Дело хромой канарейки - Гарднер Эрл Стенли (читаем книги онлайн .TXT) 📗
— Трейдер впутал Веймана?
— При мне — нет, но зато свалил всю вину на Прескотта и Диану Морган. А теперь, может быть, вы проявите внимательность к несчастной служащей и удовлетворите ее любопытство по поводу случившегося, не ослабляя внимания к Дорожным знакам. Лично мне почему-то хочется целой и невредимой добраться до парохода.
— Все начало становиться на свои места, когда я подошел к решению проблемы с точки зрения психологии. Мне сразу стало ясно, что у Вальтера Прескотта было мышление убийцы, а вовсе не жертвы. С этой исходной точки я стал рассуждать, кто же мог быть в действительности его жертвой. Присовокупив к этому факт исчезновения Карла Паккарда, я увидел забрезживший впереди свет. Допустим, что Вальтер Прескотт, работающий в страховом агентстве, сотрудничал (с ведома Рея или без его ведома) с бандой воров-поджигателей. Такие случаи были известны и ранее. А если бы Паккард заподозрил Прескотта и напал на его след, то тогда Прескотт не задумываясь, убрал бы его с дороги.
Но Карл Паккард, логическая жертва, не мог ею стать, потому что в этот момент он находился в больнице «Доброго Самаритянина», где добровольно признал, что авария произошла исключительно по его вине: он загляделся на что-то в окне дома и позабыл об осторожности.
Вот тут-то у меня в голове все сразу прояснилось. Паккард вышел на след поджигателей. Они решили его убрать, но так, чтобы не было возможности доказать их виновность. Вейман, один из заговорщиков, позволил им так исколотить себя, чтобы создалось впечатление, будто он побывал в аварии. Потом, когда Паккард отправился к Вальтеру Пре-скотту, Гарри Трейдер поехал за ним на своем фургоне и, воспользовавшись первой представившейся возможностью, врезался в легковую Паккарда. Когда тот потерял сознание, он быстренько погрузил его в крытый фургон и поехал в больницу. Далее мы можем проследить за судьбой пострадавшего уже в самой больнице. Мне кажется, тебе понятно, что по пути жертву успели подменить.
Чем больше я думал над этой схемой, тем яснее мне становилось, что она была легко осуществима. Джексон Браун, он же Карл Паккард, был положен в фургон в бессознательном состоянии. Возможно, он тогда же и умер. Но одно очевидно: ему по дороге раздробили голову так, чтобы опознание трупа стало невозможным.
Затем фургон приезжает в больницу. Вейман, притворившись потерявшим сознание, прекрасно разыгрывает роль Паккарда. Пока все идет великолепно.
Вейман возвращается назад. Изрядно выпив и дополнительно облившись для запаха виски, он «сознается» жене, что снова подрался по пьянке.
Дома от жены он узнает последние сплетни, рассказанные ей «по секрету» миссис Надоедой о том, что она видела в доме Прескотта.
Вейман моментально соображает, какая ему предоставляется великолепная возможность убить Прескотта и запросто свалить вину на других. Прескотт был настоящей занозой в гангстерской организации поджигателей. Они покупали его молчание за огромные деньги. Кроме того, и Джексон Браун пока только подозревал Прескотта, так что спокойнее было избавиться и от последнего, чтобы тот не успел выдать остальных.
И Вейман, который вернулся к себе сразу же после инсценировки аварии, отправился в дом Прескотта. Розалинда уже успела уехать, а Рита еще не приехала. Вейман надел перчатки, достал револьвер из бюро, отправился в спальню к Пре-скотту и всадил в него три пули, после чего положил револьвер На место и вернулся домой.
Понимаешь, преступление могло произойти только после того, как Джимми Дресколл отдал револьвер Розалинде Прескотт. Но это если верить показаниям Рея. У нас нет никаких оснований в них сомневаться. Другими словами, Прескотт был еще жив в одиннадцать пятьдесят пять. Ну, а каждая минута в жизни Дресколла после этого времени нам хорошо известна. Конечно, он мог отойти от телефона и убить Прескотта, но я считаю его неспособным быть убийцей совсем по другим соображениям.
