Братья Рико - Сименон Жорж (читать книги полностью txt) 📗
Ему никак не удавалось определить, чуждаются ли его окружающие или он сам их сторонится. Гостиница находилась не очень далеко, всего в двух кварталах. Он решил возвратиться туда, теперь уже нигде не задерживаясь, однако зашел еще в один бар. Эдди смутно помнил тамошнего бармена, ему случалось играть с ним в кости. Бармен сменился, владелец тоже. Стойка была темного цвета, стены в коричневых панелях, с гравюрами, изображающими скачки, с фотографиями жокеев и боксеров. Некоторые из этих фотографий относились к давним временам. Эдди узнал двух-трех боксеров, которых некогда вывел на ринг старый Мосси, тот начинал как содержатель гимнастического зала.
Он указал на пивной насос:
— Кружку пива.
Тот, кто ему подавал, не знал его. Так же как мужчина, пивший рядом с ним виски и уже охмелевший, так же как парочка в глубине зала, которая получала максимум удовольствия от того, что позволительно делать на людях.
Еще немного, и он снова позвонил бы Эллис.
— Повторить.
Но он тут же передумал.
— Нет, виски.
Внезапная жажда алкоголя, которой, он знал, ему не следовало поддаваться. С ним это случалось редко. Есть люди, которых алкоголь взбадривает. Что касается Эдди, то, выпив, он делался грустным и подозрительным. Было два часа ночи, он валился с ног, глаза слипались, но, облокотившись о стойку, он упорно сидел в этом баре, где с ним никто не заговаривал, даже пьяный.
— Повторить!
Он выпил четыре стопки виски. Здесь также напротив было зеркало. Эдди посмотрелся и остался недоволен. Борода за день успела отрасти, придавая щекам и подбородку неопрятный вид. Где-то он читал, что борода растет быстрее на лицах мертвецов.
Наконец Эдди добрался до гостиницы. Он шел медленно, расслабленной походкой и каждый раз, слыша за спиной шаги, убеждал себя, что кто-то по поручению Фила следит за ним. В углу холла, где большинство ламп было потушено, сидели двое мужчин и переговаривались вполголоса. Они подняли головы и посмотрели на Эдди, когда он брел к лифту. Может быть, они здесь из-за него? Эдди их не знал. Но существовали же тысячи, которых он не знал и которые знали его: он ведь был Эдди Рико!
Ему захотелось встать перед ними и сказать: «Я — Эдди Рико. Что вам от меня надо?»
Мальчик-лифтер предупредил его:
— Осторожнее, ступенька.
— Спасибо, молодой человек.
Он плохо спал, два раза вставал и пил воду большими стаканами. Проснулся хмурый, с головной болью. Из номера он позвонил в агентство воздушных сообщений:
— Эль-Сентро, да, в Калифорнии. Как можно скорее.
Самолет улетал в полдень. Все билеты были проданы.
— Все забронировано на три дня вперед. Но если вы приедете за полчаса до отлета, то почти наверняка получите место. Почти всегда кто-нибудь возвращает билет в последнюю минуту.
За окном светило солнце. Более бледное, более мягкое, чем во Флориде, пробивающееся сквозь прозрачную дымку.
Он велел подать себе завтрак, к которому едва притронулся, и позвонил, чтобы принесли еще кофе. Затем он вызвал по телефону Эллис. В этот час она, должно быть, убирала в комнатах вместе с Лоис, маленькой негритянкой, которая стлала постели. Бэби ходила за ними следом, трогая все, что ей попадалось на пути.
— Это ты? Дома все в порядке?
— Все в порядке.
— Никто не звонил?
— Нет. Бэби сегодня утром обожгла пальчик, дотронувшись до печки, но не сильно: даже не заплакала. Ты видел мать?
— Да.
Ему нечего было ей сказать. Он спросил, какая у них погода, доставили ли новые занавеси для столовой.
— Ты себя хорошо чувствуешь? — встревожилась вдруг жена.
— Да.
— Кажется, у тебя насморк?
— Нет. А может, и есть.
— Ты в гостинице?
— Да.
— Встретился с друзьями?
— Кое с кем встретился.
Зачем он так ответил?
— Ты скоро приедешь?
— Мне нужно еще кое-что сделать. В другом месте.
