Друг детства Мегрэ - Сименон Жорж (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .txt) 📗

— Ей было тогда двадцать пять?

— Да. А мне тридцать два. Тогда еще был жив мой отец, и я мало занимался делами, а представлял фирму в Париже мой брат Гастон.

— Где и как вы познакомились?

— Я ждал этого вопроса и знаю, что у вас на уме. Познакомились мы на Монмартре, в ночном кабаре «Новый Адам», сейчас его уже нет.

— Она там выступала?

— Нет, в ее обязанности входило приглашать посетителей на танец. Это вовсе не означает, что она послушно шла на все, что от нее просили. Когда я увидел ее, она в одиночестве сидела за столиком, грустная, почти без косметики, одетая в скромное черное платье. Держалась так робко, что я боялся заговорить с ней.

— Вы провели вечер вместе?

— Разумеется. Она рассказала мне о своем детстве.

— Где она родилась?

— В Ла-Рошели. Ее отец, рыбак, погиб в кораблекрушении, у нее осталось четверо братьев и сестер младше ее.

— А ее мать? Бьюсь об заклад, что та умерла.

Курсель зловеще взглянул на Мегрэ:

— Если вы желаете, чтобы я продолжал…

— Прошу прощения. Видите ли, дело в том, что всего этого не существует.

— У нее нет четырех братьев и сестер?

— Нет. И ей не нужно было ради них работать в кабаре на Монмартре. Ведь она так представила вам дело?

Утратив решительность и опустив голову, Курсель вновь сел на свой стул.

— Мне трудно вам поверить. Я страстно любил ее.

— И тем не менее женились на другой?

— Да, на одной из моих кузин. Годы шли. Я хотел иметь детей.

— Вы живете в Руане?

— Большую часть недели.

— Кроме четверга?

— Откуда вам это известно?

— По четвергам вы где-нибудь ужинали с Жозе, затем шли в кино или театр и оставались у нее на ночь.

— Да, именно так и было. Я хотел порвать с ней, но не смог.

— Ваша жена в курсе?

— Разумеется, нет.

— А ваш брат?

— Я был вынужден рассказать ему, пришлось ведь придумать, будто по четвергам я должен бывать в нашем представительстве в Марселе. Гастон считает меня идиотом, — не без простодушия добавил он.

Мегрэ удержался от улыбки.

— Как подумаю, что я только что был готов расплакаться перед этим человеком, который…

— Флорантен не единственный.

— Что вы имеете в виду, господин комиссар?

— Скончайся она иначе, я не стал бы вас ни во что посвящать, господин Курсель. Но ее убили. На меня возложена обязанность отыскать убийцу, а это возможно лишь в атмосфере доверия.

— Вам известно, кто стрелял?

— Пока нет. Не считая Флорантена, вас, регулярно навещавших ее, было четверо.

Курсель тряхнул головой, словно все никак не мог поверить.

— Я чуть было не женился на ней. Не удержи меня Гастон, как знать…

— Среда была днем высокопоставленного чиновника, на ночь он не оставался.

— Вы с ним виделись?

— Сегодня утром.

— Он признался?

— Он не скрывал от меня ни самих посещений, ни их характера.

— Сколько ему лет?

— Пятьдесят пять. А не встречали ли вы Случайно хромого — может быть, в лифте или в квартире?

— Нет.

— Один из вас, мужчина в летах, был хромым, я скоро отыщу его, если это уже не сделано моими инспекторами.

— Кто еще? — вздохнул Курсель, торопясь закончить разговор.

— Еще некий рыжеволосый молодой человек, моложе вас всех. Ему лет тридцать, работает в страховой компании.

— Полагаю, вы не знали Жозе при жизни?

— Да, это так.

— Если бы вы ее знали, вам было бы понятно мое замешательство. Можно было поклясться, что она — сама честность. Честность, доходящая до наивности.

— Вы давали ей на жизнь?

— Приходилось упрашивать, чтобы она взяла. Она хотела устроиться на работу в какой-нибудь магазин, бельевой например. Но была не слишком крепкого здоровья.

С ней случались приступы головокружения. Она всегда считала, что я слишком щедр… — В этот момент его осенило. — А другие? Они что, тоже?

