Клетка для простака - Карр Джон Диксон (читать книги онлайн без сокращений txt) 📗
Через двадцать четыре часа Артур Чендлер, который знал про следы не более человека с Луны, был арестован по обвинению в убийстве Фрэнка Дорранса.
Глава 14
Эксперимент
Воскресенье.
Теплое, пасмурное, сырое воскресенье, располагавшее к лености, что, впрочем, не распространялось на Хью Роуленда и Бренду Уайт. Хотя Хью едва ли полагал, что может попасть в более сложное положение, нежели то, в котором он уже оказался, новые неприятности свалились на него, едва он кончил завтракать. Перед тем как покинуть дом Ника, он имел возможность лишь очень кратко переговорить с Брендой.
— Беда в том, — бушевал он, — что ни один из нас никогда не слышал про этого парня, — кстати, как его зовут?
— Чендлер. Так сказал суперинтендент.
— Чендлер. Слон! Кажется, я действительно слышал, как Хедли назвал это имя Нику на подъездной дороге. Но из-за наших собственных неприятностей я совершенно забыл о нем. Во всяком случае, я даже не знал, кто он такой. Акробат! Надо же, не кто-нибудь, а именно акробат! Конечно, его, возможно, не арестуют. Возможно, он сумеет подтвердить свое алиби. Но мы не можем допустить, чтобы на основании наших ложных показании повесили совершенно невинного человека.
— Знаю, что не можем, — почти прорыдала Бренда. — Но что же нам делать?
— Остается только одно. Я должен повидаться с отцом. Он и мистер Гардслив — стреляные воробьи; возможно, они сумеют найти выход. Доброй ночи, дорогая. Утром я тебе позвоню.
— Ну и ночка меня ждет, — сказала Бренда, задрожав. — Я имею в виду Ника. Позвони пораньше.
Пылкий поцелуй, запечатленный им на устах Бренды, более чем красноречиво выразил всю полноту его чувств. Будучи не в том состоянии духа, чтобы возиться с застрявшей машиной, он отправился домой на такси, всю ночь видел пренеприятнейшие сны и после завтрака был готов предстать перед мистером Роулендом-старшим.
Роуленды — отец, мать и сын — жили на Итон-авеню, неподалеку от Швейцарского коттеджа: на улице высоких фантастических домов, где дом Роуленда-старшего был одним из самых высоких и самых фантастических. Роуленд-старший имел обыкновение проводить воскресное утро в своей берлоге за чтением «Обсервер» или «Санди таймс», и тревожить его в это время не полагалось. Хью его потревожил.
Роуленд-старший был маленький человечек в больших очках, и у него давно вошло в привычку уснащать свою речь афоризмами и пословицами самого мрачного свойства. Некоторых людей эта привычка побуждала обращаться для бодрости к спиртному. Но это же заставляло окружающих недооценивать его, к чему он, собственно, и стремился. Человек он был добродушный, но к тому же весьма хитрый и способный. Он выслушал Хью спокойно, к чему он заранее был готов, но при этом несколько раз подходил к окну, дабы убедиться, что миссис Роуленд благополучно пребывает в салу. Затем он принялся комментировать.
— "Впервые прибегая к лжи, какую вьем мы паутину", — продекламировал мистер Роуленд-старший, покачивая головой.
— Но ведь фактически, сэр, — сказал Хью, — это не в первый раз, не так ли? В конце концов, мы фальсифицировали защиту миссис Джуел…
На лице Роуленда-старшего появилась болезненная гримаса, и он остановил сына. Согласно его теории подобные вещи допускались, но ссылаться на них не следовало. Затем он задумчиво произнес:
— Мы отправим твою мать на север Шотландии. Это самое далекое место, куда мы можем отправить ее без паспорта, — объяснил он. — А времени на его получение нет. Будет скандал, Хью. Да, я предвижу скандал.
— Итак, сэр?
— Итак, Хью, я не знаю, поздравлять ли тебя или выражать сочувствие. Похоже, ты сделал решительные шаги в нескольких направлениях. Насколько я понимаю, ты по-прежнему твердо намерен жениться на этой молодой леди?
— Если она по-прежнему мне не откажет. А именно этого я и боюсь.
— Не вижу никаких препятствий, — заметил Роуленд-старший, еще немного подумав. — Кажется, эта девушка приходила сюда на чай? Да, да, припоминаю. Высокая, темноволосая, с изысканными манерами.
