Три Гарридеба - Дойл Артур Игнатиус Конан (мир книг txt) 📗
— Разумеется, нет, сэр. Ничто не заставит меня расстаться с моими коллекциями. Но этот американский адвокат обещал выкупить мою долю, как только мы утвердимся в правах наследства. Сумма, предназначенная каждому из нас, — пять миллионов долларов. Как раз в настоящее время имеется возможность сделать несколько ценных приобретений. Как это восполнило бы пробелы в моих коллекциях! Сейчас я ничего не могу приобрести, у меня нет необходимых для этого нескольких сотен фунтов. Подумайте, сколько я накуплю на пять миллионов! Мое собрание ляжет в основу нового национального музея, я стану Гансом Слоуном note 3 нашего века!
Глаза его за стеклами очков блестели. Было ясно, что мистер Натан Гарридеб не пожалеет усилий, чтобы раздобыть недостающего однофамильца.
— Я зашел только, чтобы познакомиться, ни в коем случае не хочу мешать вашим занятиям, — сказал Холмс. — Когда я вступаю с человеком в деловые отношения, я всегда предпочитаю личное с ним знакомство. Мне почти не о чем вас спрашивать, мистер Гарридеб, в кармане у меня ваше письмо с очень толковым изложением основных фактов, и кое-что я еще уточнил во время визита американского джентльмена. Насколько я понял, до этой недели вы и не подозревали о его существовании?
— Абсолютно. Он явился ко мне в прошлый вторник.
— Он вам уже рассказал о нашей встрече?
— Да. Он пришел сюда прямо от вас. Как он тогда на меня рассердился, когда узнал о моем письме!
— За что ему, собственно, было сердиться?
— Он почему-то воспринял это как личное оскорбление. Но от вас он вернулся повеселевшим.
— Он предлагал какой-нибудь план действий?
— Нет, сэр.
— Получал он от вас деньги или, может, просил их?
— Нет, сэр, ни разу!
— Вы не заметили, не преследует ли он каких-либо особых целей?
— Никаких, — ничего, кроме той, о которой он мне сообщил.
— Вы сказали ему, что мы с вами договорились по телефону о встрече?
— Да, сэр, я поставил его в известность.
Холмс глубоко задумался. Я видел, что он недоумевает, что-то ускользает от его понимания.
— Нет ли в ваших коллекциях каких-либо особо ценных предметов?
— Нет, сэр, я человек небогатый. Коллекции мои хороши, но большой материальной ценности собой не представляют.
— И грабителей вы не опасаетесь?
— Нисколько!
— Давно вы занимаете эту квартиру?
— Почти пять лет.
Разговор был прерван повелительным стуком в дверь. Наш хозяин едва успел отодвинуть задвижку, как в комнату буквально влетел американский адвокат.
— Вот, смотрите! — воскликнул он, размахивая над головой сложенной газетой. — Я так и думал, что застану вас здесь. Мистер Натан Гарридеб, примите мои поздравления. Вы богаты, сэр. Наши хлопоты счастливо завершились, все улажено. А вы, мистер Холмс… Нам остается лишь выразить сожаление, что вас потревожили попусту.
Он передал газету нашему клиенту. Не отрывая изумленного взгляда, старик читал отмеченное в ней объявление. Мы с Холмсом наклонились вперед и, заглядывая через плечо мистера Натана Гарридеба, прочли:
«Говард Гарридеб.
Конструктор сельскохозяйственных машин.
Сноповязалки, жнейки, ручные и паровые плуги, сеялки, бороны, фургоны, дровяные козлы и пр.
Расчеты по артезеанским колодцам.
Бирмингем, Астон, Гровнер-билдинг»
— Великолепно! — воскликнул наш хозяин, задыхаясь от волнения. — Найден третий!
— Я наводил справки в Бирмингеме, — сказал американец, — и мой тамошний агент прислал это объявление — вырезал его из местной газеты. Надо, не мешкая, доводить дело до конца. Я написал этому конструктору, что завтра в четыре часа вы будете у него в конторе.
— Я? Вы хотите, чтобы поехал именно я?
— А вы как считаете, мистер Холмс? Вам не кажется, что так оно разумнее? Представьте себе, являюсь я, никому не известный американец, и рассказываю волшебные сказки. С чего это вдруг станет он мне верить? А вы, мистер Натан Гарридеб, вы англичанин, человек солидный, вас он, уж конечно, выслушает. Если желаете, я могу вас сопровождать, но, признаться, завтра у меня куча дел. Знаете что, если возникнут какие-нибудь осложнения, я мигом примчусь туда следом за вами.