— Боюсь, что да, господин Курсель. Каждый из вас содержал ее, за исключением, может быть, рыжеволосого молодого человека: скоро я буду знать. Во всяком случае, это верно в отношении высокопоставленного лица, с которым я беседовал утром.

— На что же у нее уходили деньги? Вкусы ее были столь непритязательны.

— Для начала она приобрела дом на улице Мон-Сени.

А по ее смерти в квартире осталось сорок восемь тысяч франков. А теперь попробуйте справиться с вашим смятением и поразмыслить. Я не спрашиваю, где вы были вчера между тремя и четырьмя часами пополудни…

— Я ехал на своем автомобиле из Руана и в четверть четвертого проезжал туннель Сен-Клу. — Тут он запнулся и оторопело уставился на Мегрэ. — Означает ли это, что я у вас на подозрении?

— Я никого не подозреваю, воспринимайте вопрос как простую формальность. В котором часу добрались вы до своей конторы?

— Я не сразу туда поехал. Какое-то время я провел в баре на улице Понтье, где обыкновенно ставлю на лошадь в забеге. Так что на бульвар Вольтера я добрался только к четверти шестого. По документам мы с братом — равноправные компаньоны. Два раза в неделю я появляюсь на заводе. На бульваре Вольтера держу контору, секретаршу, но дела и без меня шли бы как надо.

— Ваш брат на вас за это не в обиде?

— Напротив. Чем меньше я делаю, тем больше он доволен, так как чувствует себя полновластным хозяином.

— Какой марки ваш автомобиль, господин Курсель?

— «Ягуар». Голубой, с откидным верхом. Я всегда покупаю машины с откидным верхом. Назвать номер?

— В этом нет необходимости.

— Стоит мне подумать, что не только Жозе, но и ее так называемый братец… Как вы его назвали?

— Флорантен. Его отец был лучшим кондитером в Мулене.

Курсель в ярости сжал свои маленькие кулачки.

— Возьмите себя в руки. Если не произойдет чего-нибудь непредвиденного, ваше имя не попадет в газеты и все сказанное здесь останется в тайне. Ваша жена ревнива?

— Не сомневаюсь, но не очень сильно. Она догадывается, что время от времени у меня завязывается интрижка в Марселе или Париже.

— У вас есть кто-то, помимо Жозе?

— Случается. Как все мужчины, я любопытен.

Он оглядывался в поисках своей шляпы, оставленной в приемной. Мегрэ самолично отвел его туда, боясь стычки между ним и Флорантеном.

Тот мрачно взглянул на них обоих с таким видом, словно желал убедиться, отхватил ли Курсель положенный ему, Флорантену, кусок.

Когда промышленник удалился, инспектор Дьедонне, поднявшийся при появлении Мегрэ в приемной, спросил:

— Мне отчитаться?

— Что-нибудь произошло?

— Нет. Позавтракав в бистро по соседству, он вернулся к себе и только в половине десятого на метро отправился сюда. Попросился к вам на прием. Потом подошел тот, другой, они пожали друг другу руки. О чем они говорили, я не слышал.

— На сегодня все.

Мегрэ сделал знак Флорантену:

— Входи.

Уже в кабинете, закрыв за ним дверь, Мегрэ долго изучающе разглядывал его. Флорантен не поднимал головы, его большое костистое тело казалось каким-то обмякшим, словно тесто, готовое разлезться в разные стороны.

— Ты еще больший негодяй, чем я думал.

— Знаю.

— Зачем ты это сделал?

— Я не знал, что встречу его здесь.

— А зачем явился?

Он вскинул голову и с жалким видом уставился на Мегрэ.

— Как ты думаешь, сколько денег у меня в кармане?

— Какое это имеет значение?

— Как раз большое. У меня всего-навсего монета в пятьдесят сантимов. И во всей округе нет ни одного магазина, бистро или ресторана, где мне отпустили бы в кредит.

Настала очередь комиссара изумиться, почти в той же степени, что и его упитанному собеседнику, только что покинувшему кабинет.

— Ты пришел просить денег?

— У кого же мне их просить в подобных обстоятельствах? Полагаю, ты уже поставил в известность высокопарного кретина Паре, что я не брат Жозе…

— Конечно.

— Должно быть, он мигом лишился своих иллюзий.

— В любом случае у него серьезное алиби. Вчера от трех до четырех он находился у себя в кабинете.