Кот, который дружил с кардиналом - Браун Лилиан Джексон (читать бесплатно полные книги TXT) 📗

Но самым поразительным открытием уикенда была скромная маленькая дама, умевшая на сцене неузнаваемо перевоплощаться в величественную Екатерину. Ван Брук наделил её совершенно иным обликом в пьесе. Она двигалась как королева, говорила королевским голосом и впрямь выглядела выше, чем в жизни. За кулисами к ней вновь возвращались нервозные манеры, беспокойный взгляд и застенчивость в разговоре, но те несколько часов, что Фиона проводила на сцене, она была истинным творением Ван Брука. Жаль, что не удалось увидеть Робина в его привычном образе!

У Квиллера остались ещё не разрешенные вопросы, которые он хотел бы задать Фионе. Рассказывал ли ей Ван Брук о своей жизни в Центре или в Азии? Был ли его дом в Локмастере обставлен в японском стиле? Был ли у него зимний сад, и если да, то что он в нём растил? Почему он все время носил высокий воротник? Может, он что-нибудь скрывал? Например, шрам. Распаковывал ли он когда-нибудь свои книги? За четыре года его пребывания в Пикаксе большинство из них пролежало в бумажных свёртках. Были также и другие, более личные вопросы, которые Квиллеру хотелось ей задать.

Когда он пересёк границу Мускаунти и, на часах было семь вечера. Экскурсия по Жилому Амбару, по всей вероятности, уже закончилась. Он очень надеялся не стать свидетелем столпотворения, подобного воскресной толчее на конечной автобусной остановке. На автоответчике, безусловно, его ждёт масса сообщений, но он их отложит до понедельника: ни к чему сообщать о том, что он вернулся раньше, чем планировал. Он позвонит только Полли и сообщит о смерти пожилой дамы, после чего скажет: «Я заезжал в библиотеку и видел твою подругу Ширли. Она интересовалась насчёт Бутси и показывала мне свадебные фотографии. На некоторых из них была ты в голубом платье, которого я ещё не видел. – и добавит: – Я познакомился с весьма интересными людьми. Один из них скаковой тренер – добродушный малый с рыжей бородой. Зовут его Стив, а дальше не помню». После небольшой паузы она безразлично ответит: «Правда?»

Сценарий этого разговора занимал мысли Квиллера. пока он не въехал на Тривильенскую тропу. Мистер Оудел установил новый почтовый ящик. Проезд было не узнать; он превратился в ровную, покрытую гравием дорогу. В саду все обломанные после бури ветки были убраны. Внутри амбара не осталось ни малейших следов того, что здесь побывало пол-Пикакса. Недавнее присутствие пяти тысяч человек ощутили лишь Коко и Юм-Юм и принялись настойчиво обнюхивать чуть ли не каждый дюйм жилого этажа.

Квиллер тем временем набрал номер Полли, но ему никто не ответил. Она, верно, где-то обедала со своей овдовевшей невесткой. Он повторил звонок в девять и ещё раз в одиннадцать часов вечера. Ответа не последовало. Очень странно! Полли никогда не задерживалась, когда приходилось ехать домой одной. Уставший от избытка локмастерских впечатлений, Квиллер лёг в постель рано, но долго не мог уснуть. Полли не было дома, и это его беспокоило.

В воскресенье утром он вновь ей позвонил. Обычно в это время она кормила Бутси и приготовляла себе на завтрак яйцо-пашот. Телефон дал двенадцать гудков, но трубку так никто и не снял. Квиллер не на шутку встревожился. Уж не свидание ли у неё с Рыжей Бородой? Тренер вполне мог уехать со стадиона после пятой скачки и через час уже быть в Пикаксе. Квиллер надел пиджак и под предлогом забрать воскресные газеты решил выйти на улицу. Сделав крюк через Гудвинтер-бульвар, он обнаружил, что машины Полли не было на месте. Может, у неё свидание с рыжебородым в каком-то потайном уголке?

Уже два года Полли с Квиллером были близкими друзьями, доверяли друг другу, советовались по любому возникшему вопросу, словом, были друг для друга на первом месте. И вдруг она, ничего ему не сказав, купила платье, которое по цвету и покрою было совершенно не в её стиле. Уж не задумала ли её лучшая подруга Ширли во время свадьбы свести Полли с Рыжей Бородой? Кто знает, о чём толкуют две подружки наедине? Подозрительно уже то, что на вопрос, как зовут рыжебородого на фотографии, Ширли ответила, что не помнит его имени.

