Кот, который жил роскошно - Браун Лилиан Джексон (читать книги онлайн бесплатно полностью без txt) 📗
– Неужели такое возможно?
Мэри сказала:
– Мистер Квиллер проводит здесь зиму, чтобы отдохнуть от снега и льда.
– Прелестно! Надеюсь, вам у нас понравится, мистер…
– Квиллер.
– Вы играете в бридж?
– К сожалению, должен признаться, что бридж не состоит в списке моих достижений, – сказал он. – Зато я очень неплохо играю в скрэбл.
Мэри выразила удивление, а Графиня – удовольствие.
– Чудно! Как-нибудь вечером вы должны сыграть со мной.
Фердинанд в белых нитяных перчатках поставил перед ней серебряный поднос – выдержанный в традициях кубизма, со вставками чёрного дерева, – и хозяйка уверенно продемонстрировала, как управляется с чайной церемонией.
– Мистер Квиллер – писатель, – сказала Мэри.
– Замечательно! Что же вы пишете?
– Сейчас задумал написать книгу об истории «Касабланки», – сказал он, снова поразив Мэри. – В публичной библиотеке настоящая коллекция фотографий, среди которых много ваших, мисс Пламб.
– А у них есть снимки моего обожаемого папы?
– Несколько.
– Как бы мне хотелось их увидеть. – Она аккуратно склонила голову набок.
– Вы помните, какой была старая «Касабланка»?
– Конечно! Я здесь родилась. В этой самой квартире. Роды принимали повивальная бабка, медсестра и два врача. Моим отцом был Харрисон Уилле Пламб – изумительный человек! Мать практически не помню. Родственница Пенниманов. Она умерла, когда мне было всего четыре годика. В городе свирепствовала эпидемия инфлюэнцы: мать и двое моих братьев заразились. Все трое умерли в течение недели и оставили меня на попечении отца. Мне было всего четыре.
Мэри сказала:
– Расскажите мистеру Квиллеру, как вам удалось избежать эпидемии.
– Чудесным образом! Моя нянька – по-моему, её звали Гедда – попросила разрешения увезти меня в горы, где ей казалась обстановка здоровее. Мы оставались вдвоем в маленькой хижине, ели лук, чёрную патоку пили чай… Меня до сих пор трясёт от воспоминаний. Но зато мы не заболели. Приехав домой, я увидела, что в живых остался один отец – он был убит горем! Мне тогда было четыре годика.
Неуклюжие руки Фердинанда в белых перчатках, напоминающих по размеру перчатки для игры в бейсбол, пронесли серебряный подносик, на котором лежал кекс, усеянный зернышками тмина.
Графиня продолжила:
– Я была единственной, кто остался у отца в этом мире, поэтому он баловал меня своим вниманием и шикарными подарками. Я его обожала!
– Он устроил вас в школу? – спросил Квиллер.
– Меня учили на дому: отец не выпускал меня из вида. Мы всюду были вместе – на симфонических концертах, в опере и на благотворительных балах. Каждый год путешествовали: в Париже нас принимали по-королевски, а на кораблях мы всегда кушали за капитанским столиком. Отца я называла лучшим другом, а он присылал мне чайные розы и вишневый ликер… Фердинанд, вы можете принести конфеты.
Огромные руки поставили маленькую серебряную конфетницу на ножках, в которой на льняной салфетке лежали три «вишни в шоколаде».
Квиллер воспользовался паузой, чтобы сказать:
– У вас, мисс Пламб, очень красивая квартира.
– Благодарю, мистер…
– Квиллер.
– Да. Мой дорогой папа обставил её после одного из своих путешествий в Париж. Очаровательный француз с усиками прожил здесь целый год, полностью всё переделав. Я в него даже влюбилась. – Тут она кокетливо склонила голову набок. – С континента приезжали специально выписанные мастеровые. Для девушки это было восхитительное время.
– А вы не припомните людей, живших тогда в доме? Какие-нибудь фамилии?
– Ну конечно же! Здесь жили, разумеется. Пенниманы. Моя мать была с ними в родстве… семья Дэксбери, банкиров… Тихэндлы, Уилбертоны и Грейстоуны. Все известные семьи жили в шикарных квартирах или pieds-a-tetre.
– А знаменитости приезжали? Президент Кулидж? Карузо? Бэрриморы?
