Ранчо “Кобыла потерялась” - Сименон Жорж (книги онлайн полностью .txt) 📗
— А я ведь уничтожил пленку, — растерянно заметил Джон.
— А ты, может, еще заходил с фотографом в темную комнату?
— Я стоял у двери.
— Что не помешало ему сделать два отпечатка вместо одного… Он тут недавно… Я узнавала… Приехал с Востока лет пять назад. Может, он и не специально сохранил второй отпечаток… Может быть, первый был слишком бледным… Прочел он его только после того, как ты ушел. Он был заинтригован. Рассказал об этом соседу» а тот тут уже лет тридцать пять.
Теперь понимаешь? Он, наверное, видел, как ты ехал в своей машине. Он тебя знает в лицо. Тебя все знают. Знают, что ты был компаньоном Энди Спенсера и что когда-то между вами что-то произошло.
Знают также, что ты не богач, если не сказать больше. Оба приятеля решили, что умнее и выгоднее будет пойти к могущественному Энди Спенсеру. Они рассчитывали хорошо получить за документ… А вместо этого попали на молодца, который дал им фору, который, наверное, их на славу тряхнул и пригрозил полицией или уж не знаю чем…
Видишь, старухи еще кое на что годятся! Ты нашел документ в бауле старого Роналда Фелпса. Ты вдруг стал более скрытным, чем какая-нибудь дама из клуба, а одному Богу известно, какие они скрытные! Ты купил машину, платишь шоферу, который ничего не смыслит в механике, и поехал прогуляться в Санбурн.
— Откуда ты знаешь?
Он представлял Пегги Клам в самом сердце сети сложных интриг, а на самом деле все было так просто!
— ТЫ что думаешь — на дороге одна-единственная машина, которая принадлежит некому Кэли Джону, который наивнее самой Пакиты? Будь ты девицей, уверена, что ты бы тоже мог дать себе сделать двух близнецов и не подозревать об этом…
Гарриет? Знаешь? Жена доктора Райана… Моя приятельница. Она часто приходит в клуб. А звонит почти каждое утро.
Сколько же раз на дню перезваниваются вот так тусонские старые леди?
— Она вчера возвращалась из Бисбея через Санбурн и видела, как ты слонялся как неприкаянный около «Клетки для попугаев», а твой ковбой стоял, прилипнув к стенке, с таким видом, будто его сейчас будут расстреливать…
Теперь, Джон, дорогуша, выпей-ка большой стакан бурбона и начинай мне все рассказывать сначала.
Он машинально выпил виски, потому что она вложила ему в руку стакан.
Он искал и ее мог найти, с чего начать. Сопротивляться власти Пегги ни был не в силах. Он только и нашелся, что сказать: «Он приезжал вчера днем на ранчо, чтобы увидеть меня… «
Тут она перестала насмешничать и ломать комедию.
Она смотрела на него из глубины кресла, и глаза ее стали жестче; после долгой паузы она наконец произнесла:
— Тогда это серьезнее, чем я думала…
Он решил, что она попросит его показать письмо, но она думала в этот момент о другом.
— Когда ты приходил последний раз, я говорила тебе о ранчо Санта-Маргарита, которое у нас — у сестры и у меня — в общей собственности. Я тебе сказала, что он хотел оросить земли, чтобы сдавать их внаем или продать частями, так как ранчо, такое, как оно есть, непродаваемо, так как слишком велика площадь. Мне это было подозрительно. Я чувствовала что-то неладное. Теперь я навела справки.
Работы, необходимые для раздела земли, финансирует не он. Это некая компания, которая работает вместо нас — я говорю «нас», потому что там моя половина, — и которая нам тут же, кроме некого количества акций, выложит кругленькую сумму. Понял? Это, видишь ли, значит, что Энди Спенсеру нужны деньги. И знаешь почему?
— Не знаю.
Он слушал ее, пораженный, он восхищался неожиданным спокойствием и авторитетностью своей старой приятельницы.
