Карты на стол - Кристи Агата (лучшие книги онлайн TXT) 📗

Но какие были к тому причины. Вот это все еще озадачивало его. Почему ее убили?

— А эта молодая леди, эта мисс Мередит, она не получила наследства после смерти миссис Бенсон? — спросил он.

Инспектор Харпер покачал головой.

— Нет. Она прожила там всего лишь шесть недель. Трудное это было место, как мне кажется. Как правило, молодые леди там долго не задерживались.

Баттла снова охватило недоумение. Девушки там долго не задерживались. Очевидно с миссис Бенсон было трудно ладить. Но если Энн. Мередит чувствовала там себя неуютно, она могла, как и ее предшественницы, взять и уехать. И не нужно было бы никого убивать. Если только к этому не было серьезных причин.

— А кто получил наследство после смерти миссис Бенсон?

— Этого я не знаю. Кажется, племянники и племянницы. Но наследство не так уж велико, да еще когда его разделили между всеми наследниками. Я слышал, что большую часть ее дохода составляла ежегодная рента.

Значит, дело не в деньгах. Но миссис Бенсон умерла, а Энн Мередит скрыла от него, что жила в Комбикре.

Все это его никак не устраивало. Он приступил к тщательным и кропотливым опросам. Доктор имел совершенно ясное и твердое убеждение, что произошел просто несчастный случай. Мисс — доктор никак не мог вспомнить ее имени — была приятная девушка, но довольно беспомощная, она была очень расстроена и потрясена.

Следующим был викарий. Да, он помнил последнюю компаньонку миссис Бенсон, хорошая, скромная девушка. Регулярно ходила в церковь вместе с миссис Бенсон. Миссис Бенсон была не то чтобы трудной женщиной, она просто строго относилась к молодежи. Но была истинной христианкой.

Баттл расспросил еще нескольких человек, но не узнал ничего нового. Энн Мередит помнили плохо. Она прожила здесь несколько недель, и все. А ее личность была не настолько яркой, чтобы оставить о себе какой-то след. По общему мнению, она была милой и незаметной девушкой. Миссис Бенсон охарактеризовали несколько более живописно. Самоуправный гренадер, а не женщина. Заставляла своих компаньонок много работать. Часто меняла слуг. Несговорчивая. Впрочем, на этом все и кончилось. И все же старший инспектор Баттл уехал из Девоншира с твердым убеждением, что Энн Мередит, по какой-то неизвестной ему причине, преднамеренно убила свою хозяйку.

Глава двадцать третья

О чем поведали шелковые чулки

В то время, когда поезд со старшим инспектором Баттлом пересекал Англию с запада на восток, Энн Мередит и Фода Довс сидели в гостиной Эркюля Пуаро.

Энн никак не хотела принимать приглашение, которое прибыло к ним с утренней почтой, но уговоры Фоды взяли верх.

— Энн, ты — трусиха, да, трусиха. Совсем неразумно жить, как страус, и прятать голову под крыло. Произошло убийство, ты одна из тех, кого в нем подозревают. Хоть, может быть, и меньше других.

— А это еще хуже, — сказала Энн полушутя. — Обычно такие дела совершают те, кто меньше других похож на убийцу.

— И все же, так оно и есть, — продолжала Фода, не обращая внимания на реплику Энн. — Поэтому не стоит отворачиваться и делать вид, будто убийство меня не касается, и тебе нет до него никакого дела.

— А мне действительно нет до него никакого дела, — стояла Энн на своем. — Если полиции захочется спросить меня о чем-нибудь, я охотно отвечу. Но этот человек, этот Эркюль Пуаро, здесь не при чем.

— А что он подумает, если ты станешь уклоняться и увиливать от встречи с ним? Он подумает, что ты виновата.

— Я совсем не виновата, — холодно ответила Энн.

— Дорогая, я это знаю. Ты не можешь никого убить, даже если и захочешь. Но этот настороженный иностранец этого не знает. Я думаю, что мы должны поехать и нему или он сам явится сюда и попытается разузнать все у слуг.

— У вас нет слуг.

— Есть мамаша Астуэлл. Она готова наболтать что угодно и кому угодно. Давай, Энн, поедем. И потом ведь это даже интересно.

— Никак не пойму, зачем ему понадобилось увидеть меня? — Энн все еще упрямилась.

