Президент исчез - Стаут Рекс (читать лучшие читаемые книги txt) 📗

Глава 7

В своей библиотеке в Питтсбурге Бен Килборн стоял возле массивного письменного стола розового дерева и говорил по телефону. Было слышно, как он сказал: «Нет! Тогда заставьте его. Я говорю вам, мы не можем… О, прошу прощения. Одну минуту, сенатор Аллен, передаю трубку мистеру Каллену».

С этими словами он протянул ее человеку, который сидел во вращающемся кресле, а сам отошел в сторону.

Каллен вступил в разговор:

— Аллен? Это Каллен. Что нового?

Двести пятьдесят миль телефонного провода донесли подчеркнуто осторожный ответ сенатора:

— Его еще не нашли.

— Это я и сам знаю. — Чувствовалось, что стальной магнат был настроен саркастически и что терпение его вот-вот лопнет. — Я же не на острове живу. А что конгресс? Вы собираетесь сегодня?

— Заседание конгресса было открыто и прервано.

— То есть вы хотите сказать, что оно было сразу же прервано?

— Отнюдь! Мы приняли совместную резолюцию с выражением озабоченности, встревоженности и соболезнования. А затем прервали работу совещания.

— Боже правый! — Осмысливая случившееся, Каллен сделал паузу. — Тогда это значит, что вы потерпели поражение.

— Не знаю, потерпели мы поражение или нет. Я бы сказал, что нет. Минут десять назад Рейд заметил, что единственное, что нам сейчас остается, — это встать под дерево и ждать, когда кончится ливень.

— Тогда, значит, потерпели. Да и Рейд тоже, а? Вас-то я знаю, вы слишком умны для таких штучек, но я-то думал, что хотя бы Рейд окажется бойцом. Послушайте, Аллен… Нет, вы послушайте меня. Мне надоело ждать, и всей стране надоело. Я вел себя тихо, в течение двух месяцев лежал без движения, как купон южноамериканской облигации, но больше не буду. Ситуация становится опасной. Нам нужно действие. Мы либо найдем президента, либо подберем какого-нибудь другого, для нас разница невелика. Главное — настало время действовать. Вот что я вам скажу. Это вы со всеми вашими совещаниями, торгами и увещеваниями дали себя завлечь в подобную неразбериху, и сегодня, именно сегодня, сейчас, вы должны сделать то, что вам следовало бы сделать месяц назад. Поднимайтесь на трибуну и сражайтесь. Предлагайте свою резолюцию — прямую, без экивоков, декларацию войны — и проталкивайте ее. Парламентарии дрогнут — большинство из них; на остальных вы можете не обращать внимания.

Соберите вокруг себя Рейда, Уилкокса, Коркорана и кого-нибудь еще, на кого вы можете положиться, и, как только они расстанутся со своей озабоченностью и нерешительностью, действуйте.

— Но послушайте, Каллен…

— Я не буду ничего слушать. Давайте действуйте. Действуйте! Прямо сейчас.

— И все же вам придется меня выслушать. Мне жаль, что так вышло, Каллен. Вы сами знаете, насколько мне жаль, но вы не можете знать, что происходит здесь.

Уилкокс напуган, он заикается от страха. Он не позволит, чтобы его видели рядом со сторонником военных действий даже на улице. Коркоран не боится, но он не только не поддержит предлагаемую вами резолюцию, а, наоборот, открыто и недвусмысленно выступит против нее. Я уже сказал вам, что говорит по этому поводу Рейд. В случае голосования военная резолюция получит только один голос — мой. После чего следующим событием в моей карьере будут мои похороны.

— Вот как, — проговорил Каллен, — вы тоже испуганы. Чего вы боитесь? Ведь вы же — группа блестящих государственных деятелей. Нет, нам нужно обновлять состав у вас в Вашингтоне. Почему все разбегаются?

— Потому что сторонники военных действий похитили президента, — ответил Аллен.

— Уже установлено, что это они похитили?

— Нет. Это предполагается. Вернее, даже не предполагается, а считается. Поэтому под подозрением находятся все. Подозревают и вас. Меня не удивит, если окажется, что эта линия находится под контролем и наш разговор прослушивается.

