Легкая добыча - Белл Джозефина (читать книги полные .TXT) 📗
– Много. Поблизости был парк. Туда приходили старики и матери с детьми, и отдыхали на скамейках. Поразительно, сколько их было, несмотря на налеты. Но люди быстро привыкли и многие отказывались от эвакуации. Ну, и разумеется были выздоравливавшие из госпиталя в Мейфилде. Раненые, которые целыми днями разгуливали в своих голубых пижамах, но на ночь должны были возвращаться в госпиталь.
– Значит, какому-нибудь подозрительному типу было бы нелегко следить за вашим домом?
– Ну... И да, и нет. Он растворился бы в толпе, но солдаты, пожалуй, его бы заметили. Им просто нечем было заняться, кроме разглядывания прохожих.
– Понимаю. Только я вот думаю, не могла тут речь идти про обычное ограбление? Преступник попал внутрь, зная, что вы ушли, ребенок начал плакать, он и придушил его подушкой, чтобы угомонить.
– Да, защитник намекнул на это. Но не обнаружили никого, кто заметил бы кого-то подозрительного возле дома в тот вечер.
– Когда вы вернулись? – продолжал расспросы Рэй, возвращаясь к фактам.
– Около десяти утра, когда уже вызвали полицию. Видите ли, она все время твердила, что воспользовалась моим отсутствием, чтобы уложить маленького Тома в соседней комнате. Была простужена, болело горло, и боялась, как бы ребенок не заразился. Заглянула к нему, прежде чем лечь самой: он спал спокойно. Приняла аспирин и кодеин, и крепко уснула. Когда вошла утром, он лежал мертвый, с подушкой на личике.
– Маленьким детям нельзя давать подушек, – заявила Мевис, – по крайне мере пока не исполнится четыре года.
– Тому шел четвертый год, и он был большим мальчиком. Но вызванный врач сразу заключил, что это был не несчастный случай.
– Мисс Траб вызвала врача?
– Сразу же. Она была близка к помешательству, но еще нашла силы, чтобы сделать это. Сломалась только после того, когда врач сказал, что сделано это было сознательно, между полуночью и четырьмя утра. Врач послал за санитарной машиной и за полицией. И я больше никогда уже не видела несчастного мальчика. Только ее. Ее арестовали в тот же день. Несколько недель она провела в тюремном госпитале. И в зале суда я ее с трудом узнала.
– Вы давали показания?
– Только по части даты, когда она ко мне переехала. Это было 4 ноября 1942 года. Прекрасно помню, стоял туман, и она показала мне несколько фейерверков, которые купила Тому, чтобы тот зажег их на следующий день, в годовщину порохового заговора Гая Фокса, и сказала, что надеется на хорошую погоду. Спрашивала, позволю ли я зажечь их в саду. Это было за год до смерти этого бедняжки. Знаете, она всегда была такая сдержанная, но с мальчиком совершенно менялась...
– Вы не знаете, где она жила прежде?
– В другом районе. Их дом разбомбили, они сами чудом уцелели. Прислали их из квартирного бюро, зная, что у меня есть свободная комната.
– А из того дома не уцелел никто, кто бы мог дать показания насчет рождения ребенка?
– Насколько я знаю, все погибли. Их с ребенком откопали из-под развалин.
– Вы ее любили, правда? – спросила Мевис.
Миссис Огден кивнула.
– До тех пор, пока суд не признал ее виновной.
– И вы не думали, что это она убила?
– Не могла в это поверить. Она души в нем не чаяла. В жизни не встречала более любящей матери. Это не типично, обычно их не любят...
Рэй понял, что она имела в виду. Это было одной из причин, по которым он хотел добраться до сути дела. И сказал об этом Мевис на обратном пути.
– Внебрачных детей как правило так не любят. И потому я все больше задумываюсь, ее это был ребенок или нет...
Глава 7
Когда Холмсы покидали дом миссис Огден, день был еще в разгаре. Хозяйка вышла с ними на улицу, проводив до машины.
– Биконсфилд Роад – примерно на полпути, по правую сторону, – сказала она. – Снаружи, над входом в клинику, есть указатель. Вы не пропустите.