Теперь понятно, почему после свадебного вечера, сославшись на усталость, Полли отказалась пойти с ним обедать в «Типси». К тому же от неё не последовало никакого объяснения таинственного телефонного звонка в её кабинете. Меньше чем за неделю она дважды побывала в парикмахерской – и это после того, как, вымыв голову, сама её уложила. Всё говорило за то, что их доверительные отношения дали трещину. Правда, за два года у них бывали взлеты и спады, размолвки и непонимание, и всё из-за того, что Полли ревновала его буквально к каждой знакомой женщине.

То ли из-за подавленного настроения, то ли просто от нечего делать. Квиллер позвонил Сьюзан Эксбридж, чтобы разузнать, как прошла экскурсия.

– Дорогой, это было неописуемо! – воскликнула она. – Все просто были в восторге!

– Я звоню поблагодарить тебя за то, что всё осталось в лучшем виде. Одного в толк взять не могу: почему, когда я вошел, в амбаре пахло яблочным пирогом?

– Тебе понравилось, да? Мы весь день варили яблоки с корицей. Мейфусский сад предоставил нам в дар семь бушелей яблок, и мы всех угощали яблоками. Как у тебя прошёл уикенд?

– Довольно хорошо. За время моего отсутствия здесь ничего не произошло новенького?

– Разве что редакция «Всякой всячины» предложила солидное вознаграждение за информацию об убийстве Ван Брука. Я очень надеюсь, что вскоре Денниса реабилитируют. Ты же знаешь, Квилл, сколько я приложила сил, чтобы отрекомендовать его лучшим семействам Мускаунти и он мог получить у них заказы. Теперь, если он действительно окажется убийцей, всё отразится на мне.

Следующий, кому позвонил Квиллер, был Арчи Райкер, который жил в Индейской деревне:

– Я слыхал, что ты от имени редакции объявил о вознаграждении. Кто-нибудь откликнулся?

– Только двое. Одна пустомеля, которая уже давно названивает в газету. Её уже узнают по голосу и прозвали Радость Моя. Сначала она обвинила Лаила Комптона. Потом её выбор пал на Ларри Ланспика. А кто, думаешь, был третьим?.. Она намекнула на одного из наших коллег.

– На кого же? – Квиллер мысленно пробежался по всем сотрудникам газеты.

– На Дейва Ландрума.

– Дейв! Насколько я знаю, в ночь убийства Дейв был в Локмастере на свадьбе. Именно поэтому в ночь дежурил Роджер. И как она объясняет участие Дейва в этом деле?

– Ну, её объяснения довольно расплывчаты. Держись, чтобы не упасть. Помнишь, в прошлом году был смертельный несчастный случай на Горбатом мосту?

Горбатый мост через Чёрный ручей был известен как опасный участок для водителей. Проезжая по нему на хорошей скорости, юные водители испытывали такие же острые ощущения, как на «русских горках» [4] , а если развивали предельную скорость, то могли на секунду-другую оторваться от земли.

– Помнится, – сказал Квиллер, – на мосту погибла парочка влюблённых, но, если мне не изменяет память, это оказалось двойным самоубийством.

– Именно – такой был у них договор. Случилось это десятого сентября, а стало быть, ровно за год до убийства Ван Брука. Тот, кто нам звонил, считает это совпадение не случайным.

– А ты знаешь, кто звонил?

– Он не захотел представиться, но мы присвоили ему кодовое имя, и, если его версия подтвердится, придется выдать ему пятидесятитысячное вознаграждение.

– Но какие у Дейва могли быть мотивы?

– Он отец одного из погибших детей.

– Ну, это ещё ничего не значит, – сказал Квиллер.

– Я тоже так считал, пока не проверил документы, дочь Дейва – выпускница пикакской средней школы, а её дружок – футболист. Как только случилась трагедия, мы сразу выпустили сообщение «Скоропостижно скончались», после чего нас засыпали письмами, требующими, чтобы Горбатый мост выровняли. С мостом, разумеется, ничего не сделали, а вот Роджер, который частенько заглядывает в кафе на чашку кофе, принёс такую сплетню: ребята будто бы хотели поступить в государственный колледж, где могли бы жить в одном общежитии. К сожалению, юноше путь к дальнейшему образованию был закрыт: Ван Брук отказался выдать ему аттестат зрелости.