Шантаж - Гришем (Гришэм) Джон (книги регистрация онлайн бесплатно .txt) 📗
Когда он наконец добрался до дома, метель стала еще сильнее — она будто предупреждала его об очередных неприятностях, связанных с полученным письмом. Проклиная автора послания за неслыханную наглость, себя за чрезмерную доверчивость, жену за идиотское увлечение благотворительностью, служанку за вредный характер, а всех остальных за то, что мешали ему жить так, как он считал нужным, Квинс вошел в дом и громко затопал, чтобы привлечь к себе внимание служанки, если она еще не ушла домой. Подождав несколько секунд, он с облегчением вздохнул, поднялся в спальню на втором этаже, где под матрасом давно хранился пистолет, и плотно запер за собой дверь. Быстро сбросив пальто, он вместе с перчатками швырнул его на спинку кресла и устало опустился на стоявшую у окна кровать. Немного отдышавшись, он вынул из кармана пальто конверт и долго смотрел на него. Та же самая розовая бумага, тот же ровный почерк, тот же почтовый штамп. Письмо отправлено два дня назад из городка Джексонвилл. Тяжело вздохнув, Квинс собрался с духом, решительно вскрыл конверт и вынул оттуда сложенный вдвое лист бумаги.
«Дорогой Квинс, — прочитал он с замиранием сердца. — Огромное тебе спасибо за деньги. Только не думай, что имеешь дело с каким-то отпетым мошенником, наживающимся на чужих пороках. Все эти деньги я передал жене и детям. Они очень страдают без меня и живут практически впроголодь. Более того, жена уже несколько месяцев находится в состоянии глубочайшей депрессии и не может работать, а дети живут фактически на социальную помощь и ничем не могут помочь бедной матери».
Квинс оторвался от письма и кисло ухмыльнулся. Теперь-то на его сто тысяч баксов они будут откормлены, как поросята. Грустно вздохнув, он снова принялся за чтение.
«Кроме того, они живут сейчас в муниципальном доме и не имеют абсолютно никакого транспорта. Так что еще раз благодарю тебя за финансовую помощь и надеюсь на твою безграничную щедрость и душевную отзывчивость. Полагаю, еще пятьдесят тысяч долларов помогут им окончательно рассчитаться с долгами и внести первый взнос в специальный фонд для дальнейшего обучения детей в каком-нибудь более или менее приличном колледже.
При этом условия остаются прежними. Ты переводишь мне указанную сумму на тот же счет, а я обещаю, что больше ни за что на свете не потревожу тебя и никто в твоем тихом городке не узнает о твоих тайных пристрастиях. В противном случае мне придется обнародовать твои письма. И пожалуйста, не раздумывай слишком долго, а то у меня может возникнуть впечатление, что ты передумал и отказываешься от наших условий. Клянусь, это мое последнее письмо. Еще раз спасибо, Квинс.
Квинс направился в ванную, открыл домашнюю аптечку, где жена обычно хранила таблетки валиума, хотел было проглотить все, но потом передумал и сунул в рот только пару. Ему бы сейчас немного полежать на кровати, но она будет смята, и у жены могут возникнуть совершенно ненужные вопросы. Не долго думая он устроился на полу, широко раскинул руки и ноги, закрыл глаза и стал ждать, когда начнут действовать таблетки. Как он мучительно переживал, собирая для этого подонка Рикки первую сумму, сколько ему пришлось врать, унижаться, выпрашивать, и вот теперь случилось то, чего он больше всего опасался. Этот мерзавец решил выкачать из него еще пятьдесят тысяч долларов. Где он их возьмет? Конечно, на его личном счете в банке деньги есть, но он не может взять их без разрешения отца. А все чеки тоже подписывает отец. Он даже не может взять кредит в банке под залог своего дома, так как подобная сделка тут же станет известна отцу. Продать одну из машин? Но кто ее купит в этом гнусном городке? Кому нужен его огромный старый «мерседес», который наездил за одиннадцать лет не меньше миллиона миль? Но даже если ему каким-то невероятным способом удастся украсть эту сумму, то где гарантия, что Рикки не пришлет еще одно письмо с таким же требованием?
Нет, все кончено. Выхода из этой идиотской ситуации нет и быть не может. Остается только нажраться таблеток или залезть под матрас, достать пистолет и пустить себе пулю в лоб.