Рэй поблагодарил, Мевис помахала рукой на прощанье и они уехали, оставив миссис Огден слегка заинтригованной и более чем слегка обеспокоенной мыслью о новой шумихе. В прошлый раз это все тянулось несколько лет.
Она смотрела вслед машине, пока та не исчезла за поворотом, потом с тяжелым вздохом вернулась домой.
Рэй без труда нашел местный родильный дом. Им повезло – старшая сестра была на месте. Рэй объяснил, в чем дело. Практика усовершенствовала его манеру подачи материала, сократив его до нескольких основополагающих фраз. Сомневался, что что-нибудь из этого выйдет – сестра производила впечатление слишком молодой, чтобы знать, что тут происходило шестнадцать лет назад. Потому он облегченно перевел дух, когда та заявила, что она в курсе.
– Вот это я недавно получила от поверенного из Уэйфорда, – заметила она, показывая на письмо, лежавшее на столе. От некоего мистера Кука. Он пишет, что какие-то люди, заинтересованные в судьбе мисс Траб, с которой встретились уже после ее освобождения, ведут свое расследование. Полагаю, это вы и есть.
– Да, это мы. Мы хотели попросить рассказать нам все, что она знает о рождении ребенка мисс Траб, если это был ее ребенок. Речь не идет о медицинской стороне дела, – поспешно добавил он, заметив, как замкнулось лицо сестры.
– Рэя интересует совсем простая вещь, – вмешалась Мевис. Мы вообще не можем поверить, что это был ребенок мисс Траб. На суде она это отрицала. Никаких доказательств этого не было. В зале суда не было акушерки, которая принимала роды, и которая могла бы сказать: «Вот эта женщина родила того ребенка. Я при этом была и видела».
– Верно, – подтвердила медсестра. – Тогда меня здесь не было, но я просмотрела документы. Вам крупно повезло, что бумаги еще здесь. Со времени своего возникновения служба здравоохранения издает все новые, радикальные указания, и одним из последних было распоряжение об уничтожении всех архивов старше десяти лет. Наши врачи категорически этому воспротивились, и указание было аннулировано.
– А чем же оно было вызвано?
– В больших больницах не хватает места не то что на хранение документов, но даже для размещения современной аппаратуры и помещений для административного персонала. А на строительство новых зданий нет денег. Но, в общем, я не знаю. Может быть, это просто идея какого-то чиновника, решившего выслужиться.
– Вполне правдоподобно. Но вы нашли те документы, которые мы ищем?
– Да, частично. Могу только вам сказать, что некая мисс Траб – инициалы не значатся – родила на дому внебрачного ребенка, и что роды прошли нормально. До того она не приходила на консультации в клинике, хотя была уведомлена, что должна являться на регулярные осмотры, и что в противном случае может лишиться пособия. Ребенка принимала сестра Уолтерс; но сразу после того она уехала.
– Это нам известно. У вас не было ее адреса в Канаде?
– Нет. Контакты с нею были потеряны еще задолго до ее отъезда за границу. Остался только адрес ее родителей.
Рэй нахмурился.
– Если у вас был их адрес, то почему мистер Кук не установил с ней контакт через родителей?
– К сожалению, я не знаю.
– Нам же говорили об этом! – вмешалась Мевис. – Не помнишь? Ее потеряли из виду, когда она демобилизовалась, чтобы выйти замуж за канадца.
Наступила пауза, которую прервал Рэй.
– Вы говорите, что она не обращалась в клинику перед родами. Но ходила в продовольственное бюро за соками и прочими вещами.
– Имела талоны на спецпаек, – добавила Мевис.
Сестра согласно кивнула.
– Кто-нибудь из продовольственного бюро был вызван свидетелем? – спросила она.
– Показания давала одна сотрудница, – ответил Рэй. – Опознала мисс Траб как особу, которая приходила за пайком. Когда защитник-мистер Уоррингтон-Рив спросил, было ли по мисс Траб заметно, что она в положении, ответила, что присягнуть в этом не может. Очереди были длинные, приходилось спешить, а прилавки такие высокие, что она видела только головы и плечи клиенток. Я читал в газетах, что это вызвало смех в зале.
– Да, нелегкое это дело, – заметила старшая сестра. – А метрика? Ведь таким образом можно узнать, чей это был ребенок.
