Некоторые женщины не будут ждать - Гарднер Эрл Стенли (читать книги онлайн без .txt) 📗
— Как, ты говоришь, его зовут?
— Джером К. Бастион.
— А адрес?
— Нипануала-Драйв, 922.
— Скажи по буквам, — попросила она. Я сказал по буквам.
— Чертовы гавайские названия! — выругалась Берта. — Меня уже в дрожь бросает. С ума сойти можно от этого языка!
— Капакахи, — сказал я.
— Это еще что такое? — не поняла Берта.
— С ума сойти, — ответил я.
— Я же и говорю, с ума сойти, — вспылила Берта. — А что значит «капакахи»?
— Сойти с ума.
Лицо Берты налилось кровью.
— Я уже сто раз сказала, что от этого языка можно сойти с ума, а ты без конца повторяешь какой-то гавайский бред! Что за чушь ты порешь?
— «Ка-па-ка-хи», — с расстановкой повторил я, — по-гавайски значит «сойти с ума».
Берта аж зашипела, как гадюка, но весь пар у нее уже вышел.
— Иногда мне хочется задушить тебя голыми руками, — процедила она. — Откуда ты все это узнал?
— Обычная работа детектива: арендую машину, выслеживаю шпионов.
— Ты ведешь учет расходов?
— Конечно.
— Вот это правильно, — с облегчением вздохнула Берта. — Расскажи поподробнее об этом сукином сыне Бастионе.
— Он требует с Мириам двадцать тысяч долларов.
— За что?
— За сокрытие доказательств того, что она убила мужа.
— Жарь меня вместо устрицы! — вырвалось у Берты. Подумав немного, она сказала: — А что же этот тип из Денвера, Эдгар Ларсон? Знаешь, Дональд, мне что-то не нравится, как он себя ведет. Он очень скрытный и хитрый и наверняка уже что-то знает. Иначе он развил бы тут бурную деятельность, и мы бы все время на него натыкались. А про него ни слуху, ни духу. Будто заполз в берлогу и вход за собой завалил.
— Поэтому-то я тебе и рассказываю про Бастиона, — сказал я.
— Почему?
— Потому что Ларсон хитер, а мы должны его обскакать.
— А что он может сделать?
— Может добраться до Бастиона и предложить ему сделку.
— По поводу чего?
— По поводу того, что известно Бастиону.
— А что ему может быть известно?
— Не думаю, что очень много; сейчас он, вероятно, просто блефует. Но все-таки он знает что-то, что подогревает его интерес и побуждает всеми правдами и неправдами добывать новую информацию.
— И что из этого следует?
— Из этого следует, — ответил я, — что ты должна прогуляться по пляжу и…
— Я — по пляжу? — с негодованием вскричала Берта. — Чтобы набрать полные туфли песка или распороть чулок о какую-нибудь корягу?
— Должна пройтись по пляжу в новом купальнике, босиком, — продолжал я, не обращая внимания на свирепое выражение ее лица. — Никаких туфель, никаких чулок. Если хочешь, можешь надеть пляжные сандалии. Ты пойдешь туда и найдешь Бикнела, сидящего под зонтиком. Поторопись, а то он, пожалуй, уже начал терять терпение и может наброситься на тебя с упреками. Он станет допытываться, что ты успела узнать, будет нудить, что пора бы получить хоть какие-то результаты.
Берта аж взревела:
— Ты мне еще будешь рассказывать! Я уже отведала, каково это — вести расследования по указке клиента. Он хочет, чтобы я установила контакт с Мирой. Как же! Мира рвется поговорить со мной ничуть не больше, чем я рвусь позвонить в налоговую инспекцию и доложить о своих доходах, чтобы они могли содрать с меня побольше налогов.
— Берта, — сказал я, — сейчас у тебя есть что доложить Бикнелу. Ты докажешь ему, что мы занимаемся делом. Еще ты можешь сказать, что горничная Миры — шпионка, нанятая шантажистом, и ему нельзя даже близко подходить к ее дому, а встречаться с Мирой нужно здесь, на пляже.
Жадные маленькие глазки Берты засверкали. Я чувствовал, как она буквально засасывает информацию.
— Ты не заливаешь?
— Нет, не заливаю.
— Откуда ты узнал про горничную?
— Следил за ней вчера вечером.
— Черт возьми, Дональд! — объявила Берта. — Иногда я просто горжусь тобой! Давай выкладывай, что ты еще узнал.
— Квартира Миры прослушивается, — сказал я. — Там в гостиной установлен «жучок», и все разговоры записываются на магнитофон. Обслуживание магнитофона, замена и передача пленок — дело горничной.
— Ах, маринуй меня с чесноком! — воскликнула Берта. — Как это ты узнал?
— Хожу, наблюдаю, — уклончиво ответил я. — Пока это все, что у меня есть.
— Ладно. Работай дальше.
— А ты надевай свой купальник, ступай на пляж и найди Бикнела. Он обязательно будет сидеть под зонтиком.
— И как ты уломал меня купить этот купальник? Я была здорово выпивши. Сегодня я в него влезла, так у меня из-под него все торчит!
— Вот ступай и поторчи на пляже. Ты для чего сюда приехала? Делать деньги или побеждать на конкурсе красоты?
Берта снова зыркнула на меня с яростью.
— И поторопись, — добавил я. — Бикнел действительно начинает возникать по поводу нашей работы, и дело может кончиться плохо.
Берта схватила нож, словно собиралась пронзить тарелку с яичницей и ветчиной, которую только что принес официант.
— Ладно, — сказал я, — давай завтракай. Приятного аппетита.
— Дональд, — сердито сказала Берта, — куда это ты собрался?
— Погулять, — ответил я и пошел к выходу, помахав ей на прощанье рукой.
Берта осталась сидеть над тарелкой. Я был уверен, что за мной она не побежит. За яичницу с ветчиной было уплачено, и Берта ее съест, даже если вдруг начнется потоп, мор или эпидемия.
Я зашел в телефонную будку и позвонил Мириам Вуд-форд.
Трубку сняла горничная.
— Миссис Вудфорд еще не вставала, — ответила она.
— А мисс Радклиф?
— Тоже не вставала.
— Передайте им от меня вот что… — начал было я.
— Я не могу им ничего передать, — прервала она меня каким-то деревянным голосом, отделяя и четко произнося каждое слово. — Они спят.
— Разбудите их, — я решил быть непреклонным, — и передайте, что звонил Дональд Лэм и что я сейчас приду.
— Они не вставали, — упрямо повторила она.
— Передайте им это сообщение, — твердо сказал я и повесил трубку.
Выждав минут десять, я поднялся к Мириам.
Она впустила меня сама. Кроме шелкового пеньюара, на ней, видимо, не было ничего. Пока она стояла в дверях, на фоне яркого солнечного света, лившегося сзади из окна гостиной, сквозь шелк просвечивали контуры ее восхитительной фигуры.
— Ох и ранняя вы пташка, — сказала она. — Разве можно поднимать девушек в такую рань?
— Есть дело.
— Входите же, Дональд. Мы только-только открыли глазки. Норма еще принимает душ.
Войдя в гостиную, я указал рукой сначала на картину, где был спрятан микрофон, а потом на спальню. Мириам прекрасно меня поняла.
— Зайдите на минутку сюда, Норма хотела вам что-то сказать. Норма, ты в приличном виде?
— А кто это? — отозвалась Норма.
— Дональд.
— Я же в душе.
— Ну и оставайся там, — сказала Мириам и пропустила меня в спальню. — Садитесь, Дональд.
Я плотно прикрыл дверь, потом обошел спальню, заглянул под все картины и внимательно осмотрел стены. Мириам во все глаза следила за моими действиями. Когда я закончил, она подняла брови в немом вопросе. Я отрицательно покачал головой.
— Должно быть, они успевали установить только один «жучок» и выбрали для этого гостиную.
— Ну, рассказывайте же, — нетерпеливо попросила она.
— Я проследил за вашей горничной, — начал я. — Она, как и полагается, села на автобус, но вышла после поворота на Кинг-стрит. Там у нее стоял вполне приличный «шевроле». Она села и поехала по шоссе к мысу Коко. Остановилась возле одного маленького домика. Там на крутом склоне с полдюжины таких домиков, а внизу небольшая бухта с пляжем.
— Это где?
— Называется это место — Нипануала-Драйв, 922.
— И что она там делала?
— В доме пробыла недолго, но вполне достаточно для того, чтобы отдать пару записанных пленок и взять несколько новых. Потом вернулась в машину и поехала домой. Утром встала, доехала на машине до Кинг-стрит, опять оставила машину, села на автобус и приехала сюда, на работу.