Обрати внимание, как был убит Прескотт: в собственной спальне, без признаков не только борьбы, но и без признаков какого-либо сопротивления. Иначе говоря, его мог убить человек, с которым он был в дружеских отношениях. Поэтому-то Вейману и удалось с такого близкого расстояния сделать по нему три выстрела.
Прескотт до этого как раз сообщил в полицию, что кто-то следит за его домом. Он вполне резонно считал, что его собираются убить. Не исключено, что он видел Брауна, когда тот делал предварительные расследования. Так или иначе, но Дресколл, его лютый враг, не мог бы так спокойно застрелить Прескотта.
Рита Свейн могла бы это сделать, так же как и Стелла Андерсон. Впрочем, миссис Вейман тоже. Только ни одна из них не взялась бы за такое дело. Рита ни за что на свете не взяла бы револьвер из укрытия после того, как она претерпела столько мук, чтобы обмануть миссис Надоеду. А у миссис Надоеды и миссис Вейман не было абсолютно никакого мотива. Не говоря уже о том, что никто из всей этой троицы не мог приблизиться к Вальтеру Прескотту, не возбудив у него подозрений.
Всего лишь один человек знал, где был спрятан револьвер, — это был мистер Вейман. Его жена не могла ему не сообщить о столь сенсационном событии и не спросить у него совета, как ей следует поступить: звонить ли в полицию и так далее.
Когда начинаешь рассуждать таким образом, все становится ясным и очевидным.
Итак, Прескотт участвовал в шайке, узнавая, где можно застраховать имущество на большую сумму и как заранее вывезти оттуда все самое ценное, чтобы после пожара, вызванного поджогом, получить солидную компенсацию. Я понял, что у шайки должен быть какой-то способ реализации похищенных товаров.
Рыженькая секретарша в конторе Прескотта не внушала мне никакого доверия. Нет, в ней не было ничего от работника солидного учреждения. Как только Пол Дрейк мне сообщил о ее двойной жизни, я понял, что мои первоначальные подозрения подтвердились. Под видом Дианы Морган, богатой разведенной женщины, она вполне могла приказать относить к себе в номер чемоданы и картонки, которые доставлял ей Трейдер. В них находился «товар». Ее роскошные апартаменты на Велифонтоне служили великолепным складом краденого. Позднее, когда гангстеры находили покупателя, «товар», аккуратно уложенный в чемоданы и коробки, выносился из номера, когда его хозяйка собиралась в очередное заграничное турне.
— А как же Джимми Дресколл? — поинтересовалась Делла.
— Дресколл или его адвокат Родней Кафф наверняка подозревали, что происходило. Я думаю, Джимми пытался подвести под подозрение Риту, чтобы освободить себя и Розалинду и потом уже вдвоем распутать дело. К сожалению, у меня не было времени, чтобы предоставить Каффу удовольствие пожинать плоды. Не выяснил я и того, откуда Кафф брал все сведения, которыми он пользовался.
— Значит, Вейман и Трейдер должны были сначала украсть машину, потом на ней отвезти тело Джексона Брауна в горы Санта-Моники и сбросить с обрыва так, чтобы можно было предположить аварию и невозможно было опознать погибшего. Верно?
— Верно. Только я думаю, что деформация лица Брауна была осуществлена в фургоне Трейдера еще по дороге в больницу. О подобных вещах неприятно думать, но…
Несколько минут они ехали молча, потом Делла сказала:
— Почему вы хотели, чтобы сержант Голкомб заинтересовался багажом рыженькой?
— Надеялся иметь доказательства. Я не хотел начинать разоблачение Веймана, пока в моем распоряжении не будет чего-нибудь примечательного. Вейман удивительно умно играл роль законченного осла. Когда мне стала ясна правда, я решил, что он уклонится от вызова в суд, так что мне придется обвинить его совершенно открыто. Понимаешь, Вейман боялся одного человека: доктора Болласа. Зная, что доктор наверняка будет присутствовать на дознании по поводу обнаружения тела Джексона Брауна, я не мог поверить, что у Веймана хватит наглости тоже туда отправиться. Но Вейман оказался куда более умным, чем я предполагал. Если бы он игнорировал повестку, это было бы правонарушение. Тогда Вейман перехитрил всех, заявив, что у него воспалились рубцы, и забинтовал всю голову до неузнаваемости.
