Преступление по-китайски - Лондон Мэри (читаемые книги читать txt) 📗

В помещении стало совсем тихо, но тут молчание нарушил Мелвилл:

— В арбалете, где же еще.

— Если стрела находилась в арбалете, значит, спусковой механизм уже был взведен, и таким образом, висевшее на стене оружие было готово к стрельбе. Но не слишком ли это опасно?

— Нет! — вскричала Бетти. — Не было там никакой стрелы. Чжан мне говорил, потому что я боялась, как бы эта штука не стрельнула, пока я протираю ее тряпкой.

Сэр Айвори повернулся к китайцу.

— Все так, господин Вэнь Чжан?

— Арбалет не быть заряжен. Смерть несет даже маленький камушек.

— Где же хранились стрелы?

— В оружейной комнате, в ящике.

— Всегда?

— Их доставали, только когда стрелять.

— Стало быть, — заключил сэр Малькольм, — убийца точно знал, где обычно хранятся стрелы.

— Не утруждайте себя догадками, — насмешливо вставил Мелвилл. — Про ящик со стрелами знали все, кто стрелял из арбалета.

— Точно, — подтвердил Эттенборо.

— В таком случае почему вы, господин Мелвилл, сначала заявили, что стрела уже находилась в арбалете, когда он висел на стене? — спросил сэр Малькольм.

Толстяк, кусая губы, промолчал, но потом бросил свысока:

— Каждый может ошибиться, разве нет?

— Оружейная комната расположена в маленьком павильоне в парке, — продолжал сэр Айвори. — А между тем на снегу не было никаких следов в сторону павильона. Из этого можно заключить, что стрела уже находилась в замке, в руках убийцы, еще до того, как поднялась метель, то есть до наступления ночи. И потом, если бы кто-нибудь выходил в парк после ужина, мисс Эттенборо наверняка бы это заметила, поскольку, напомню, она какое-то время провела здесь, на веранде, любуясь снегопадом, и только потом пошла спать.

— В парк тогда действительно никто не выходил, — подтвердила Маргарет. — Да и снега уже навалило полным-полно.

— В метеослужбе сообщили, что в этом районе сильный снегопад продолжался до десяти вечера, а потом почти прекратился, — прибавил Форбс.

— Итак, это лишний раз доказывает, — продолжал сэр Айвори, — что убийца Брайана Уоллеса находится среди вас.

Мелвилл резко вскочил.

— Послушайте, сэр Айвори, всем известно, что убийца — Чжан. Госпожа Уоллес его опознала! Так почему вы продолжаете ломать комедию перед этой всеми уважаемой женщиной?

— Сядьте, господин Мелвилл, — резко оборвал его сэр Айвори. — Нет ни малейших доказательств, что покушение на госпожу Уоллес как-то связано с убийством ее сына.

По веранде прокатился ропот.

— Либо, если эти два происшествия все-таки связаны между собой, — продолжал сыщик, — значит, убийца и напавший на госпожу Уоллес один и тот же человек. Но раз уж вам не терпится высказаться, господин Мелвилл, соблаговолите объяснить, почему именно Вэнь Чжан повинен в убийстве Брайана.

— Думаю, это уже давно поняли все, кроме Скотланд-Ярда, — насмешливо бросил Мелвилл.

— Продолжайте-продолжайте…

— Так ведь тут все ясно как божий день. Чжан смертельно завидовал Брайану. Ведь лорд Роберт его усыновил, а с ним обращались как с простым слугой. Он уже забыл, что усыновили его только ради того, чтобы сделать британским подданным. Но этому господину хотелось ездить верхом, как Брайан, играть в теннис, как Брайан, и чтобы госпожа Уоллес баловала его, как Брайана. После смерти лорда Роберта он размечтался о наследстве, опять же как Брайан. Да и что тут такого, а, Чжан? Под его угодливой личиной скрывалась непомерная спесь, неодолимое желание отомстить. Вы совсем не знаете этих китайцев, сэр Айвори. Они хитрые, злопамятные, лицемерные, жестокие…

— Я бы попросила вас! — воскликнула мисс Ли.

— Господин Мелвилл, — поддержал ее Форбс, — как бы ни был плох Чжан, я запрещаю вам произносить расистские речи, тем более что так вы только сами себя позорите!

— Ладно, — согласился Мелвилл. — Вы сами хотели узнать мотив преступления. Вот я и сказал. Кто же еще из присутствующих здесь был заинтересован в смерти Брайана?

— О, на самом деле многие! — громко возразил ему сэр Малькольм.

— Объяснитесь же! — твердо потребовала Джейн Уоллес.

— Тогда начнем с вас, господин Мелвилл.

— С меня? Это уж слишком!

— Понимаю. Вы же друг и советник госпожи Уоллес. Какой вам интерес в смерти ее сына? Но я отвечу… Брайан презирал вас. Он подозревал, что, пользуясь дружбой госпожи Уоллес, вы втираетесь к ней в доверие, чтобы погреть руки на ее состоянии. Он считал вас не только подхалимом, но и никудышным советником, способным лишь на растраты и хищения.

— Замолчите! — вскричал Мелвилл, вскакивая с места. — Все, что вы тут говорите, просто отвратительно! Джейн, скажите ему правду!

Взгляды всех присутствующих обратились на мадам Уоллес — она поначалу было смутилась, но потом взяла себя в руки и сказала:

— Сэр Малькольм, не знаю, что побудило вас оскорбить одного из моих близких друзей в моем же собственном доме. Не будь рядом Джеймса, я бы просто не смогла разобраться во всех этих счетах и хозяйственных делах, которыми приходится заниматься, раз уж владеешь некоторым состоянием. Мой муж так и не научил меня решать подобные вопросы, и я, понятно, в них ничего не понимаю. Я высоко ценю Джеймса Мелвилла, поскольку без его помощи и поддержки даже не знаю, что бы со мной было. Теперь вам ясно?

— Но, мадам, — возразил сэр Айвори, — у вас же был сын, и он вполне мог бы справиться и с вашими делами, и со своими собственными. Ведь он изучал право и поступил на службу в одну из самых престижных нотариальных контор в Лондоне, к братьям Эдисон. Эти господа подтвердили, что Брайан был способен на многое. А коли так, почему же вы, мадам, предпочли ему человека постороннего, к тому же не бухгалтера и не юрисконсульта?

— У Джеймса прекрасные деловые качества, сэр Малькольм. А мой сын, увы, понимал в финансах и управлении хозяйственными делами не больше моего. Что же до господ Эдисонов, они хоть и нотариусы, но слишком старомодные. Им было лестно заполучить к себе Брайана, пусть он даже был ни на что не пригоден.

— Мадам, меня поражает, что вы столь очевидно недооценивали своего сына! — удивился сэр Айвори.

Тут слово взял Мэтью Эттенборо:

— Госпожа Уоллес ни в чем не доверяла Брайану. Он сам мне жаловался: «Мать считает, я такой же, как она. Раз она ничего не умеет, значит, и я ничего не умею».

— Во всяком случае, — сказала Джейн Уоллес, — он не только мало что смыслил в этих делах, но и не питал к ним ни малейшего интереса, и это главное. Лорд Роберт попрекал меня, что я-де слишком балую Брайана, и он, конечно, был прав, только я всегда считала, что моему сыну незачем взваливать на себя столько забот и хлопот, поскольку, понимаете, он был совсем как ребенок…

Она смахнула слезу, покатившуюся у нее по щеке.

— Господин Эттенборо, а вы что скажете?

— По поводу неопытности Брайана? Возможно, финансовые дела его мало интересовали, зато он, по-моему, отлично управлялся с вверенным ему хозяйством. Прекрасно ухаживал за парком, например. К нему раза два в неделю приходил садовник и делал все по его указаниям. Потом, несколько раз в год он сам объезжал фермы в Суссексе. Кроме того, его радовало, что историческую часть замка отец перепоручил заботам Британской библиотеки. Он говорил так: «Нам с матерью не осилить такое дело. Тут нужны специалисты».

Слово снова взял сэр Айвори:

— Но давайте вернемся к вам, господин Мелвилл. Что вы собирались делать с тремя статуэтками, найденными в ваших вещах?

— Мне их подарила Джейн.

— Это так, мадам?

— Эти китайские безделушки не имеют большой ценности, но Джеймсу они нравились. А вы, наверно, решили, он их украл?

— Китайские безделушки, говорите, мадам! Эти три фигурки стоят целое состояние! Неужто вы не знали?

Джейн Уоллес на мгновение замолчала, и все заметили, как у нее на щеках вдруг выступила краска.