почему Маунтклеменс спускался по пожарной лестнице без него. Ступеньки были опасными, с узкими площадками, обледеневшие.
Думал ли критик, что идет встречать Зою? Накинул ли он свое твидовое пальто на плечи? Спустился ли он вниз без электрического фонарика? Не взял ли он нож вместо него? Пятый нож с магнитного бруска…
Маунтклеменс оставил свою искусственную руку наверху. Такой тщеславный человек, несомненно, не сделал бы этого перед встречей с любовницей. Но если он хотел ее убить, протез был ему не нужен.
Квиллер поднял воротник вельветового жакета и начал осторожно спускаться по пожарной лестнице в сопровождении любопытного, но идущего без особого энтузиазма кота. Ночь была холодной. В аллее было тихо.
Репортер захотел посмотреть, как открывается дверь во двор, в каком направлении падает тень, насколько хорошо в темноте виден человек. Он исследовал массивные дощатые ворота с тяжелым испанским замком и ременными петлями. Открывая ворота, Маунтклеменс остался стоять за ними. Одно движение визитера, и он был бы пригвожден к стене. Почему-то Маунтклеменсу не удалось застать свою жертву врасплох, и жертвой стал он сам.
Пока Квиллер размышлял и водил фонариком по обледенелым кирпичам дворика, Коко, обнаружив темное пятно на кирпичном полу, внимательно обнюхивал его.
Квиллер грубо подхватил кота под живот:
– Коко, фу!
Он быстро поднялся по лестнице, неся кота, который скулил и визжал, словно его пытали. На кухне Маунтклеменса Коко уселся на пол и привел себя в порядок. В результате этой короткой прогулки по грязной улице он запачкал когти и подушечки лап. Пройдясь по коричневым пальчикам, похожим на лепестки цветка, он распространил действие своего языка повсюду – мыл, чистил, причесывал и дезодорировал все единственным, но эффективным инструментом.
Внезапно кот сделал паузу, оставив язык высунутым, а пальчики – вычищенными только наполовину. Его горло исторгло слабое урчание. Он встал, напряженно застыв, потом неспешно подошел к гобелену и поскреб лапой угол.
– Там ничего нет, в этой старой кухне, только пыль, – сказал Квиллер, но в усах защипало, и внезапно он почувствовал, что кот знает больше него.
Он взял фонарик, закатал угол гобелена, открыл дверь и спустился вниз по узкой служебной лестнице. Коко уже ждал его внизу, не произнося ни звука, но когда Квиллер взял его на руки, то почувствовал, что каждый мускул кота вибрирует от напряжения.
Квиллер резко распахнул дверь в старую кухню и быстро осветил фонариком помещение. Там не было ничего, что могло бы оправдать беспокойство Коко. Квиллер провел лучом по мольберту, грязному столу, холстам, сложенным возле стены. Потом, ощущая какое-то беспойство в области верхней губы, он осознал, что холстов стало меньше, чем он видел в прошлую ночь. Мольберт был пустым. Не было и робота, который стоял на раковине.
Он потерял бдительность и перестал контролировать кота, и Коко спрыгнул на пол. Квиллер повернулся и осветил фонариком гостиную. Она по-прежнему была пуста.
Коко исследовал кухню. Он прыгнул на раковину, покачался на краю, потом бесшумно перескочил на стул, на стол. Когда он водил носом над предметами, лежавшими на столе, рот его был приоткрыт, усы торчали и он показывал зубы, царапая одновременно стол возле мастихина.
Квиллер стоял посреди комнаты и пытался собраться с мыслями. Здесь происходило что-то странное. Кто был на этой кухне, кто унес холсты и зачем? Пропали две картины с роботами. Что еще взяли?
Квиллер положил фонарик на стойку так, чтобы свет падал на несколько оставшихся в комнате холстов, и развернул один.
Это был Скрано! Великолепие оранжевых и желтых треугольников, итальянская художественная мягкость, превосходный стиль, необыкновенная глубина… Квиллер даже потрогал поверхность пальцем. В нижнем углу стояла знаменитая подпись, исполненная прописными буквами.
Квиллер отложил картину в сторону и развернул другую. Снова треугольники. Эти были зелеными на синем фоне. На остальных холстах тоже были бесчисленные треугольники: серые на коричневом, коричневые на черном, белые на кремовом… Менялись пропорции и расположение, но все треугольники принадлежали кисти Скрано.
Гортанное бормотание Коко привлекло внимание Квиллера. Кот обнюхивал оранжевые треугольники на желтом фоне. Интересно, сколько это может стоить? Десять тысяч? Двадцать? Возможно, даже больше, учитывая, что Скрано больше не пишет.
Маунтклеменс скупал картины с целью завладеть рынком? Или это были подделки? И в любом случае… кто их украл?
Нос Коко обстоятельно исследовал поверхность картины. Когда он дошел до подписи, его шея вытянулась, и он нагнул голову сначала в одну сторону, а потом в другую – так он пытался добраться до букв.
Его нос двигался справа налево, сначала пройдя «О», потом изучив «Н», не задерживаясь над «А», нюхая «Р» со смаком, словно она была чем-то особенным, потом к «К» и в конце концов застыв над «С».
– Замечательно! – воскликнул Квиллер. – Просто замечательно!
Он не услышал, как в задней двери кто-то повернул ключ, но Коко отреагировал мгновенно. Он исчез. Дверь начала медленно открываться. Квиллер застыл.
