Мегрэ путешествует - Сименон Жорж (библиотека электронных книг .txt) 📗
— Мне ее одеть?
— Только заверните в одеяло. Если заметите где-нибудь чемодан, положите туда что-нибудь из ее вещей, — что ей потребуется, вы знаете лучше меня.
Через четверть часа после этого два санитара спустили маленькую графиню по лестнице, а потом подняли и положили в машину «Скорой помощи».
Доктор Фрер в это время садился в свой автомобиль:
— Я буду там одновременно с вами.
Он знал этих санитаров. И санитары тоже знали его.
А в больнице доктор был знаком и с дежурной из приемного покоя, которой сказал несколько слов, и с молодым дежурным врачом. Эти люди говорили мало, все время словно на языке кодов, потому что привыкли работать вместе.
— Сорок первая свободна…
— Сколько таблеток?
— Она этого не помнит. Нашли пустую упаковку.
— Рвота была?
Эта медсестра была так же хорошо знакома доктору Фреру, как та, что работала в «Георге Пятом». Пока она хлопотала возле больной, врач наконец зажег папиросу.
Промывание желудка. Пульс. Снова укол.
— Остается только дать ей выспаться. Меряйте пульс каждые полчаса.
— Да, доктор.
Врач спустился вниз на лифте, точно таком же, как в отеле, и дал дежурной из приемного покоя несколько указаний, которые та записала.
— Вы сообщили в полицию?
— Пока нет…
Он посмотрел на черно-белые настенные часы. Четверть пятого.
— Соедините меня с полицейским комиссариатом на улице Берри.
На другом конце провода, в комиссариате, фонарь освещал стоявшие перед дверью велосипеды. В самом помещении двое молодых полицейских играли в карты, а их капрал варил себе кофе на спиртовке.
— Алло! Комиссариат на улице Берри. Доктор… как фамилия? Фрер? Пишется через «е»? Хорошо. Я вас слушаю. Подождите минуту.
Капрал схватил карандаш и стал записывать на клочке бумаги то, что ему сообщали.
— Да… Да… Я сообщу, что вы сейчас отправляете нам ваш акт… Она умерла?
Положив трубку, он сказал двум другим дежурным, которые смотрели на него:
— Гарденал… В «Георге Пятом».
Для капрала это означало всего лишь еще одну работу. Он со вздохом снова поднял трубку:
— Центральный пост? Это комиссариат на улице Берри.
Это ты, Маршаль? Как там у вас? Здесь тихо. Потасовка?
Нет, их не оставили в комиссариате. Один из этих типов знает кучу важных людей, понимаешь? Я был вынужден позвонить комиссару, и он сказал, чтобы я их отпустил.
Речь шла о скандале в ночном кабаре на улице Понтье.
— Хорошо! У меня тут другое. Гарденал. Ты записываешь? Графиня. Да, графиня. Настоящая или нет, про это ничего не знаю. Пальмиери. «П» — Поль, «а» — Артур, «л» — Леон, мягкий знак, «м»… Да, Пальмиери.
Отель «Георг Пятый.» Номер 332. Доктор Фрер. Американская больница в Нейи… Да, говорила. Она хотела умереть, потом расхотела… Знакомое дело…
В половине шестого инспектор Жюстен из VIII округа опросил ночного консьержа «Георга Пятого» и при этом записал несколько слов в свою записную книжку. После этого он поговорил с официантом Жюлем, а потом направился в Нейи, в больницу, где ему сказали, что графиня спит и угрозы для ее жизни нет.
В восемь часов утра дождь по-прежнему шел, но небо было ясным, и немного простуженный Люка садился за стол в своем кабинете на набережной Орфевр, где его дожидались поступившие за ночь донесения.
В них он обнаружил — в виде нескольких официальных фраз — следы потасовки на улице Понтье десятка девиц, нескольких пьяниц, нападения с ножом на улице Фландрии и еще нескольких происшествий, которые не выходили за рамки обычного.
Кроме того, шесть строчек сообщили ему, что графиня Пальмиери, урожденная Ла Серт, пыталась покончить жизнь самоубийством.
Мегрэ пришел на Набережную в девять часов и был немного озабочен историей с дочерью депутата.
— Шеф обо мне не спрашивал?
— Пока нет.
— В донесениях есть что-нибудь важное?
