Семейное дело - Стаут Рекс (книги онлайн .txt) 📗
После этого заявления я отказался от дальнейших попыток развить данную тему, хотя мне не терпелось спросить, в чем разница между выражениями «посоветоваться» и «узнать мнение», и выслушать ее объяснение; однако в одиннадцать часов или немного позже мы ожидали у себя в доме посетителей, и мне надлежало присутствовать при встрече. Поэтому я поспешил закруглиться с расспросами и с обыском. Едва ли Пьер Дакос спрятал улики под половицами или использовал в качестве тайника рамку одной из картин. Между тем я должен признать, что Люси умела вести себя достойно в обществе. Она вежливо проводила меня до двери и, прежде чем выпустить на волю, пожелала спокойной ночи. По всем признакам мистер Дакос и служанка в белом переднике уже находились в своих кроватях.
Часы показывали десять минут двенадцатого, когда я, взобравшись по ступенькам крыльца старинного особняка, обнаружил, что дверь не на цепочке. Войдя без посторонней помощи в дом, я направился прямо в кабинет, ожидая застать Вулфа погруженным в чтение книги или с увлечением колдующим над очередным кроссвордом, но я ошибся. В одном из ящиков моего письменного стола лежали схемы улиц всех пяти районов Нью-Йорка; Вулф достал их и теперь сидел, развернув перед собой карту Манхэттена. Насколько мне известно, его впервые заинтересовало расположение улиц в этом районе. Можно было предположить, что я сразу же загорюсь желанием угадать причину его столь необычайной любознательности, однако ничего подобного я не испытывал; дело в том, что я давно усвоил простую истину: стараться угадать ход мыслей гения — напрасная трата времени. Если его манипуляции имели какой-то смысл, в чем я сильно сомневался, то рано или поздно, будучи в соответствующем настроении, он добровольно поделится со мной своими соображениями. Когда я повернулся на стуле лицом к Вулфу, он ловкими и точными движениями пальцев начал складывать схемы. Сразу было видно, что он достаточно, тренировался в оранжерее по утрам, с девяти до одиннадцати, и после полудня, с двух до четырех, хотя в этот день он вообще не был наверху. Отвечая на мой немой вопрос, Вулф пояснил:
— Я определял расстояние от ресторана до дома, в котором проживал Пьер Дакос, и до нашего особняка. Он прибыл к нам ночью, без десяти час. Интересно, где он побывал в тот последний день? Где в это время висело его пальто?
— Мне придется, — заметил я, — извиниться перед дочерью Пьера Дакоса. — Я уверял ее, что если с помощью подобных методов можно поймать убийцу, то полиция обойдется без вашей помощи. Неужели наши дела так плохи?
— Вовсе нет. Как тебе известно, я предпочитаю воздерживаться от чтения, когда в любой момент мне могут помешать. Что она тебе сообщила?
— Ничего существенного. Возможно, ей нечего сказать, но я не верю. Сидела битый час не спуская с меня глаз, пока я обыскивал комнату Пьера; видимо, хотела не позволить мне стибрить пару носков. Она — какая-то аномалия. Это слово, мне кажется, лучше всего подходит…
— Человек не может быть аномалией.
— Хорошо. Назовем ее фальшивой, не настоящей. Человек, который держит у себя на полке книги такого содержания и украшает их собственным экслибрисом; обычно активно выступает против превращения женщин лишь в объект сексуальных вожделений мужчин. Но если бы Люси Дакос и в самом деле была против, она не стала бы уделять столько внимания макияжу, прическе и не тратила бы с трудом заработанные доллары на платья, выгодно подчеркивающие ее фигуру. Конечно, она не в состоянии изменить форму своих красивых ног. И все-таки я утверждаю: Люси Дакос притворяется, ломает комедию. Раз Пьер говорил о мужчине, то, по-видимому, не она сунула бомбу ему в карман, но я готов биться об заклад, что он рассказал ей о записке и даже показал ее. Она прекрасно знает, кто убил отца, и собирается прижать убийцу или по крайней мере попытать счастья в качестве шантажистки. В итоге ее тоже кокнут, и нам придется заниматься еще и этим делом. Предлагаю установить за ней наблюдение. Если у вас для меня другие планы, то поручите Фреду или Орри, а быть может, и Солу. Желаете дословный отчет о моем разговоре с Люси Дакос?
— Это необходимо?
— Нет.
— Тогда лишь самое существенное.
Закинув ногу на ногу, я начал:
— Сперва она действовала как переводчик, когда я просил у дедушки разрешения осмотреться в комнате Пьера и в других местах, которые вы упомянули ранее, инструктируя меня. Безусловно, она могла кое-что исказить или прибавить от себя… С переводчиками, как вам известно, никогда нельзя быть уверенным. Затем она прошла со мной…
У входа позвонили, я встал и направился к двери. Мы ожидали Филипа около одиннадцати часов, а Феликса несколько позже, но они явились вместе. Судя по выражению их лиц, между ними пробежала кошка. Войдя, они заговорили со мной, но явно избегали обращаться друг к другу. Вулф приветствовал их прямо-таки в экстравагантной манере: наклонил голову на целых полдюйма. Феликс, разумеется, занял красное кожаное кресло возле стола Вулфа, Филип расположился в желтом кресле. Он сидел неподвижно, крепко сжатых губ почти не было видно на смуглом квадратном лице.
Едва пристроившись на краешке сиденья, Феликс заявил:
— Я задержал Филипа, мистер Вулф, потому что он обманул меня. Как вам известно, я…
— Пожалуйста, остановитесь.
Феликс хорошо знал этот тон голоса Вулфа, часто слышал, когда тот был его начальником, выполняя обязанности попечителя.
— Вы взволнованы. У вас, я полагаю, был трудный день, у меня, впрочем, тоже. Я попрошу принести пиво. А вам, быть может, коньяк?
— Нет, сэр, мне ничего не надо.
— Вам, Филип?
Филип отрицательно покачал головой. Я отправился в кухню. Когда я вернулся, Феликс сидел уже не на краешке кресла, а занял все сиденье и говорил:
— …Всего восемь человек. Они приходили и уходили весь день и вечер. Я записал их фамилии. Это был самый скверный день за весь период после смерти мистера Вукчича. Первые двое появились к концу обеда, в три часа, и с этого момента хождение не прекращалось до позднего вечера. Просто ужасно! Беседовали с каждым, даже с посудомойками. Их интересовала главным образом раздевалка — так называл это помещение мистер Вукчич, и мы сохранили это название. Речь идет о комнате, где обслуживающий персонал оставляет свои личные вещи и переодевается. Полицейские заводили туда всех поодиночке и расспрашивали относительно пальто Пьера. В чем дело, почему их интересует пальто Пьера?