— Черт возьми!

— Вам, конечно, известно, что кабинет министров поручил Уорделлу руководство поисками президента.

Это осложняет ситуацию, а в сущности, совсем лишает нас возможности действовать. За все нужно благодарить Браунелла. Вы не можете себе представить, какая здесь атмосфера, и не только в Вашингтоне. Этим утром в Филадельфии толпа забросала камнями автомобиль Альберта Кортни. Они бы и его вытащили из машины, если бы не подоспела полиция. По чьему-то доброму совету Вормен здесь, в Вашингтоне, не высовывает носа из дому. У меня есть сведения из достоверных источников, что сейчас, в этот самый момент, кабинет проводит заседание, составляя список лиц, которых предполагается вызвать, допросить и, возможно, задержать.

Первым в этом списке фигурирует Джордж Милтон, второй — вы.

— Вот как, — пробормотал Каллен, — эти люди просто сошли с ума.

— Именно об этом я и хочу вам рассказать. Если вы получите вызов в Вашингтон, я бы настоятельно рекомендовал вам ехать сюда только поездом и не пользоваться для этой цели своим автомобилем, это было бы слишком вызывающе.

— А чего это ради я должен ехать в Вашингтон? Да пошли они к черту!

— Конечно, вы вправе поступать так, как вам будет угодно.

— Так я и сделаю.

Стальной барон бросил трубку на рычаг. Он сидел, положив на стол перед собой два плотно сжатых кулака, два сильных, опасных и ловких в драке кулака, которыми, однако, не во что было ударить.

Он сказал:

— Боже ты мой, и этим людям мы платим деньги за то, что они управляют нашей страной! Один позволяет себя похитить, а у остальных в жилах течет не кровь, а вода. — И совершенно неожиданно он заорал на Бена Килборна: — А вы какого черта ржете? Трясете тут своими розовыми щеками? Вы что, выпить успели?

— Да, сэр, тоник, — хихикнул Килборн.

Глава 8

Льюис Уорделл и начальник секретной службы Скиннер сидели друг напротив друга в кабинете в Управлении секретной службы. Было двадцать минут двенадцатого. Уорделл выглядел усталым, напряженным и вместе с тем решительным, лицо начальника секретной службы выражало крайнюю степень озабоченности вместе с известной долей скепсиса. Последний говорил следующее:

— Все это мне известно, но я бы все равно обратился в кабинет министров.

— Кабинет министров и так наделил меня полномочиями, — буркнул Уорделл. — Зачем начинать какие-то дебаты и терять массу времени? Я думаю, будет лучше, если вы пойдете и приведете его.

— Ну, раз вы так считаете… Однако было бы лучше, если бы вы изложили приказ в письменной форме.

Какой-то момент Уорделл сидел неподвижно, сложив руки и сжав губы; неожиданно он решительно повернулся к столу, взял перо, лист бумаги и написал на нем несколько слов.

С тех пор как Чик Моффет покинул на рассвете этот кабинет, произошло несколько событий. В округе Колумбия было объявлено военное положение, генерал-майор Фрэнсис Каннингем получил неограниченную власть, правда с обязанностью ежечасно докладывать обстановку министру обороны, который, в свою очередь, докладывал о ней кабинету министров. Обыск помещений, проводимый в частном порядке инициативными гражданами на территории площадью более чем в миллион квадратных миль, продолжался — бестолковый, плохо организованный, какой угодно, только не тщательный, но продиктованный главным образом самыми лучшими намерениями и проводившийся со всей серьезностью. Еще одна попытка Уорделла получить хоть какие-нибудь сведения от Линкольна Ли не принесла совершенно никакого результата, и предводителя «Серых рубашек» отправили в окружную тюрьму. Государственный секретарь Лигетт и министр сельского хозяйства Биллингс доставили Уорделлу коммюнике кабинета министров; в этом документе предлагалось немедленно занять жесткую позицию по отношению к некоторым финансовым и промышленным олигархам страны, имена которых перечислялись ниже. Уорделл поблагодарил их, однако к немедленным действиям приступать не стал.