Человек без страха - Карр Джон Диксон (бесплатные серии книг .txt) 📗

Вдруг я почувствовал скрытое и, готов поклясться, довольно глубокое сопротивление. При этих словах доктора Фелла Тэсс метнула на него быстрей взгляд и, слегка покраснев, произнесла:

— Мне ничего не известно об этом, но разве не стала смерть Норберта началом истории того, кто хватает за щиколотку?

— Да, это так, — подтвердил Кларк.

— И мертвеца с поцарапанным лицом? — спросил доктор Фелл.

— Да, стала.

Какое-то время доктор Фелл молча помешивал чай. Остальные тоже молчали. Тэсс, Эллиоту и Граймзу передали наполненные чашки. Можно сказать, что дальнейший разговор о легендах был немой сценой, во время которой ученые люди — за столом их было в изобилии — просто обменивались выразительными взглядами. И все же я обратил внимание, что плечи инспектора Эллиота напряглись, а глаза вновь обрели присущую им цепкую наблюдательность.

— И наконец, — прервал доктор Фелл затянувшуюся паузу, — есть смерть дворецкого, произошедшая семнадцать лет назад. — Он громко и особенно выразительно произнес эту фразу. — Обратите внимание: это было всего лишь семнадцать лет назад! Пустяк по сравнению с длинной историей дома. В то время хозяином здесь был последний из Лонгвудов. Но что мы знаем о нем? Опять же абсолютно ничего.

— Я могу рассказать вам, сэр, — кашлянув, вызвался инспектор Граймз.

— Да что вы! Вы его знали?

— Я хорошо его знал, и трудно представить себе более приятного джентльмена, поэтому все мы страшно огорчились, когда произошло несчастье.

— Наконец, — проворчал доктор Фелл, — мы, кажется, сможем узнать хоть что-нибудь! Итак, что за человек был этот мистер Лонгвуд? Наводил ужас по всей округе? Занимался какими-то зловещими исследованиями, как Норберт?

Неожиданно инспектор Граймз издал громкий смешок, сильно подействовавший на Гвинет Логан: чашка в ее руке дрогнула, она бросила в нее три кусочка сахара, подтолкнула к Энди и спешно повернула краник чайника, из которого потекла вода. Инспектор Граймз столь же поспешно оборвал смех, извинился и с прежней искренностью продолжил:

— Он, сэр? Да ничего подобного! Я же уже говорил: более приятного джентльмена трудно себе представить. У него для каждого находилось доброе слово.

— Значит, не он вдохновлял призраков?

Граймз немного подумал.

— Знаете, сэр, пока я не стал бы такое говорить. Вряд ли был еще один человек, который бы так же обожал разные шуточки. Если ему удавалось показать какой-то фокус со спичечным коробком или что-нибудь в этом роде — радости было на целый день. А еще он любил устраивать розыгрыши с умершими Лонгвудами: будто бы они вставали из могил и ходили.

Дело в том, что он принадлежал к довольно отдаленной ветви этого семейства — по-моему, откуда-то из Оксфордшира — и вовсе не ожидал получить в наследство деньги или земельные владения, поэтому жил себе весело, как Панч [10]. Он был невысоким лысым человеком с профессорской внешностью (кстати, всегда носил высокий воротник) и очень энергичной походкой. Он приехал сюда сразу после войны: то ли в конце 1918-го, то ли в начале 1919-го — точно не помню — и говорил, что хочет переделать дом, чтобы в нем снова жил Лонгвуд.

Инспектор замолчал. Он уже не сидел в напряженной позе на краешке стула, помешивая чай, как химик со ступкой и пестиком. Теперь он весь был в воспоминаниях о старых временах.

— Лонгвуд был женат? Дети были? — спросил доктор Фелл.

Но тут на удивление резко вмешался Кларк:

— Уважаемый доктор, не могли бы вы сказать, какая, к черту, разница, был он женат или нет и имел ли детей?

После такого ожесточенного всплеска эмоций все уставились на него.

— В свое время я объясню, сэр, — прогрохотал в ответ доктор Фелл, — продолжайте, инспектор.

Граймз колебался.

