Хрустальная пробка - Леблан Морис (читать книги без регистрации .TXT) 📗
Скорый поезд отходил. Они обегали все коридоры, не найдя никого: ни госпожи Мержи, ни Добрека, и уже собирались уходить, когда их задержал возле буфета носильщик.
— Нет ли среди вас господина Балу?
— Да, да, это я, — живо сказал Арсен Люпен. — В чем дело?
— Дама мне так и сказала, что вас будет трое, а может, двое. Я не знал…
— Но, ради бога, говорите же скорее. Какая дама?
— Дама, которая весь день дожидалась на улице около багажа.
— Ну дальше? Что же? Она уехала?
— Да, с курьерским, с шестичасовым. В последнюю минуту она решилась. Так велела она передать вам. Она велела также вам сказать, что в том же поезде едет и господин… в Монте-Карло.
— Ах, проклятье. Надо было сесть в «скорый». Минутой раньше бы. Теперь остаются только вечерние поезда, которые еле ползут. Больше трех часов потеряно.
Время тянулось бесконечно. Они взяли билеты, попросили по телефону хозяина отеля направлять их переписку в Монте-Карло, пообедали, прочли газеты. Наконец в девять тридцать подали поезд.
Так поистине трагическое стечение обстоятельств заставило Люпена в наиболее решительный момент борьбы удалиться от места сражения с самым опасным, самым неуязвимым врагом, с которым он когда-либо имел дело, и надеяться на случай, на удачу.
И это происходило за четыре, самое большее, за пять дней до исполнения приговора над Вошери и Жильбером!
Люпен провел мучительно тяжелую ночь. По мере того как он обдумывал положение вещей, оно представлялось ему все более мрачным.
Со всех сторон неизвестность, мрак, неурядица.
Правда, он владел тайной хрустальной пробки. Но как знать, не переменил ли Добрек свою тактику? Как знать, что список двадцати семи еще хранится в пробке, а сама она находится в том предмете, куда он запрятал ее первоначально. А сколько тревоги внушал ему тот факт, что Кларисса Мержи в надежде выследить Добрека попалась в его ловушку: он выследил ее и теперь увлекал с дьявольской хитростью в заранее намеченное место, далеко от всякой помощи и даже надежды на помощь.
О, игра Добрека была ясна. Люпен знал колебания несчастной женщины. Он знал — Гроньяр и Балу осведомили его, — что Кларисса смотрела на бессовестную сделку, предлагаемую Добреком, как на избежность. В таком случае как он мог победить? Логика событий, так неумолимо направляемых Добреком, приводила к роковой развязке: для спасения сына, матери приходилось принести в жертву себя, свою честь.
— О, разбойник, — произнес Люпен сквозь зубы. — Погоди, ты затанцуешь у меня, когда я схвачу тебя за шиворот. Право, не желал бы я тогда быть на твоем месте.
Они прибыли в три часа пополудни. Не видя Клариссы на вокзале, Люпен тотчас заподозрил недоброе. Он подождал: никакого вестника не было. Он расспросил сторожей и контролеров, не заметили ли они среди толпы путешественников, подходивших под его описание?
Надо было обыскать отели и гостиницы всего княжества. Какая потеря времени!
К вечеру следующего дня Люпен с уверенностью мог сказать, что Клариссы и Добрека не было ни в Монте-Карло, ни на мысе Д'Эль, ни на мысе Мартина, ни в Монако, ни в Тюрби.
— Ну хорошо. Что же теперь? — скрежетал он со злостью.
Наконец в субботу на почте им дали телеграмму, пересланную владельцем отеля Франклина до востребования:
«Он вышел в Каннах и отбыл в Сан-Ремо. Палас-отель. Кларисса».
Телеграмма была отправлена накануне.
— Проклятье, — воскликнул Люпен. — Они все же проехали через Монте-Карло. Надо было одному из нас остаться на страже у вокзала. Я думал об этом, но в такой давке…
Люпен с приятелями вскочил в первый же поезд, отходивший в Италию.
В полдень они пересекли границу.
Через сорок минут поезд входил в Сан-Ремо.
Они тотчас же заметили посыльного в фуражке с надписью «Амбассадер-Палас», который, казалось, искал кого-то среди приехавших.
Люпен подошел к нему.