— Конечно, для того, чтобы еще раз добиться большего, чем это может официальная полиция, — нетерпеливо ответила Фода. — Они всегда так делают. Я имею в виду частных сыщиков. Они дают понять, что в Скотланд Ярде собрались одни новички или тупоголовые.

— А ты думаешь, этот человек Пуаро умный?

— Он не похож на Шерлока Холмса, — сказала Фода. — Но кажется, в свое время был неплохим детективом. Теперь он уже состарился. Сейчас ему уже, по крайней мере, за шестьдесят. Ну, Энн, поедем! Навестим старика. Он может рассказать нам какие-нибудь ужасные истории об остальных трех.

— Ну, ладно, — сказала Энн и добавила. — Ах, до чего же тебя все это занимает, Фода!

— Мне кажется, это оттого, что я еду на свои собственные похороны, — сказала Фода — Ты просто растяпа, Энн, никогда не можешь воспользоваться подходящим моментом. Могла бы до конца своих дней жить, как герцогиня.

Вот так именно и получилось, что в три часа того же дня Фода Довс и Энн Мередит уже сидели, удобно разместясь в креслах уютной гостиной Пуаро и пили из старомодных бокалов черносмородиновый сок. По правде сказать, сок этот им совсем не нравился, но они продолжали тянуть его, не желая обижать хозяина.

— Как мило с вашей стороны, мадемуазель, что вы откликнулись на мою просьбу, — сказал Пуаро.

— Я с радостью помогу вам, во всем, в чем смогу, — ответила Энн как-то неуверенно.

— Это небольшое дело основано на памяти.

— На памяти?

— Да. Я уже задавал эти же самые вопросы и миссис Лорример, и доктору Робертсу, и майору Деспарду. Но увы, никто из них не ответил мне так, как я этого ожидал.

Энн все еще продолжала смотреть на него с немым вопросом в глазах.

— Я хотел бы, чтобы вы, мадемуазель, мысленно вернулись к тому вечеру в гостиной мистера Шайтаны.

Чуть заметная тень набежала на лицо Энн. Неужели она так никогда и не избавится от этого кошмара?

Пуаро заметил выражение ее лица.

— Я понимаю вас, мадемуазель, понимаю, — доброжелательно сказал он. — Это все ужасно. И ваши чувства естественны. Вы совсем еще молодая девушка, втянуты в такое неприятное дело впервые в вашей жизни. Представляю, что вам никогда еще не приходилось видеть насильственной смерти.

Нога Фоды заерзала по полу, она чувствовала себя неловко.

— Так что же я должна сделать? — спросила Энн.

— Вернитесь мысленно назад к тому дню. Я хочу, чтобы вы рассказали мне, что вы запомнили в той комнате?

Энн подозрительно посмотрела на него.

— Я что-то вас не понимаю.

— Ну, как же? Кресла, столы, украшения, обои, шторы, камин. Вы ведь все это видели. Не можете ли вы все это описать?

— А, понимаю. — Энн нахмурилась, все еще находясь в нерешительности. — Но это трудно. Правда, мне даже кажется, будто я ничего не помню. Какие там были обои, сказать не могу. Стены были как будто покрашены масляной краской в какой-то неприметный цвет. На полу — ковры. Рояль. — Она покачала головой. — Пожалуй, и все, что я могу вам назвать.

— Вы просто не хотите, мадемуазель. Вы ведь должны были запомнить хоть какие-то предметы, может быть украшения или безделушки?

— Я помню шкатулку с египетскими драгоценностями, — медленно сказала Энн. — Она стояла около окна.

— Да, да, совсем в другом конце комнаты от того стола, не котором лежал тот небольшой стилет.

Энн быстро взглянула на него.

— Я никогда не знала, где он лежал.

«Ну, это уж не правда, — подумал Пуаро. — Или я уже не Эркюль Пуаро! Если бы она получше меня знала, то поняла бы, что я никогда бы не стал вот так просто расставлять ей ловушки!» А вслух он сказал.

— Так вы говорите, что обратили внимание на шкатулку с египетскими драгоценностями?

— Да. Некоторые из них были очень красивые Голубые с красным. Глазурь. Несколько красивых колец. И жуки-скарабеи, но они мне не очень нравятся.

— Он был большой коллекционер, этот мистер Шайтана, — тихо сказал Пуаро.

— Да, должно быть, это так, — согласилась Энн. — В комнате было очень много вещей. Не знаешь, на что смотреть.