— Небольшого роста и светловолосая. Насчет изысканных манер ничего не могу сказать.
— Это не так существенно, — невозмутимо произнес Роуленд-старший. — Я помню, Хью, что она произвела на меня самое благоприятное впечатление. Самое благоприятное. Я увидел в ней девушку с характером. Да. Как я не раз говорил тебе, характер — это то, что в нашем мире ценится превыше всего. Прекрасный, безупречный характер, чтобы достойно встретить и вынести бесчисленные превратности жизни. Э-э-э… К тому же ты, кажется, говорил, что молодая леди наследует значительную сумму?
— Мы к ней не притронемся, — хмуро сказал Хью. — Это деньги Фрэнка. Он может забрать их с собой. На жизнь нам хватит, благодарю.
Его отец кашлянул.
— Без сомнения, без сомнения, — согласился он. — Достойное чувство, оно делает тебе честь. — Он снял очки и сделал рукой широкий жест.
— Но, послушайте, сэр! Речь идет не о том. Я хотел поговорить с вами совсем о другом. Разве вы не видите, что мы попали в неприятное положение: я хочу знать, что нам, черт возьми…
— Только без брани, Хью. Будь любезен. «Не зная, что сказать, он начинал браниться». Кажется, это Байрон.
Хью всегда относился к Байрону без особого энтузиазма, теперь же поэт упал в его глазах еще ниже.
— Хорошо. Но вернемся к нашим неприятностям. Признаюсь, что я сам во всем виноват, — но что вы мне посоветуете? Что я, по-вашему, должен делать?
— Что ты сам собираешься делать, мой мальчик?
— Сэр, я всю ночь думал над этим. По правилам элементарной порядочности следует сделать лишь одно. Если Чендлера арестуют, мы с Брендой пойдем к Хедли и расскажем правду.
Роуленд-старший прочистил горло. Он сидел, откинувшись на спинку кресла и вертел очки на пальце.
— Ты уверен, что если вы расскажете правду, то вам поверят? — спокойно спросил он.
Хью внимательно посмотрел на отца:
— Но этот человек невиновен!
— Ты уверен, что невиновен, мой мальчик?
— Но…
— Чем старше я становлюсь, мой мальчик, тем больше поражаюсь трагической иронии жизни, — заметил Роуленд-старший с той долей банальности, которая даже для него была чрезмерной. — В данный момент я тебе ничего не посоветую. Ты слишком спешишь. Слишком спешишь. Мы ничего не должны делать в спешке, дабы не каяться на досуге. На основании своего долгого опыта я знаю, что полиция знает свое дело. Что же касается этого человека… э-э?…
— Чендлера. Артура Чендлера.
— Ах да. Чендлера. Так вот, его дело будет весьма сложным. Полиция убеждена в его виновности на основании ложных показаний. Но действительно ли он невиновен? Я склонен в этом усомниться. Предположим, что Чендлер совершил это убийство — убийство крайне подлое, странное и неестественное, — так вот, Чендлер совершил это убийство неизвестным нам способом. Он в безопасности. Улик против него пет. Но всплывают ложные показания, которые говорят о том, что этот человек все-таки виновен. Это и есть та трагическая ирония, которую я имел в виду, или же, говоря другими словами, мстительное Провидение. Правосудие должно свершиться, не так ли? А мы призваны служить Правосудию, Хью.
Хью смотрел на отца, стараясь переварить услышанное, затем закурил сигарету и сел напротив.
— Я не строю никаких предположений, — добавил Роуленд-старший, бросив взгляд на сына. — Ведь это тебе самому пришло в голову, что если, паче чаяния, всплывет правда, то твоя профессиональная карьера рухнет?
Последовало молчание.
— Меня это не заботит.
— Однако ты должен позволить мне позаботиться об этом. Мой мальчик, ты спешишь. О-очень спешишь.
— Но, сэр, послушайте. Неужели вы серьезно предлагаете мне держаться ложной версии, явиться на свидетельское место и отправить Чендлера на виселицу?
— Отнюдь нет.
— Так что же тогда?
— Единственное, что я предлагаю, — это ничего не делать в спешке. Тише едешь, дальше будешь. Если Чендлер виновен, что представляется вполне вероятным, — продолжал отец Хью, — нам следует рассмотреть все альтернативы. Мы должны выяснить, каким все-таки способом он совершил это дьявольское преступление, дабы в случае необходимости подготовить доказательство в подтверждение наших справедливых притязаний. Итак, какова ситуация?
