Чуть свет, с собакою вдвоем - Аткинсон Кейт (электронные книги без регистрации TXT) 📗
Из всех знакомых Джексона только Джулия могла потягаться с ним по части личных трагедий. Поначалу это их и свело — это и развело в итоге.
— Один за другим птенчики выпадали из гнезда, — сказала Джулия.
Утверждала, что «в метафорах обрящешь утешение». Джексон этого не понимал. И не сказал, что Амелия скорее смахивала на неуклюжую дрофу, а убийца и самоубийца Сильвия — хуже гарпии.
— Бог крадет гнезда / Птицу за птицей / Похищая к звездам [74], — сказала Джулия, а Джексон сказал:
— Эмили Дикинсон, — просто полюбоваться ее потрясением.
— Ты не болен, а? — спросила она. — Не обезумел?
— Вглядись в Безумца — иногда он чуть ли не пророк [75], — бодро ответствовал Джексон.
— Убийство и суицид не передаются генетически, — сказала Джулия после Террас Риво, уплетая сэндвичи в «Черном лебеде». — Натан не предрасположенк трагедии.
Джексона это не убедило, но он промолчал.
По словам Надин, Джон и Энджела Костелло из Донкастера погибли, когда в зад их машины въехал пьяный водитель грузовика. Их двухлетней дочери Шерон с ними не было; напрашивается вопрос: «Где же она была?» Уинфилды удочерили осиротевшую девочку, переименовали в Надин и вскоре увезли в Новую Зеландию.
«Они уже оставили надежду завести ребенка, — писала Надин, — и тут появилась я, точно дар с небес». Кое-кто, умирая, жертвует органы. Джон и Энджела Костелло пожертвовали целую девочку.
— Значит, надежду оставили не Уинфилды, — сказала Джулия. — Надежду оставили Костелло.
Потом-то Джексон сообразил: даже когда эфир принес первое, вступительное послание Надин (встречаются романы короче и лаконичнее писем Надин Макмастер), антенны интуиции уже зашевелились. Никаких родственников? Прошлое стерто начисто? Новое имя? Девочка слишком маленькая, ничего не помнит? Внезапный отъезд в далекие края?
— Похитили, — решительно заявила Джулия, намазывая булку маслом; впрочем, Джулия любит драматизировать.
Прежде чем взяться за расследование прошлого Надин Макмастер, Джексон счел своим долгом напомнить ей, чем расплатилась кошка за любопытство.
— Ящик Пандоры, — сказала Джулия и потянулась за второй булкой, еще не доев первую. — Хотя на самом деле «пифос» означает «большой кувшин». Пандора выпустила в мир зло и…
— Я в курсе, — перебил Джексон. — Я знаю.
— Людям нужна правда, — сказала Джулия. — Человеческая природа не выносит тайн.
По опыту Джексона, обнаружение правды — любой правды — лишь усугубляет тайну. Не исключено, что маленький Аарон и Кальмарчик обнаружат семейную историю, которую лучше бы запереть на семь замков, подальше от несносной Пандоры.
— Да, но дело же не в том, чтобы тебе понравилось. Важно знать, — сказала Джулия.
Сколько времени ни проводи с Джулией, в итоге все сводится к уютной фамильярности пополам с досадными спорами. Похоже на брак, только без развода. И без свадьбы, если уж на то пошло.
Натан на Террасах добегался до умопомрачения и после сэндвича и вазочки мороженого уснул у Джексона на руках, предоставив Джулии беспрепятственно вкушать чай. Мальчик лежал, точно мягкий мешок с песком, — ощущение тревожило. Джексон сомневался, хочет ли, чтобы сердце взбаламутили несокрушимые священные узы.
Как ни странно, новость о том, что Натан его сын, не осчастливила его — устрашила. Лишнее доказательство тому, что никогда не угадаешь, что почувствуешь, пока не почувствовал.
В последнее время Джулия стала намекать, что Джексону неплохо бы «больше быть отцом» Натану, а им троим — чаще проводить время «по-семейному».
— Но мы не семья, — возражал Джексон. — Ты замужем за совершенно третьим человеком.