– Уверена, что они останавливались у нас, но… жизнь в те времена больше походила на вихрь, а я была совсем юной. Простите, если чего-то не вспомню.
– Обедали вы, наверное, в ресторане на крыше?
– А, в «Пальмовом павильоне». Конечно же! У нас с отцом был отдельный столик с чудеснейшим видом, и все официанты знали наши любимые блюда. Я обожала бананы по-фостерски! Шеф-повар всегда готовил их прямо за столом. Если погода выдавалась хорошей, мы пили чай на террасе. Первый раз я появилась в "Пальмовом павильоне" в красивейшем белом, расшитом бисером платье.
– Я тоже восхищаюсь прекрасными видами из своей квартиры, – сказал Квиллер. – Я живу в номере, в котором до этого проживала Дианна Бессингер. Вы, как я понял, хорошо её знали.
Графиня печально опустила глаза.
– Мне её очень не хватает. Мы дважды в неделю играли в скрэбл. Это беда, что она так рано ушла из жизни. Умерла во сне. Отказало сердце.
Квиллер быстро взглянул на Мэри, и та нахмурилась в ответ. Ещё и Фердинанд угрюмо встал рядом, сложив руки на груди.
Мэри поднялась:
– Большое вам спасибо, мисс Аделаида, за приглашение.
– Я с удовольствием провела время, А мистер Квиллер, надеюсь, в скором времени присоединится ко мне за столом для бриджа.
– Не бриджа, – поправил он. – Скрэбла.
– Да, разумеется. До скорого свидания.
Фердинанд проводил гостей в фойе и вытащил из кармана растрепанную записную книжку и огрызок карандаша.
– Пятница, суббота, воскресенье полностью забиты, – сказал он. – А вот завтра никого. Ей нужен кто-нибудь на завтра. – Он с угрозой уставился на Квиллера. – Завтра. В восемь? – Это было не приглашение, а скорее приказ вышестоящего начальства.
– Восемь часов – прекрасно, – проговорил Квиллер, заходя в поджидающий лифт. Очутившись среди розовых панелей и бархата, они с Мэри заговорили почти одновременно.
Он сказал:
– Где она отыскала этого стопятидесятикилограммового громилу?
А Мэри:
– Я думала, Квилл, вы не играете в игры.
– Прическа как у Элеоноры Рузвельт в тридцатые годы.
– Я чуть не задохнулась, когда вы преподнесли ей персик.
– Она даже не знает, что Диану убили!
Выйдя в вестибюль, они увидели толпу работяг, вкатывающуюся во входные двери. Все уставились на привилегированную парочку.
Квиллер произнес:
– Знаете, Мэри, я, пожалуй что, выйду с вами отсюда. Хочу проверить машину. Я здесь с воскресенья, и в моём «стойле» перебывало уже пять разных машин. – Подойдя к стоянке, он спросил; – Можно задать вам вопрос?
– Разумеется.
– Как вам кажется: каким мотивом руководствовался художник, убивая свою покровительницу?
– Ревностью.
– То есть у него имелся соперник?
– И не один. – Она скорчила понимающую гримасу. – Ди нравилось разнообразие.
– Вы были с ней дружны?
– Я восхищалась тем, что она хотела претворить в жизнь, и должна признать, у неё была харизма. Иначе НОСОК никогда не набрал бы такого количества сторонников.
Квиллер пригладил усы.
– Как вы считаете, не были ли мотивы убийства политическими?
– В каком смысле?
Они стояли у входа на стоянку, и Мэри поглядывала на часы.
– Поговорим об этом в другой раз. Может быть, как-нибудь поужинаем? – предложил Квиллер.
– Если назначим время на воскресенье или понедельник. – Она снова стала очень деловой. – Уверена, Роберто к нам с удовольствием присоединится.
Квиллер сказал, что идея ему по душе. Он потерял к Мэри личный интерес. Но все же не стоило сбрасывать со счетов тот удивительный факт, что Коко одобрил только одну женщину в его жизни – Мэри Дакворт. Он привёл в уныние Мелинду, воспротивился Элкокови и поднял восстание против Розмари. Что касается Полли, он терпел её только потому, что у той был завораживающий голос. Но Мэри он обожал из-за такого же, как у него, духа оппортунизма! Стоило родственной душе показаться где-нибудь поблизости, как Коко точно её вычислял. Также в её пользу говорила и банка омаров, которую она отдала сиамцам три года назад. Именно так следовало вести себя с кошками!