— Ты газеты читаешь? Если да, то, наверное, плохо. Что сейчас происходит в Вашингтоне? Некто Дж. В. Акетт имеет несчастье предстать перед сенаторской комиссией. Этот господин был во время войны одним из крупных поставщиков самолетов. Теперь его обвиняют в том, что он получил эти контракты благодаря очень хорошо оплаченной любезности высокопоставленных чинов администрации… Кажется также, у него поддельная бухгалтерия, и стоит вопрос потребовать с него сорок миллионов.
Кэли Джон не двинулся, он чувствовал себя немного потерянным; внимательный, как туго соображающий ученик, он пытался установить связь между всем тем, что он только что услышал, а сам и думать забыл, что может поставить на столик пустой стакан, который ему мешал.
— Ну так вот, мой маленький Джон, Акетт не просто Акетт… Ему нужны были деньги, чтобы начать дело. Те, кто их ему дал, по большей части остались в тени. И того, кто дал самую большую сумму, зовут Энди Спенсер. Он может разориться не сегодня-завтра. Его судьба зависит от решения суда, которое будет через несколько дней. В Тусоне под угрозой разорения десять — пятнадцать компаний, магазины, ранчо, банк, транспортное предприятие — все, что он запустил, или то, в чем у него есть доля. А так как он, насколько мне известно, изворотлив, я не буду удивлена, если удар падет на меня и я на следующей неделе окажусь на соломенной подстилке…
Она расхохоталась, и он на секунду заподозрил, что все это было просто новой шуткой старой дамы. Но нет! Смеялась она слишком нервно.
Посмотрела налево, потом направо, как будто показывала на два огромных здания, стоявших по обе стороны от ее дома:
— Представляешь, все мы — на соломенных подстилках! Все старухи с этой улицы! Потому что, представь себе — и это самое смешное! представь себе, что эта индюшка Мюриэл вложила почти все свое состояние в дела Энди…
Пегги резко оборвала смех. Голос изменился.
— Ну а теперь покажи мне свою бумажонку, — приказала она.
Глава 5
Двумя часами позже он был пьян в четвертый раз за свою жизнь, и на этот раз по вине Пегги Клам, из-за Пегги, к которой, как он это только что объяснил своему другу Борису, питал чувство, похожее на засушенный между страницами книги цветок. Объяснить это было нелегко, но русский понял и крепко пожал ему руку своей влажной рукой.
Как вообразить, только вообразить возможность того, что произошло?
Она сидела перед ним в кресле и, как всегда, смеялась несколько пронзительно. Интонация ее изменилась, но это была дружеская интонация кто лучше него знал, когда Пегги меняла интонацию? Даже Клам, который то ли существовал, то ли нет, должно быть, хуже понимал свою жену, чем он, Кэли Джон. Дружеским тоном, совершенно дружеским, она приказывала ему:
«Покажи мне свою бумажонку…» — она всегда делала вид, что командует, даже нападает, не всерьез, из лучших чувств.
В тот момент он все еще держал в руке пустой стакан.
Если Пегги начинала говорить, надо было сидеть и слушать, потому что она не выносила, когда ее перебивали. Так что он поставил стакан на столик около пепельницы, вытащил из кармана фотокопию, так как оригинал закрыл у себя в комнате перед отъездом.
Выслушав сенсационные новости, которые она ему изложила, он не рассердился и, в свою очередь, показал ей свою маленькую находку.
Пегги читала, сидя напротив, и он был уверен, что она прочитала письмо с начала до конца, по крайней мере то, что можно было там разобрать. Затем, не глядя на него и не говоря ни слова, она встала и засеменила через гостиную. Он с удивлением следил за ней взглядом, спрашивая себя, что она могла искать таким образом, а она вернулась с очками, которых он никогда на ней не видел, — вероятно, она их прятала из кокетства. На этот раз она решила не садиться. Уже стоя она прочла письмо еще раз, губы ее шевелились, правая рука теребила дужку очков.
— Можешь забрать это, — произнесла она, наконец протягивая документ.
Голос звучал по-другому, звучал именно так, чтобы дать понять человеку, что она презирает его за то, что он занимается этим обрывком бумаги, который она тем не менее только что схватила, как какое-нибудь лакомство. Избегая поднимать на него глаза, она продолжала стоять и с трудом скрывала свое желание избавиться от Кэли Джона; ситуация становилась тягостной, и тут наконец ее спас телефонный звонок.