Когда Джексону пришлось выбирать, с кем из отпрысков проводить Рождество, он предпочел свою угрюмую дочь (катастрофическое решение). Джулия сочла это откровенным фаворитизмом — может, и не зря.
— Выбор Джексона [76], — сказала она.
— Я не могу быть в двух местах одновременно, — посетовал Джексон.
— А атом может, если верить квантовой физике, — сказала Джулия.
Я же не атом.
— Ты сплошныеатомы, и больше ничего.
— Ну, может быть, но я все равно не могу разорваться. Джексон только один.
— Как это верно. Что ж, веселого тебе Рождества. Бог так возлюбил этот мир, что отдал Сына своего и тэ дэ. А Джексон своему сыну даже рождественского подарка не раздобыл.
— Вздор! — отвечал Джексон. — Чепуха! [77]
В «Черном лебеде» Джулия слизывала с пальцев мороженое — когда-то Джексон решил бы, что она дразнится. Раньше Джулия мазалась красной помадой, а теперь губ не красила. Непослушные волосы зачесывала назад и уминала жестким зажимом. Материнство отчасти обесцветило ее. Удивительно, до чего Джексон порой скучал по прежней Джулии. А может, она и есть прежняя, а скучал он по временам, когда они были вместе. Он надеялся, что нет. В сердце больше не осталось места. (Крайне тесное) пространство, отведенное женщине в шкафу Джексонова сердца, почти целиком занимала свечка, что горела чувствами к его шотландской немезиде, старшему детективу-инспектору Луизе Монро. Давнее пламя вяло мигало, никогда не разгоралось в безвоздушности их разлуки. У них не бывало секса, они не виделись два года, она замужем за другим и родила от него ребенка. У людей это не считается отношениями. Кто-то должен свечку погасить.
— Сердце бескрайне, — сказала Джулия. — Места полно.
Может, в сердце Джулии места и полно, а у Джексона не так — у него сердце сжималось и съеживалось с каждым перенесенным ударом. Бедное сердце, разбитое сердце [78].
— Чушь, — сказала Джулия.
Штука-то в чем: Джон и Энджела Костелло, якобы родители маленькой Шерон, что вот-вот превратится в Надин Уинфилд, вовсе не стали прахом. Не погибли в автокатастрофе, не бродили по темным улицам Донни. Не умерли, поскольку не жили.
Ни автокатастрофы, ни свидетельств о смерти, ни сведений о том, что пара с такой фамилией жила в Донкастере. Никаких записей о рождении их дочери «Шерон Костелло». На всякий пожарный Джексон разыскал другую Шерон Костелло, родившуюся в один день с Надин Макмастер, 15 октября 1972 года; та жила в Труро. Оказалась ни при чем и сильно недоумевала.
Само собой, Уинфилды могли вместе с именем поменять и дату рождения. Если б Джексон прятал ребенка, он бы так и поступил.
Уинфилды, как выяснилось, существовали. Явно жили в Харрогите, где зародились все «Бетти», и это стало предлогом — не то чтобы Джексон искал предлог — провести там приятные сутки; пожалуй, одно из самых цивилизованных мест, какие ему доводилось посещать. Впрочем, всякому известно, а Джексону в особенности, что цивилизация — тонкий слой краски, не более того.
Иэн Уинфилд действительно с 1969-го по 1975-й был педиатром в Святом Иакове, а потом уехал работать в Крайстчёрч. В самом деле был женат на Китти, а та и вправду была фотомоделью. Надин Макмастер прислала студийные снимки — Китти Гиллеспи, челочка и подведенные глаза, воплощенные шестидесятые, типаж, к которому Джексона тянуло инстинктивно. Что-то такое всплывало в памяти — «Китти Гиллеспи, Джин Шримптон [79]для бедных». Не таких уж и бедных, если приглядеться. До Джексона так и не дошло, что шестидесятые — уже история; может, никогда и не дойдет.
«Мамуля была та еще штучка, правда? — писала Надин Макмастер. — Не сравнить со мной, маленькой клушей, — явно приемная!» Она прислала кучу фотографий своего семейства — она сама, Дэйв, Аарон, их собака (золотистый ретривер, само собой), Уинфилды и Надин в детстве («Дэйв все отсканировал!»).