Судорожные поиски выхода из положения были прерваны неожиданным звонком. Квинс нехотя поднялся с пола и снял трубку.
— Алло, — недовольно буркнул он, ощущая легкое головокружение.
— Где ты, черт возьми, болтаешься? — послышался хриплый голос отца, не предвещавший ничего хорошего.
— Я… я не очень хорошо себя чувствую, — с трудом сказал Квинс, посмотрел на часы и с ужасом вспомнил, что в половине третьего должен присутствовать на встрече с очень важным инспектором Федеральной корпорации по страхованию банковских вкладов.
— Мне плевать на твое самочувствие! — вне себя от ярости заорал в трубку отец. — Мистер Колтхест из ФКСБВ уже пятнадцать минут ждет тебя в моем офисе!
— Меня все время рвет, папа, — взмолился Квинс, с трудом выдавив слово «папа». Все его знакомые поражались, что в возрасте пятидесяти одного года он все еще называет отца папой.
— Ты врешь, паршивец! — продолжал неистовствовать отец. — Если ты действительно болен, то почему не предупредил меня по телефону? Глэдис сказала, что видела тебя около десяти часов возле здания почты. Что с тобой происходит, черт побери?
— Извини, папа, — теряя последние силы, просипел Квинс. — Мне нужно в туалет. Я перезвоню тебе позже.
Он швырнул трубку, опустился на край кровати и тупо уставился на разбросанные по полу бумаги. В его затуманенном таблетками сознании стал медленно вызревать план единственно возможного выхода из положения. Он уничтожит все письма, а потом наложит на себя руки. А в предсмертном письме обвинит во всем отца. В конце концов, смерть — далеко не самое худшее в подобной ситуации… Нет, так не пойдет. Скорее всего этот мерзавец Рикки не узнает о его смерти и будет слать сюда свои письма с угрозами, тогда все узнают о его похождениях. Конечно, ему будет все равно, но весь город будет смеяться над его тайной страстью, и пятно позора навсегда ляжет на его семью.
Надо придумать что-нибудь получше. А если договориться с секретаршей? Эта женщина работала с ним много лет, и он во всем доверял ей. Может, объяснить ей ситуацию хотя бы в самых общих чертах, а потом попросить, чтобы она после его смерти написала письмо этому подонку Рикки и объяснила, что его гнусные письма довели человека до смертного греха? А еще лучше не убивать себя, а попросить секретаршу, чтобы она написала, будто Квинс не вынес позора и наложил на себя руки. Он же хорошо подготовится и отомстит мошеннику.
Да, но как начать об этом разговор? Он скорее умрет, чем признается в гомосексуальных наклонностях.
Еще одна мысль посетила Квинса в тот момент, когда валиум уже действовал вовсю и перед глазами поплыли темные круги. Он криво ухмыльнулся и покачал головой. А почему бы не сыграть роль честного и добропорядочного человека, который оказался в трудной ситуации и никак не может рассчитаться с Рикки? Надо просто послать ему письмо и откровенно признаться, что денег у него больше нет. В крайнем случае отправить тысяч десять долларов и написать, что на большее он может не рассчитывать. А если Рикки вознамерится привести свои угрозы в исполнение, то можно сообщить о вымогательстве в местное отделение ФБР, пусть там разберутся, кто такой этот Рикки, откуда он пишет свои мерзкие письма, и посадят его за решетку. Правда, в таком случае тайна Квинса неизбежно станет достоянием общественности, но сладостное чувство мести хоть немного утешит его.
Он проспал на полу около получаса, а потом быстро умылся, оделся, собрал вещи и покинул дом, так и не столкнувшись со служанкой. По пути в банк Квинс рассеянно смотрел на заснеженную дорогу и в конце концов пришел к выводу, что ни одна из его идей не годится. Лучше всего найти деньги и как можно скорее отослать их Рикки. В конце концов, отцу Квинса уже восемьдесят один год, и жить ему осталось не так уж много, даже несмотря на его отменное для такого возраста здоровье. Совокупные активы контролируемого им банка составляют на сегодняшний день не менее десяти миллионов долларов. Как только папаша отойдет в мир иной, все состояние перейдет к Квинсу и он сможет делать с ним что угодно. Как только деньги окажутся в его руках, он продаст чертов банк и уедет куда-нибудь в теплые края на берег ласкового моря и навсегда забудет о своих мучениях в родном захолустном городишке.
