Макбет - Несбё Ю (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗
Дуфф лежал на широкой двуспальной кровати, уставившись в потолок, на хорошо знакомую трещину в штукатурке.
– Потом, после совещания, Дункан отвел меня в сторону и спросил, не расстроился ли я, – громко прговорил он, – он сказал, мы оба знаем, что я был самым очевидным кандидатом на должность начальника отдела.
От большой трещины в стороны расползались более мелкие, образуя случайный узор, однако, когда Дуфф прищуривался, этот узор складывался в четкий рисунок. Вот только он никак не мог разглядеть, что же там нарисовано.
– И что ты ответил? – послышалось из ванной, где лилась вода. Даже сейчас, когда он прекрасно знал ее тело, она непременно сперва прихорашивалась. И его это вполне устраивало.
– Я ответил, что да, расстроился. Он ведь сказал, что назначает Макбета, потому что тот чужой, не нашего круга, и получается, что я остался за бортом как раз потому, что с самого начала поддерживал Дункана.
– Верно. И что он…
– Дункан сказал, что имеется и еще одна причина, но при остальных он не хотел о ней говорить. Что захват Свенона можно считать лишь отчасти удачным, так как сам Свенон ускользнул. И что мне сообщили об операции довольно давно и у меня было достаточно времени, чтобы доложить обо всем комиссару. Что Управление целый год вело слежку, а я так хотел потешить свое самолюбие, что чуть не пустил под откос всю работу. И что Макбет и гвардейцы спасли положение. И что, выбери он меня, а не его, это в такой ситуации вызвало бы подозрения. Ну, по крайней мере, он бросил мне этот кусок.
– Он отдал тебе Отдел по расследованию убийств – это же отлично?
– Отдел по борьбе с наркоторговлей больше моего, но, по крайней мере, теперь я не буду ходить у Макбета в подчиненных.
– А кстати, кто же все-таки уломал Дункана?
– В смысле?
– Кто из начальства поддержал кандидатуру Макбета? Дункан из тех, кто слушает чужие советы, он любит обсуждать и всегда ищет поддержки у других.
– Поверь мне, любовь моя, никакого лобби у Макбета нет – да он вообще вряд ли знает, что означает это слово. Единственное, чего ему хочется в этой жизни, – это ловить плохих парней и ублажать свою королеву игровых автоматов.
– А кстати… – Она появилась на пороге ванной в прозрачном нижнем белье, которое скорее подчеркивало, чем скрывало все ее прелести.
Дуффу многое в ней нравилось, порой он даже не мог решить, что именно, но за что он действительно боготворил ее, так это за молодость. В пламени расставленных на полу свечей ее глаза, красные губы и белые зубы влажно блестели. Однако сегодня вечером всего этого было ему мало. Он еще не пришел в себя. После случившегося сила, которую он ощущал в себе утром, покинула его. Впрочем, не исключено, что это можно исправить.
– Снимай это, – скомандовал он.
Она рассмеялась:
– Я только что это надела.
– Это приказ. Стой там и раздевайся. Медленно.
– М-м… Ну, не знаю. Приказы обычно звучат немного иначе.
– Инспектор Кетнес, я, как лицо вышестоящее, приказываю вам повернуться ко мне спиной, через голову снять то, что на вас надето, нагнуться и положить руки на дверные косяки.
Она изумленно охнула – изумленно, совсем как девчонка. Возможно, притворялась, а может, и нет. Ему было все равно. Настроение у него постепенно улучшалось.
Геката вышагивал по заляпанному полу вокзала, поглядывая на обшарпанные стены и прислушиваясь к тихому бормотанью торчков. Он поймал на себе взгляды двоих обитателей вокзала – они колдовали над ложкой и шприцем и явно делили зелье. Они его не знали. Его, по большому счету, никто не знал. Может статься, они раздумывали, не стрясти ли им пару монет с этого крупного холеного мужчины с неестественно черными, тщательно уложенными волосами, одетого в кашемировое пальто горчичного цвета и с дорогим «Ролексом» на руке. Возможно, он казался им мышью, забежавшей в логово льва. А возможно, его уверенная походка и трость с золотым набалдашником вселяли в них совершенно иные чувства. Тук-тук – постукивала трость в такт каблукам высокой широкоплечей женщины, которая следовала за ним. Если это вообще была женщина. Может, дело было в троих мужчинах в серых плащах, явившихся на вокзал немного раньше и сейчас стоявших наизготове возле стены. Возможно, именно поэтому торчкам показалось вдруг, что это они попали в его логово. И что львом был именно он.