— Он был женат — кстати, на очень милой и приятной леди. Но детей у них не было. Честно говоря, не знаю, что еще вам рассказать… Он был настоящим господином, но любил работать своими руками, и, скажу я вам, работать умел, как следует. И план мог начертить не хуже любого архитектора. А работы было много: он хотел перестроить дом. — Голос инспектора посуровел. — В 1918-м и частично в 1919 году здесь не было ни одного крепкого и здорового мужчины, который мог бы любить женщину и зарабатывать деньги. Чтобы закончить дом, мистеру Лонгвуду пришлось нанимать рабочих в Гернси. Надеюсь, в ближайшее время такое больше не случится.

— Это снова случится, — тихо сказал Кларк.

— Что случится?

— Война, — ответил Кларк.

Хотя он произнес это слово по-прежнему тихо, оно прозвучало со зловещей ясностью.

Создавалось впечатление, что он просто пытался сменить тему, — тон его оставался привычно насмешливым. Он даже нарочито подчеркнул это, взяв маленький сандвич и откусив от него очень большой кусок.

— Мы здесь не для того, чтобы обсуждать международное положение, — запротестовал я.

— Обсуждай не обсуждай. В этом ли году, в следующем или через год, но война будет. Попомните мои слова. Частично поэтому я и приехал сюда из Италии. — Он дожевал сандвич. — Однако я всего лишь сделал замечание по ходу дела. Как вы сказали, мы не обсуждаем международное положение. Давайте вернемся к обсуждению убийства в более мелких масштабах. Что ожидается на уик-энде с привидениями сегодня вечером?

Настало время решительных действий.

— Мы с Тэсс больше не участвуем в этом, — сказал я, положив свою руку на ее. — Сегодня вечером я увожу ее в город.

За столом раздался ропот. Перед тем как ответить мне, Кларк взял еще один сандвич. Его сдвинутые брови демонстрировали оскорбленное гостеприимство.

— Мне очень жаль слышать это. Я расстроен и разочарован. Меньше всего я думал о том, что вы удерете первыми. Однако вопрос в том, мой юный друг, разрешит ли вам уехать полиция?

Немного поколебавшись, Эллиот коротко ответил:

— Желательно, чтобы никто из вас не уезжал.

— Дело не в этом. Есть ли у тебя полномочия держать нас здесь?

— Все полномочия здесь — у инспектора Граймза. Конечно, он не может принудить вас остаться в этом доме, но вы вольны остановиться в деревне или где-нибудь поблизости. В любом случае, пока вы не можете уехать в Лондон. Мне жаль, но дело обстоит именно так.

Кларк фыркнул.

— В деревне! — повторил он, продолжая жевать сандвич. — Ну-ну, давайте! Может, вы с мисс Фрэзер остановитесь в «Пугливом олене»? Это же явное признание поражения. В чем дело? Вы боитесь Рукастого Эрика? Неужели Эрика?

— Нет, не обычных проделок Эрика.

— Тогда чего же?

— А что, если Эрик возьмет спичку да и швырнет ее в тысячу галлонов бензина, припрятанного в подвале…

— Вот именно! — сказал Энди.

В общей сумятице было видно, как беззвучно смеялся Кларк, обнажая свои крепкие белоснежные зубы и красные, больные десны. Наконец он поднял руку, призывая всех к тишине.

— Я все время ждал, — объявил он, — когда кто-нибудь задаст мне этот вопрос. Смею заверить: все в полном порядке. Я объяснил инспектору Эллиоту, и теперь единственный ключ от запертого подвала — у него. Кроме того, заверяю вас, что я — не пироманьяк. Присутствие в доме такого количества бензина — скорее свидетельство моей сообразительности и дальновидности. Покойный Бентли Логан очень ценил во мне эти качества.

— Что вы хотите этим сказать? — спросил Энди.

— То, что будет война, — просто ответил Кларк. — Надо продолжать?

— Да.

— По моим предположениям, война будет в будущем году, и тогда единственной вещью, которую никто не сможет достать, будет бензин. Но если я сделаю запасы на будущее и проверну это дело еще до того, как поднимется шум об угрожающей опасности, я буду полностью им обеспечен. Вот и все. — Кларк закончил есть сандвич, облизал пальцы, вытер их о носовой платок. Казалось, он что-то подсчитывает в уме. — Я полагаю, что имеющегося у меня бензина хватит на то, чтобы обеспечить им мою скромную машину на два года.

— Вы не очень-то любите рисковать? — спросил его Энди.