Лицом к лицу (пер. Гуляева) - Куин (Квин) Эллери (читать книги онлайн полностью txt) 📗

– Я прошу вас также отметить, мистер Куин, – перебил его Уессер, тик которого в этот момент резко усилился, – что я не улавливаю нити ваших рассуждений.

– О, дайте мне только немного времени, м-р Уессер, и я помогу вам поймать эту нить! Я тоже сначала был в состоянии вроде вашего – ничего не соображал, словно перебрал в баре лишнего. Но теперь-то я вдохнул глоток свежего воздуха, и в голове все прояснилось. Слушайте!

Джи-Джи написала «Face». Очевидно, эта надпись относится к тому, кто убил ее.

Но также очевидно – и чем больше я мучился и ломал голову над этим, тем очевиднее становилось, – что само по себе это слово абсолютно бесполезно в качестве указания на убийцу.

Отсюда следует вполне закономерный вопрос:

– Может быть, слово здесь вообще ни при чем? Инспектор нахмурился:

– Но если слово здесь ни при чем…

– Вот именно. Если слово ни при чем, то что же тогда представляют собой эти буквы? Требовался пересмотр всех прежних рассуждений. И я их пересмотрел. И еще раз пересмотрел. Я перебрал сотни вариантов значения этих букв, кроме единственного верного. Оно было настолько очевидным, что никто из нас просто не замечал его.

Ибо если это не слово, то, значит, просто комбинация из четырех латинских букв. Она призвана обозначить не слово, а последовательность знаков иного рода.

– Шифровка? – предположил почтенный инспектор.

– Будьте добры не прерывать напряженного полета моей мысли! Так, о чем я говорил? Ах, да… – Эллери сосредоточенно нахмурился. – Стоит только выдвинуть подобное предположение, как сразу же бросается в глаза тот факт, что Джи-Джи написала эти четыре буквы РАЗДЕЛЬНО. Она явно отделила их одну от другой, оставляя промежутки. Конечно, ее почерк вообще отличался прерывистостью, что делало текст похожим скорее на печатный, чем на рукописный. Но это не важно, ибо как только вы начнете рассматривать эти буквы не в качестве слова, а в ином контексте значений, то сразу же почувствуете, что дело проясняется и вы на верном пути.

– Кто-то, может, и почувствует.., только не славный добрый парень мистер Берк, – угрюмо заявил шотландец. – В каком еще другом контексте значений?

– Ладно, придется поподробнее. Что мы знаем об образе мыслей Джи-Джи? Первое: она певица, следовательно, всю жизнь занималась музыкой. Второе: в часы досуга она фанатично увлекалась всякими головоломками и загадками. Так? Значит, надо рассматривать эта четыре буквы «Face» одновременно в контексте как музыки, так и загадок. Получается музыкальная загадка.

Наступила пауза – достаточно музыкальная и достаточно загадочная, Эллери весь сиял: чувствовалось, что полет его мысли достиг первой космической скорости и что он готов выйти на основную, недосягаемую для других орбиту идей. В отличие от него на лицах его отца, Уессера, Берка и Роберты не было заметно даже самомалейшего проблеска понимания. Роберта изо всех сил напрягала свои умственные способности, казалось, еще одно усилие – и она найдет ответ. Но именно этого усилия и не получалось.

– Я с детства занималась музыкой и должна была бы знать, что вы имеете в виду, Эллери. Но я не знаю.

– А что означают эти четыре латинские буквы в музыке, Роберта?

– Это слово?

– Да нет же, опять вы смотрите на них как на проклятое «слово»! Не слово, Роберта, – буквы! В музыке!

– Ах, вы имели в виду, что этими буквами в музыке «отмечают» ноты?

– Да что же еще?! Конечно, ноты! А какие именно ноты?

– Какие?

– Ну, где они расположены на нотоносце [23]?..

– Если бы мне дали листочек нотной бумаги…

– Мистер Уессер, вы позволите? – Эллери схватил со стола адвоката листок простой желтоватой бумаги, ручку и что-то быстро нацарапал. Когда он протянул листок Роберте, то все увидели пять нотных линеек.

– Вот нотоносец, в скрипичном ключе отметьте нам ноты F, A, C и E [24].

Роберта взяла ручку, листок и после небольшого раздумья нарисовала ноты.

