Кот, который гулял под землей - Браун Лилиан Джексон (читаемые книги читать TXT) 📗
В семействе имелись свои знаменитости, например молодой военный, который приехал домой на побывку после окончания основного курса обучения. Его чествовали так, словно он был по меньшей мере бригадным генералом. Все также спешили засвидетельствовать своё почтение новорожденному младенцу, точно он был первенцем в королевской семье. Молодую пару, которая недавно объявила о своей помолвке, буквально осыпали пожеланиями любви и счастья. Квиллер ожидал встретить здесь Клема со своей невестой, им тоже все пожелали бы счастья, но их нигде не было видно.
Квиллер переходил от одной группы к другой, слушал, наблюдал и постепенно начинал думать, что судьба, возможно, обманула его. Он видел, как двоюродные, троюродные и неизвестно сколькоюродные братья и сестры непринужденно болтали о всяких семейных делах и просто были рады встретиться друг с другом.
Его же семья состояла из бывшей жены, которая не поддерживала с ним никаких отношений и жила в Коннектикуте, враждебно настроенной по отношению к нему родни бывшей жены и из двух сиамских котов.
Сесил Хаггинс спросил у Квиллера, нравится ли ему новый велосипед, и посоветовал прокатиться по заброшенным дорогам.
– Испробуйте Мак-Грегор-роуд, – говорил владелец магазина. – Там, где заканчивается асфальт, начинается открытая местность – это хорошая тренировочная площадка для вашего велосипеда.
Квиллер и без того прекрасно знал эти места – там находился дом Полли Дункан.
– И ещё, если вы захотите серьезно испытать ваш велосипед, – прибавил Сесил, – рекомендую вам Старую Брр-роуд. Эта дорога пришла в запустение после того, как в двадцатые годы построили шоссе, и теперь от неё вообще не осталось следов. Никаких! Мой дедушка держал магазин на Брр-роуд, который назывался «Уголок Хаггинса», – большой процветающий магазин. Я тоже держу магазин, как дедушка. Это наследственное.
Миссис Хаггинс дернула мужа за рукав:
– Расскажи мистеру К. историю о дедушке и буханке хлеба.
– Да, это хорошая история! – засмеялся Сесил. – Мне бы следовало записать парочку таких историй для памяти… Слушайте. Раньше бабушка пекла хлеб для продажи прямо в магазине, и дедушка выкладывал горячие буханки поближе к двери, чтобы покупатели, войдя в магазин, сразу почувствовали запах свежеиспеченного хлеба. Рядом с хлебом лежали жевательный табак и конфеты. Только не говорите мне, что в те дни не знали, как раскладывать товар. Так вот, жил тогда один старикашка, который приходил в магазин стащить соленый огурец из бочки или немного сухого печенья с прилавка.
– Вы не думайте, у этого человека были зарыты деньги на заднем дворе, – прибавила миссис Хаггинс, – но он терпеть не мог их тратить.
– Сущая правда. Его звали Джош Камминс. Поиграв в шахматы со своими друзьями, он выходил из магазина и всегда прихватывал буханку хлеба, ту, которая лежала с самого края, почти у двери, и никогда не платил. Моего дедушку это несколько огорчало, но он не хотел хватать старика за руку и обвинять в воровстве. В маленьких городах вроде нашего так не поступают. Поэтому дедушка придумал план. Он сказал бабушке, чтобы она запекла грязный носок в буханке с хлебом.
– Я думаю, что в те времена грязные носки были действительно грязными, – вставила миссис Хаггинс.
– Итак, бабушка испекла хлеб, и дедушка положил его с краю как раз тогда, когда Джош собирался выйти из магазина, – продолжал Сесил. – Конечно, старикан прихватил буханку и вышел… С тех пор он больше не воровал хлеба!
– Кстати, никто так и не нашел этих денег, зарытых на заднем дворе, – сказала миссис Хаггинс.
– Да, – подтвердил её муж. – И никому не суждено их найти. Сейчас на том месте заасфальтированная автостоянка. И также никто до сих пор не обнаружил сокровища старого мистера Клингеншоена, те, которые он затопил в озере. Говорят, чего там только не было! Клингеншоен сделал это перед своей смертью, в двадцатые годы. Тогда он уже был немного не в своём уме. Вам бы следовало заняться поисками сокровищ, мистер К.
– Жалко тебя разочаровывать, Сесил, но мне совсем не хочется платить огромный подоходный налог за эти сокровища.
– А вот и сигнал на обед! – воскликнула миссис Хаггинс, когда кто-то зазвонил в большой чугунный колокол, висевший на высоком столбе.
Столы ломились от всевозможных яств: жареные куры, печёные бобы, корнуэльские пироги с мясом, бутерброды с ветчиной, жаренные с пряностями яйца, картофельные салаты, домашние соленья и маринады, желатин разных цветов, шоколадные торты, сладкие пироги и тянучки из чёрной патоки – всего и не перечесть.
Когда колокол прозвонил во второй раз, извещая об окончании трапезы, произошло нечто вроде официальной церемонии. Были вручены призы самому старшему и самому младшему членам семьи, присутствовавшим здесь, а также тем Уимзи, которым пришлось проделать самый большой путь, чтобы попасть на семейную встречу. После этого все разошлись: старшие вернулись на свои стулья под деревом, молодежь продолжила игру в фрисби, мужчины собрались на парадном крыльце, чтобы обменяться новостями, а молодые мамы пошли в дом, чтобы уложить спать малышей.
Квиллер разгуливал среди мужчин и прислушивался к разговорам о рыбалке, о видах на урожай, о телевидении, похоронах, детях, кулинарных рецептах, несчастных случаях, хирургических операциях и о старых добрых временах.
Две женщины завели спор о том, как правильно готовить корнуэльские пироги с мясом.
– Когда мой дедушка работал на шахте Бакшот, – говорила одна, – он каждый день брал с собой такой пирог, а это значит, что бабушка пекла пирог каждый день. У меня сохранился её рецепт, и я точно знаю, что начинка состояла из мяса и картошки и ещё туда добавляли немного лука.
– Ну а в моей семье пирог не был пирогом, если в него не добавляли репы, – возразила другая женщина.
– Ни за что! – упорствовала первая. – Моя бабушка скорее отравила бы колодец, чем положила репу в пирог.
Пожилые люди делились воспоминаниями, стоял непрерывный гул – словно пчёлы жужжали в кустах сирени. Седовласый мужчина, на котором была надета голубая лента с надписью «Самый старший», говорил:
– Когда я впервые пришёл на семейную встречу, во дворе стояла уборная, или «Кузен Джон», так их тогда называли. А теперь вместо нормального туалета приходится пользоваться горшками. Да, времена меняются…
– А банки? – спросил один из его слушателей. – Раньше ты мог прийти домой к банкиру после ужина и он по твоей просьбе открывал свой банк, раз у тебя туго с наличными. Никаких тебе хитрых замков, ни сигнализации, ни телеглаз, ни прочей дребедени.
Среди молодых женщин Квиллеру удалось-таки разыскать Мэрилин Уимзи.
– А где Клем? – спросил он.
– Он не смог прийти, – отвечала она.
– Надеюсь, он не заболел? Вчера его не было на работе, а в пятницу – на шествии.
– Клема нет в городе, – сказала девушка, избегая смотреть в глаза Квиллеру.
– А завтра он будет? Пусть приходит, я жду его у себя. Нам надо обшивать крышу.
– Надеюсь, что да, – неуверенно произнесла Мэрилин.
Квиллер посмотрел на старшее поколение, собравшееся под большим деревом.
– Вы знаете, кто здесь Эмма Уимзи?
– Да, – живо ответила девушка, как будто была рада поменять предмет разговора. – Вон она, в синем свитере, сидит на стуле.
На полпути к собранию стариков Квиллера перехватила энергичная женщина в яркой куртке с надписью «Мы позаботимся о вас».
– Мистер Квиллер, вы, наверное, не помните меня. Я Ирма Хасселрич.
– Конечно помню, – сказал он. – Вы дочь поверенного Хасселрича, и вы работаете в Обществе помощи престарелым.
Среди гостей, одетых кто во что, она выделялась своей красивой прической, тщательным макияжем и хорошо сшитой одеждой. Мисс Хасселрич была чрезвычайно привлекательна, хотя и не очень молода.
– Ну а вас легко запомнить! – воскликнула она. – В прошлом году вы приезжали к нам брать интервью у одной старой леди.
– Она из деревни, насколько я помню. По-моему, её звали миссис Вулсмит. Как она поживает?