Он чуть не сказал ей, что едет в Эль-Сентро. Но говорить об этом было опасно, и он вовремя сдержался. Теперь, если что-нибудь случится у него дома с кем-нибудь, например с одной из его дочерей, никто не будет знать, где его разыскивать, чтобы сообщить о несчастье.
— Переключи, пожалуйста, телефон, чтобы меня не разъединили с Санта-Кларой, мне нужно переговорить с Анджело.
Это нетрудно было сделать.
— Алло, патрон?
— Ничего нового в магазине?
— Ничего особенного. Маляры утром начали работу.
— А как Джо?
— Не очень. — В тоне Анджело не слышалось восторга.
— С ним трудно?
— Мисс ван Несс поставила его на место.
— Он пытался приставать к ней?
По-видимому, это был первый случай, когда кто-то проявил неуважение к мисс ван Несс.
— Она влепила ему такую затрещину, что он все еще не пришел в себя.
— Он не пытался уйти?
— В первую ночь я играл с ним в карты до трех часов утра, а потом запер дверь на ключ.
— А сейчас?
— В прошлую ночь — я почувствовал, — ему так приспичило, что он готов был выпрыгнуть в окно. Тогда я позвонил Бепо.
Бепо был низенький неопрятный человек, содержатель дома свиданий у проезжей дороги, на полпути между Санта-Кларой и соседним городом.
— Бепо прислал то, что требовалось. Джо и его красотка выдули целую бутылку виски. К утру парень лежал пластом.
В половине двенадцатого Эдди с чемоданом снова был в Ла Гардиа. Ему обещали первое же освободившееся место. Он зорко всматривался в лица людей вокруг, ища того, кто по виду мог принадлежать к Организации.
Перед отъездом он зашел в банк, где получил по чеку тысячу долларов. Если при нем не было денег, он не чувствовал себя уверенно. Чековая книжка его не устраивала. Эдди нужны были наличные.
В аэропорту он назвал кассирше не свое настоящее имя, а первое пришедшее ему в голову: Филиппе Агостини. Поэтому, когда его вызвали, он на мгновение замешкался, забыв, что обращаются к нему.
— Сто шестьдесят два доллара, выписываю билет. У вас есть багаж? Пройдите, пожалуйста, к весам.
Казалось маловероятным, чтобы ему дали уехать, не сделав попытки узнать, куда он направляется. Эдди без конца оборачивался, вглядывался в лица. Никому не было до него дела.
Даже это, даже отсутствие слежки в конце концов встревожило его.
По радио пассажиров пригласили к проходу номер двенадцать. Он очутился там вместе с двумя десятками других людей. И в ту самую минуту, когда Эдди протянул свой билет, он почувствовал чей-то пристальный взгляд.
Он физически ощутил его и не сразу решился повернуть голову.
Это был малый лет шестнадцати или семнадцати, с темными блестящими волосами и матовой кожей, скорее всего итальянец. Прислонясь к перегородке, он насмешливо смотрел на Эдди.
Эдди не знал его, да и не мог знать — ведь тот был ребенком, когда Эдди покинул Бруклин. Но он должен был знать родителей юноши, так как его черты и выражение лица были ему знакомы.
У Эдди мелькнула мысль сесть в другой самолет любого направления. Но это ни к чему бы не привело: куда бы он ни полетел, повсюду на аэродроме кто-нибудь будет его ждать.
Впрочем, он может сойти по дороге. Неужели они станут следить даже на промежуточных остановках?
— Почему вы не проходите?
— Простите.
Он продвинулся со всеми пассажирами вперед. Молодой человек, прилепив незажженную сигарету к нижней губе, как это делал Джино, не тронулся с места.
Самолет вылетел. Через полчаса, после того как прошли на небольшой высоте над небоскребами Нью-Йорка, стюардесса подала завтрак. В Вашингтоне Эдди не вышел.
Он там когда-то работал. В толпе за барьером посадочной полосы он не смог бы обнаружить человека, получившего задание следить за ним.
Эдди заснул. Когда он проснулся, стюардесса разносила чай. Он выпил чашку, и у него забурлило в животе.
— Когда мы прилетим в Нашвил?
— Часа через два.
Они летели очень высоко, значительно выше сверкающего скопления облаков, сквозь разрывы которых иногда проглядывала зелень равнин, белизна ферм. Эдди много раз бывал проездом в Нашвиле, но никогда не останавливался там.