— Вы ищите господина Балу, не правда ли?
— Да… Господина Балу и еще двух господ.
— Вас послала одна дама?
— Да, госпожа Мержи.
— Она остановилась у вас в отеле?
— Нет, она не вышла из поезда. Подозвав меня знаком, она описала мне этих трех господ и сказала: «Предупредите их, что еду в Геную. Отель „Континенталь“.
— С ней никого не было?
— Нет.
Люпен отпустил посыльного, дав ему на чай, потом повернулся к своим друзьям и сказал:
— Сегодня суббота. Если приговор будет приведен в исполнение в понедельник — делать нечего. Но это мало вероятно. Во всяком случае сегодня ночью я должен разделаться с Добреком и в понедельник быть в Париже уже с документом в руках. Это наша последняя попытка. Бежим скорей.
Гроньяр подошел к окошечку кассы и взял три билета в Геную.
Сомненье вдруг нашло на Люпена.
— Нет, право же, мы делаем глупость. В Париж мы должны ехать… Подумайте… подумайте…
Он готов был уже отворить дверцу и выпрыгнуть из вагона, но товарищи его удержали. Поезд отходил. Он подчинился.
И снова отправились они по воле случая в неведомую даль!
А между тем всего два дня оставалось до неизбежной казни Жильбера и Вошери.
Шампанское «Экстра Дрей»
На одном из холмов, так украшающих Ниццу, между долиной Мантега и долиной св. Сильвестра возвышается грандиозный отель с видом на город и чудесный залив Ангелов; там постоянно толпятся люди, прибывающие со всех концов света, настоящая смесь всевозможных племен и наций.
Вечером той самой субботы, когда Люпен, Гроньяр и Балу удалялись все более в глубь Италии, Кларисса Мержи входила в этот отель. Она спросила комнату на юг и выбрала себе на втором этаже № 130, который утром освободился. Эта комната отделялась от № 129 двойной дверью. Как только Кларисса осталась одна, она отдернула занавес, который прикрывал первую дверь, тихонько сняла задвижку и приложила ухо ко второй.
«Он здесь еще, — подумала она, — одевается, чтобы отправиться в клуб, как и вчера».
Когда ее сосед ушел, она вышла в коридор и, воспользовавшись минутой, когда там никого не было, подошла к двери номера 129. Она была заперта на ключ. Весь вечер Кларисса ожидала возвращения соседа и легла спать только в два часа ночи.
В воскресенье утром она снова начала прислушиваться. В одиннадцать сосед ушел, оставив на этот раз ключ в двери, которая вела в коридор. Кларисса живо повернула ключ, решительно вошла в комнату, направившись сразу к сообщающейся с ее номером двери, подняла портьеру, сняла задвижку и очутилась у себя.
Через несколько минут она услышала голос двух горничных, убиравших соседнюю комнату. После их ухода, уверенная, что теперь ей уже никто не помешает, она проскользнула опять туда. Тут ее охватило такое волнение, что она должна была опереться на кресло. После многих дней и ночей бешеной погони, после переходов от надежды к отчаянию ей удалось наконец проникнуть в жилище Добрека. Она имела возможность наконец предаться, полной свободе, розыскам, и если бы даже ей не удалось найти хрустальной пробки, она могла, спрятавшись в промежутке, образуемом обеими сообщающимися дверьми, за ковром, видеть Добрека, следить за его движениями и открыть его секрет. Она принялась за поиски. Первым привлек ее внимание дорожный мешок. Ей удалось открыть его, но обыск не дал никакого результата. Она перевернула ящики сундука и чемодана, обыскала шкаф, письменный стол, ванную, все столы, всю мебель и ничего подозрительного не нашла. Вдруг она затрепетала, увидев за окном клочок бумаги, как бы нечаянно попавший туда.
«Не уловка ли это со стороны Добрека? — подумала Кларисса. Нет ли в этом клочке?..» — и взялась уже за ручку окна.
— Нет, — услышала она голос позади себя и, обернувшись, увидела Добрека.
Она не испытала ни удивления, ни ужаса, ни даже смущенья при виде его. Слишком тяжелые страдания терпела она уже в течение нескольких месяцев, чтобы беспокоиться о том, что скажет или подумает Добрек, застав ее на месте преступления.
