Кто ты? - Сэйерс Дороти Ли (мир бесплатных книг .txt) 📗
– Н-да, – пробормотал лорд Питер, – и все-таки, если он убьет только меня, то вы останетесь живым и выведете его на чистую воду... Что толку зря сотрясать воздух, вы ведь человек взрослый? Кроме того, вы забыли о Леви. Если не вы, то кто будет его освобождать?
– Но мы можем пригрозить Кримплшэму, что напустим на него Скотланд-Ярд.
– Ну и что? Если уж до того дойдет, то я могу попугать его вами, а в этом смысла больше, ведь у Скотланд-Ярда на него ничего нет, а у вас есть. К тому же, предположим, это пустой номер. Значит, вы потеряете время, которое можете использовать на благо нашего расследования. У вас хватит дел тут.
Паркер неохотно подчинился напору лорда Питера.
– Ну, ладно. Тогда объясните, почему я должен остаться.
– Господи! Я нанят престарелой миссис Фиппс, к которой испытываю искреннее почтение, защищать ее сына и лишь из любезности позволяю вам работать со мной.
Мистер Паркер застонал.
– Возьмите с собой хотя бы Бантера.
– Щадя ваши чувства, – проговорил лорд Питер, – я беру Бантера, хотя он былбы куда полезнее, проявляя фотографии или занимаясь моим гардеробом. Бантер, какой самый удобный поезд в Солсбери?
– Без десяти одиннадцать, милорд.
– Мы должны на него успеть, – сказал лорд Питер, направляясь в спальню и на ходу снимая халат. – Кстати, Паркер, если вам нечем заняться, поговорите с секретарем Леви и выясните у него все насчет перуанской нефти.
Лорд Питер прихватил с собой в дорогу личный дневник сэра Рувима Леви. В свете последних событий это был, с одной стороны, самый обычный дневник, а с другой, душераздирающий документ. Могущественный биржевой делец, который мог одним кивком головы заставить плясать медведя или дикого быка есть из его рук, который одним вздохом мог ввергнуть в страшный голод целые провинции или стереть с лица земли известных финансовых воротил, в своей частной жизни оказался простым, домашним человеком, по-детски гордящимся собой и своим богатством, доверчивым, щедрым и немного скучным. Он скрупулезно отмечал сэкономленные пенсы и шиллинги, а рядом записывал умопомрачительную стоимость подарков жене и дочери. Записывал он и мелкие домашние происшествия, типа: "Поменяли крышу в теплице", "Наняли нового дворецкого (Симпсон) по рекомендации Голдбергов. Думаю, он у нас приживется". Все визиты и развлечения тоже были расписаны по числам, начиная от роскошного ланча, данного в честь лорда Дьюсбери, министра иностранных дел, и доктора Джейбеза Ворта, американского полномочного представителя в Британии, и дипломатических обедов в честь известных финансистов до ужинов с друзьями дома, которые были обозначены одними именами или даже прозвищами. В мае он сделал первую запись о слабых нервах леди Леви, которая потом повторялась довольно часто. В сентябре "Фрик пришел повидать мою милую жену и посоветовал полную смену обстановки. Она решила ехать с Рашель за границу". Примерно раз в месяц знаменитый невропатолог обедал или ужинал у Леви, и лорду Питеру пришло на ум, что, наверное, надо былобы поговорить с ним.
– Иногда люди весьма откровенны с врачами, – пробормотал он. – Боже милостивый, а ведь Леви мог искать дом Фрика в тот злополучный вечер. Надо подумать!
Лорд Питер пометил себе, что пора навестить сэра Джулиана, и перевернул страницу. Восемнадцатого сентября леди Леви в сопровождении дочери уехала на юг Франции. И, наконец-то, пятого октября лорд Питер нашел, что искал: "Голдберг, Скрайнер и Миллиган – обед".
Неопровержимое доказательство, что Миллиган бывал или, по крайней мере, один раз был в доме Леви. Это было похоже на обмен рукопожатием накануне дуэли. Скрайнер приобрел известность в качестве дельца, занимающегося картинами, и лорд Питер представил, как после обеда все отправились наверх посмотреть на двух Коро в гостиной и портрет старшей дочери Леви, которая умерла, когда ей было шестнадцать лет. Портрет писал Август Джон, и он висел в спальне. Имя рыжего секретаря не упоминалось ни разу, разве что изредка встречающаяся буква "С" имела к нему отношение. В сентябре и октябре частым гостем был Андерсон из "Уиндхэма".
Лорд Питер покачал головой и вновь задумался о таинственном трупе на Баттерси-парк. В деле Леви было совсем нетрудно найти мотив преступления, если преступление имело место, но понять, как оно было проделано и где жертва, было невозможно. В другом деле препятствием служило полное отсутствие всяких мотивов.
Странности в обоих делах подвигли газеты на публикацию довольно большого числа материалов, но ни они, ни описание внешности убитого мужчины, разосланное во все полицейские участки, не подвигли никого опознать загадочный труп из ванной комнаты мистера Фиппса. Правда, в описании были указаны чисто выбритое лицо, модная стрижка и пенсне, но полиция указала также и все остальные приметы, а также предполагаемую дату смерти. Но похоже было, что человек выбыл из жизни, не оставив в ней ни малейшего следа. Определить же мотив убийства человеческого существа, не имеющего ни родственников, ни документов, ни даже одежды, – все равно, что выйти в четвертое измерение. Великолепная задачка для следователя с богатым воображением, но совершенно бесперспективная. Даже если предстоящая беседа прольет свет на темные пятна в прошлом и настоящем мистера Кримплшэма, каким образом соотнести их с человек без прошлого, чье настоящее ограничено узкой ванной и полицейским моргом?
– Бантер, – сказал лорд Питер, – прошу вас в будущем удерживать меня от охоты за двумя зайцами. Наши сегодняшние дела вносят разлад в мою нервную систему. Один заяц невесть откуда выбежал, другой – невесть куда убежал. Похоже на delirium tremens [3] . Когда мы с ними покончим, я буду вести себя осторожно, не стану читать полицейскую хронику и налягу на диетические сочинения покойного Чарльза Гарвиса.
Сравнительная близость к Милфорд-хилл подвигла лорда Питера пообедать в отеле "Минстер", а не в "Уайт Харт" или каком-нибудь другом отеле, расположенном в живописной местности. Обед не пришелся ему по вкусу, и, как во всех "соборных" городах, в Солсбери была соответствующая атмосфера, так что, похоже, ни завтрак, ни обед, ни ужин не обходились без некоей молитвенной приправы.
3
Белая горячка (лат.).