Геката приостановился и пропустил Стрегу вперед, к узкой, пропахшей мочой лестнице, ведущей в туалет. Он видел, что торчки вернулись к самому важному в их жизни занятию и принялись варить зелье и заливать его в шприц. Подсевшие. Геката не испытывал ни злости, ни отвращения. Именно за счет таких он и жил.
Стрега открыла дверь внизу и растолкала еще одного спящего торчка. Чтобы тот не сомневался в серьезности ее намерений, она оскалилась, а чтобы понял, куда ему свалить, показала пальцем.
Геката шагал за ней мимо протекающих раковин и кабинок. От невыносимой вони ему на глаза наворачивались слезы. Но и вонь эта была полезной: она отгоняла любопытных, и даже самые опустившиеся наркоманы старались не засиживаться в туалете. Стрега с Гекатой зашли в последнюю кабинку, на двери которой висела табличка с надписью «Не работает». Внутри оказался унитаз, до краев полный фекалий. Лампочка над кабинкой была вывернута, так что толком уколоться здесь не удалось бы ни одному наркоману – он просто-напросто не разглядел бы вен. Стрега сняла доску с бачка, повернула ручку и толкнула его. Стена отодвинулась, и они шагнули внутрь.
– Закрывай быстрей! – закашлялся Геката. Он огляделся. Потайная дверь вела в железнодорожное депо, а там имелся второй выход к южному перрону. Геката перенес сюда производство зелья спустя два года после того, как с вокзала перестали уходить поезда. Территорию пришлось очистить от бомжей и наркоманов, и, хотя комиссар Кеннет всегда благоволил к Гекате и защищал его, тот приказал установить в туннеле и на лестнице в туалет скрытые камеры.
Сейчас, в вечернюю смену, здесь работало двенадцать человек, все в белых халатах и с повязками на лицах. Стеклянная стена делила зал на два отсека, в одном из которых семеро работников толкли, взвешивали и упаковывали зелье. За стеклом, возле двери в туннель, сидели двое вооруженных охранников – они присматривали за работниками и наблюдали в мониторы, подключенные к камерам. В самой глубине располагалась святая святых, то есть то, что на их языке называлось кухней. Там стоял котел, а доступ в кухню разрешался только сестрам. Дверь в кухню была герметичной, и на то имелось несколько причин. Во-первых, по гигиеническим соображениям, а еще чтобы никакому придурку не вздумалось чиркнуть там зажигалкой или бросить окурок и взорвать к чертям весь вокзал. Но в основном, чтобы никто не вдыхал молекул, которыми был насыщен воздух кухни, – иначе все быстро подсели бы на зелье. Геката нашел сестер в опиумном притоне в бангкокском Чайна-тауне, где эти двое держали небольшую лабораторию по производству героина из опиума, который привозили из Чианграя. Он знал о них довольно немного: они бежали из Китая вместе со сторонниками Чан Кайши, болезнь, изуродовавшая им лица, была обычным делом в их родной деревне, и, покуда Геката исправно платил им, сестры изготавливали как раз то, о чем их просили. Ингредиенты были им знакомы, пропорции тоже, а за процессом они вполне могли следить через стекло. И тем не менее была какая-то тайна в том, как они смешивали и варили зелье. Поэтому ходили слухи, которые Геката даже не пытался пресечь, что в зелье намешана шерсть с крысиных хвостов, истолченные пчелиные крылья, жабья кровь и даже слюни самих сестер. Такие слухи наделяли зелье зловещей волшебной силой, а если измученные безысходностью люди и соглашались за что-то заплатить, так это за волшебство. И в виде зелья они получали его сполна. Прежде Геката никогда не думал, что на наркотик можно подсесть так быстро и основательно. Впрочем, Геката знал, что, если сестры вдруг сварят что-то менее стоящее, ему придется тут же избавиться от них. Такова жизнь: все движется по кругу и всему свое время. Как те двадцать лет, пока Кеннет сидел в кресле комиссара полиции. Хорошие годы. А сейчас его место занял Дункан, и если он продолжит своевольничать, то их волшебной кухне несдобровать. Ведь если боги решают, хорошие нас ждут годы или плохие, если они управляют нашей короткой жизнью и судьбой, то нам остается одно – самому стать богом. Это легче, чем кажется, и если божьей силой наделены в нашем мире лишь единицы, то это оттого, что все остальные просто поддались страху и предрассудкам. Они прикрывают свою трусость моралью и пытаются навязать всем остальным целый набор заповедей. Однако эти заповеди придумали как раз те, кого тебе велено считать богом, и именно этим богам такие заповеди на руку. Однако оно и неплохо: не всем суждено стать богом, а каждому богу нужна паства. Рынок. Город. Или несколько городов.