Люка одну секунду поколебался, но в конце концов решил, что попытка самоубийства, даже если она произошла в «Георге Пятом», не может считаться чем-то важным, и ответил:
— Ничего.
Он и не подозревал, что в этот момент совершает крупную ошибку, которая осложнит жизнь комиссару Мегрэ и всей уголовной полиции.
Когда в коридоре прозвучал звонок, комиссар взял несколько папок с делами, вышел из кабинета и вместе с остальными начальниками служб направился к главному шефу. Там речь зашла о делах, которые были в производстве у разных комиссаров, но о графине Пальмиери Мегрэ не говорил, потому что не знал о ней.
В десять часов он вернулся в свой кабинет и с трубкой во рту начал писать отчет о вооруженном нападении, которое произошло за три дня до этого и виновников которого он надеялся вскоре арестовать благодаря тому, что они потеряли на месте преступления альпийский берет.
Примерно в этот момент некто Джон Т. Арнольд, который, надев халат поверх пижамы, ел первый завтрак в отеле «Скриб» на Больших бульварах, снял трубку телефона:
— Алло, мадемуазель! Будьте добры позвать полковника Уорда, отель «Георг Пятый».
— Сию минуту, месье Арнольд.
Месье Арнольд был здесь давним клиентом и жил в «Скрибе» почти круглый год.
Телефонистка из «Скриба» и телефонистка из «Георга Пятого» никогда не видели друг друга, но были знакомы, как случается у телефонистов.
— Алло! Милая, соедини меня, пожалуйста, с полковником Уордом.
— Это для Арнольда?
Арнольд и полковник имели привычку звонить друг другу по нескольку раз в день, а звонок в десять утра был у них традицией.
— Он еще не просил подать первый завтрак. Мне все-таки позвать его?
— Подожди, я спрошу своего абонента.
Штепсель сменил гнездо.
— Месье Арнольд? Полковник еще не требовал первый завтрак. Мне разбудить его?
— Он не оставил записку?
— Мне ничего об этом не говорили.
— Сейчас действительно десять?
— Десять часов десять минут.
— Позовите его.
Снова перемещение штепселя.
— Позвони ему в дверь, моя милая. Если он будет ворчать, тем хуже.
И на этом канале наступила тишина. Телефонистка «Скриба» соединила еще трех абонентов, причем одного из них — с Амстердамом, прежде чем позвонила сама:
— Алло! Моя милая, ты не забыла про моего полковника?
— Я нажимаю его звонок не переставая. Он не отвечает.
Через несколько минут «Скриб» снова вызвал «Георга Пятого».
— Послушай, моя милая. Я сказала своему абоненту, что полковник не отвечает. Он говорит, что это невозможно, что полковник ждет его звонка в десять часов, что это очень важно.
— Я еще раз позвоню полковнику. — Потом, когда и эта попытка не дала результата: — Подожди минутку. Я спрошу у консьержа, не вышел ли полковник. — Тишина. — Нет, его ключа нет на доске. Что ты хочешь, чтобы я сделала?
Джон Т. Арнольд в своем номере терял терпение.
— Мадемуазель, что такое? Вы забыли о моем заказе?
— Нет, месье Арнольд. Полковник не отвечает. А консьерж не видел, чтобы он выходил, и его ключа нет на доске.
— Пошлите коридорного постучать в дверь.
На четвертом этаже, где жил полковник Уорд (между ним и графиней Пальмиери было пять номеров), работал уже не Жюль, а сменивший его другой коридорный, итальянец по имени Джино.
Этот коридорный снова связался с консьержем:
— Там не отвечают, а дверь заперта на ключ.
Консьерж повернулся к своему помощнику:
— Сходи посмотри.
Помощник в свою очередь позвонил в дверь, потом постучал и тихо позвал:
— Полковник Уорд…
Затем вынул из кармана отмычку и сумел открыть дверь.
Ставни в номере были закрыты, и в гостиной на столе горела непогашенная лампа. В спальне — тоже свет, кровать постелена на ночь, пижама развернута.
— Полковник Уорд…
На стуле висела одежда темного цвета, а на ковре лежали носки и пара туфель, одна из которых была перевернута подошвой вверх.
— Полковник Уорд!
Дверь ванной была напротив. Помощник консьержа сначала постучал в нее, потом открыл ее толчком и смог выговорить только:
