Мегрэ и сумасшедшая - Сименон Жорж (библиотека электронных книг TXT) 📗
— Ваше здоровье, шеф.
— Твое!
В этот утренний час на улице было оживленно, хозяйки бегали от магазинчика к магазинчику. Поблизости находился рынок, который Мегрэ особенно любил.
— Пошли.
— Куда пойдем?
— Возвращаемся. Посмотрим, может быть, Люка и Жанвье повезло больше.
Жанвье уже ждал, Люка еще не было.
— Было легко, шеф. Преемник Караме еще работает там и помнит его очень хорошо.
— Рассказывай.
— Ничего особенного я не узнал, кроме того, что за глаза его называли «его высочество Караме». Он прекрасно одевался и придавал большое значение, костюму. Гордился своей должностью и ожидал, что получит орден Почетного легиона, как ему обещали. Пользовался каждым случаем, чтобы надеть темный костюм — он хорошо в нем выглядел. Его брат был полковником.
— Он еще жив?
— Погиб в Индокитае. Он охотно о нем рассказывал. Говорил: «Мой брат полковник…»
— Это все?
— Все, что я смог узнать. Никто ничего не знает о каких-нибудь его пороках. Он огорчался, что не может иметь детей. Старый рассыльный рассказал мне одну историю, не гарантирую, правда, ее достоверности… После трех или четырех лет супружества Караме послал жену к гинекологу, потом этот врач захотел увидеть мужа. Иначе говоря: не она не могла иметь детей, а он. С того времени он больше не говорил о потомстве.
Мегрэ, все еще мрачный, ходил по комнате, изредка останавливаясь у окна, как бы желая взять пейзаж в свидетели дурной шутки, которую ему приготовили.
Кто-то постучал в дверь. Это был Люка, он бежал по лестнице и запыхался.
— Передохни.
— Я нашел человека, который был подчиненным Антуана. Ему сейчас шестьдесят лет, и он заведует отделом.
— Что он рассказывает?
— Кажется, Антуан был своего рода маньяком. В хорошем значении этого слова. У него был свой конек. Когда его спрашивали о профессии, он отвечал: «Изобретатель». Он на самом деле получил патент на усовершенствованный ключ для консервов, который продал фабрике, производящей хозтовары. У него есть и другие изобретения…
— Приспособление для чистки картофеля.
— Откуда вы знаете?
— Видел на набережной Межесери.
— Он постоянно с чем-нибудь возился. Кажется, у него была мастерская, где он проводил все свободное время.
— Ее я тоже видел. Он ничего серьезного не изобрел?
— Человек, с которым я беседовал, ничего об этом не знает, но, кажется, Антуан иногда говорил, хитро покачивая головой: «Когда-нибудь я сделаю настоящее открытие, и все будут обо мне говорить».
— Подробностей никаких?
— Нет. Если не считать этой мании, он был человеком скорее неразговорчивым, но добросовестно исполнявшим свои обязанности. Не пил. Вечерами не выходил из дома. Казался довольным женою. Говорю: довольным, а не влюбленным, учитывая их возраст. Они хорошо понимали и уважали друг друга. Мой собеседник был два раза на ужине у них дома и заметил, что они приятно устроились. «Прелестная женщина! — сказал он мне. — И какая благовоспитанная! Правда, немного мешало то, что из ее рассказов нельзя было понять, идет ли речь о первом или о втором муже. Могло показаться, что она их путает».
— Это все?
— Все, шеф.
— Одно бесспорно: в ночном шкафчике был револьвер, и этот револьвер исчез. Мне хочется заглянуть на бульвар Батиньоль. Идешь со мной, Лапуэнт? Возьми машину. Только с исправным мотором.
Перед выходом он выбрал новую трубку.