– А теперь отметьте каждую ноту буквой. Она выполнила его просьбу.

– Теперь смотрите.

Эллери продемонстрировал листок присутствующим. Вот что они увидели:

– Значит – ноты, – сказал инспектор Куин. – Насколько я понимаю, мисс Вест правильно разместила их и отметила буквами, иначе бы ты, сынок, не скалил зубы с таким довольным видом. Но что из этого следует, а?

– Нотоносец состоит из пяти линеек – строк, и четырех промежутков между ними. Где Роберта разместила ноты? На линейках-строчках или между ними?

– Между.

– То есть в промежутках, МЕЖДУ СТРОК. Эллери умолк с торжествующим видом.

– Ох, Эллери, где нам до тебя! – фыркнул его отец, – Я и понятия не имею, куда ты гнешь. Моих куриных мозгов явно недостаточно…

– Стойте! – воскликнул Харри Берк и вцепился в ручку кресла.

– Она хотела сказать, чтобы мы СМОТРЕЛИ МЕЖДУ СТРОК.

– Совершенно верно! Выдайте джентльмену сигару! – распорядился Эллери.

– Да, именно в этом и заключалось короткое послание Джи-Джи, имевшей слабость как к музыке, так и к головоломкам:

– Смотрите между строк.

Снова наступила пауза.

– Каких строк? – дико озираясь, спросил инспектор, – Где?

– Вот в чем, конечно, вопрос!

– В ее дневниках?

– Логично, папа. Но неразумно. Вспомни, как плотно исписаны страницы ее дневников. Едва ли можно найти где-нибудь пробелы между строками. Чтобы втиснуть туда что-нибудь, она должна была бы обладать талантом умельца, который умудрился написать Иисусову Молитву на булавочной головке.

– Тогда где же? В одной из книг?

– Вряд ли. Их у нее сотни.

– Если принять во внимание сказанное вами, Эллери, – задумчиво начал Берк, – то становится ясно, что имеется в виду текст не рукописный. И в то же время не типографский. ЭТО должно быть нечто, написанное механическим способом, где пробелы между строками достаточно велики и регулярны…

– Вы попали в точку, Харри! Берк просиял.

– Это машинопись! Она печатала на машинке?

– Вовсе необязательно, чтобы печатала именно ОНА.

– Ее завещание, – тихо произнес Уессер. – Господи Боже мой, ее завещание! Эллери кивнул:

– И я тоже пришел к такому же выводу. Вот почему я предложил собраться именно у вас, мистер Уессер. Когда вы зачитывали завещание, то упомянули, что оригинал уже в суде, а вы держите в руках копию. Я узнал в ней ту самую копию, найденную нами в тайнике Глори: ее собственный экземпляр. Она все еще у вас?

– Конечно!

– Я хотел бы взглянуть на нее.

Пока они ждали, когда секретарша Уессера найдет бумагу в архиве, Эллери заметил:

– Есть еще один факт, подтверждающий наши подозрения, что в завещании скрыто тайное послание Глори.., тот самый длиннющий список благотворительных организаций. Я сразу обратил внимание на странность такого подробного их перечисления. Зачем ей могло понадобиться создавать лишние сложности и возиться с каждой крохотной суммой в отдельности? Проще было выделить общую сумму, чтобы затем поверенный сам разделил ее между организациями. Перечисление же их по отдельности могло преследовать только одну цель: сделать завещание как можно длиннее, чтобы хватило места для тайного послания.

– А, вот и оно, благодарю вас, – кивнул Эллери секретарше, подавшей ему документ. – Минуточку! Кажется, я видел электрический тостер в соседней комнате?

– Да, сэр. Мистер Уессер часто завтракает в офисе.

– Я хотел бы воспользоваться им.

Девушка принесла тостер, и Эллери включил шнур в розетку позади стола адвоката. Затем поставил тостер на стол и нажал кнопку. Тостер заработал.

– Все лучше, чем с зажигалкой возиться, – радостно потер руки Эллери. – Ну-ка, посмотрим, не подкачало ли мое серое вещество! – Он поместил первый лист копии завещания над раскалившимся докрасна тостером, слегка поводя им из стороны в сторону. Все столпились вокруг него и склонились к бумаге.