— Понимаете, я уже многие годы не совершал таких длительных поездок…
— А, пустяки, мистер Гарридеб. Я все для вас выяснил. Вы едете двенадцатичасовым поездом, в начале третьего будете на месте. К вечеру успеете вернуться обратно. И все, что от вас требуется, это повидать нашего однофамильца, изложить ему суть дела и получить письменное подтверждение того, что он действительно существует. Боже ты мой, — добавил он с горячностью, — если вспомнить, что я ехал в такую даль, добирался сюда из самого сердца Америки, то, право, с вас спрашивают не так уж много — проехать сотню миль, чтобы все наконец счастливо устроилось.
— Безусловно, — сказал Холмс. — Я считаю, что этот джентльмен рассуждает резонно.
Мистер Натан Гарридеб уныло пожал плечами.
— Ну, раз вы настаиваете, хорошо, я поеду, — сказал он.
— Конечно, мне трудно отказать вам в чем бы то ни было — вам, принесшему в мою жизнь радость надежды.
— Значит, решено, — сказал Холмс. — И при первой возможности известите меня о ходе дела.
— Я об этом позабочусь, — сказал американец. — Ну, мне пора, — добавил он, глянув на свои часы. — Завтра, мистер Натан, я зайду за вами и посажу вас на поезд до Бирмингема. Нам не по пути, мистер Холмс? Нет? В таком случае позвольте распрощаться. Завтра к вечеру вы, вероятно, уже получите от нас добрые вести.
Я заметил, что едва американец вышел из комнаты, как лицо моего друга просветлело, недоуменное выражение на нем исчезло.
— Мне бы очень хотелось взглянуть на ваши коллекции, мистер Гарридеб, — сказал Холмс. — При моей профессии мне могут пригодиться самые неожиданные сведения, а ваша комната — неистощимый их кладезь.
Наш клиент просиял от удовольствия, глаза его за стеклами больших очков заблестели.
— Я много наслышан, сэр, о вашей высокой интеллектуальности, — сказал он. — Могу хоть сейчас показать все что угодно.
— К сожалению, сейчас я не располагаю временем. Но все экспонаты снабжены ярлыками и отлично классифицированы, едва ли требуются еще и личные ваши пояснения. Что если я загляну к вам завтра? Вы ничего не имеете против, если я в ваше отсутствие полюбуюсь на эти сокровища?
— Разумеется, прошу вас. Квартира будет, конечно, заперта, но я оставлю ключ у миссис Сандерс. До четырех часов она не уйдет, вы разыщете ее внизу. Она вам отопрет.
— Завтра днем я как раз свободен. Будет очень хорошо, если вы поговорите с миссис Сандерс относительно ключа. Кстати, где помещается контора ваших квартирных агентов?
Неожиданный вопрос явно удивил нашего клиента.
— На Эджуэр-роуд. А в чем дело?
— Видите ли, по части архитектуры я сам немного специалист, — сказал Холмс, смеясь. — И вот никак не могу решить, к какому периоду относится ваш дом: царствование королевы Анны? Или уже более позднее время, Георг I?
— Георг, безусловно.
— Вы так думаете? А я бы отнес его к несколько более раннему времени. Впрочем, это легко уточнить. Итак, мистер Гарридеб, до свидания. Позвольте пожелать вам удачной поездки.
Контора жилищного агентства была рядом, но оказалась уже закрытой, и мы с Холмсом отправились к себе на Бейкер-стрит. Только после обеда Холмс вернулся к нашей теме.
— Эта маленькая история движется к развязке, — сказал он. — Вы, конечно, уже мысленно начертали себе ход ее развития.
— Не вижу в ней ни конца, ни начала.
— Ну, начало ее уже достаточно хорошо обрисовано, а конец увидим завтра. Вы не заметили ничего странного в этом газетном объявлении?
— Заметил. В слово «артезианский» вкралась орфографическая ошибка.
— Ага, значит, заметали? Поздравляю, Уотсон, вы делаете успехи. Но это не типографская ошибка, слово напечатали так, как оно было написано тем, кто давал объявление. И, кстати, артезианские колодцы более характерны для Америки, чем для Англии. И фургоны тоже. В общем, типичное американское объявление, но якобы исходящее от английской фирмы. Ваше мнение по этому поводу, Уотсон?
