Дураки умирают по пятницам - Гарднер Эрл Стенли (мир книг txt) 📗
– Что ж, поехали.
Я распахнул дверцу, но она сначала вернулась к своей машине, чтобы взять вещи. Потом она села в мою машину, и какое-то время мы ехали, не говоря ни слова. Сперва она смахнула пару слезинок, а потом сидела с каменным лицом.
Я сказал:
– Кажется, сзади в машине что-то не в порядке.
Я остановился у тротуара, вылез и начал возиться.
– Ну что? – спросила она, когда я снова сел за руль.
– Я ничего не могу найти, но все-таки там что-то не в порядке. Вы бы не могли выйти и понаблюдать за колесами. Потом я остановлюсь и вернусь за вами.
Не сказав ни слова, она вышла из машины и встала на краю тротуара. Я проехал ярдов пятьдесят, а потом вернулся обратно.
– Я ничего не заметила.
– Задние колеса не виляют?
– Нет.
– И находятся на одной линии с передними?
– Да.
– В таком случае все прекрасно. Я уж думал, что повреждена рама.
– Вы же сказали, что машина застрахована.
– Так оно и есть, но без машины я не смогу заработать себе куска хлеба. А если будет повреждена рама, то ремонт может продлиться довольно долго.
– А какая у вас работа?
– Выполняю частные поручения.
– Вы хотите сказать, что вы частный детектив? – спросила она громко.
– Можно сказать и так.
Какое-то время она молчала, потом сказала осторожно:
– Должно быть, это очень интересная профессия.
– Может быть, для того, кто с этим не сталкивался.
– И романтическая.
– Не всегда.
– Во всяком случае, вашу профессию скучной не назовешь. Не то что у многих других людей.
– Да нет, бывают и очень скучные дела. Однообразная работа, слежка за людьми и тому подобное. – Я посмотрел на часы и сказал: – О боже ты мой!
– В чем дело?
– Я должен позвонить в бюро, там ждут, чтобы передать мне сообщение, которое для меня очень важно. Из-за этого происшествия я совсем о нем забыл. Я должен был позвонить десять минут назад. Она уже ждет...
– Она?
– Да.
– У вас что, партнер – женщина?
– Совершенно верно, – ответил я. – Б. Кул. Б – означает Берта. Эта женщина среднего возраста, весит сто шестьдесят пять фунтов, суровая, и обхождение с ней очень трудное. Посидите минутку в машине, я сейчас вернусь.
– Откуда вы собираетесь звонить?
Я показал на ресторан. Это был маленький и чистенький китайский ресторанчик. Я пробыл в нем несколько минут.
Потом я вернулся к ней и сказал:
– Она меня не дождалась, но наверняка вернется минут через двадцать. Правда, Берта очень чувствительна к непунктуальности. Она всегда приходит в ярость, если я не позвоню в назначенный час. Поэтому мне бы хотелось остаться здесь, откуда я смогу позвонить. Вам будет не трудно зайти со мной в ресторан и минутку подождать? А машину мы пока закроем. Это очень милый ресторанчик, в котором имеются фирменные блюда. Я делаю вам предложение. Если вы согласитесь подождать, пока я не дозвонюсь, я приглашаю вас на ужин.
– А если я не соглашусь?
– Тогда вам не останется ничего другого, как стоять у моей машины и ждать, пока не подойдет свободное такси. – Я добавил с сожалением в голосе: – А в этом районе поймать такси довольно трудно, мисс Отис.
– Мне бы хотелось поскорее добраться домой. Я и так сильно задержалась.
– Прошу меня простить, как говорят в таких случаях, но ничем не могу помочь. Возможно, этим вечером меня ждет уйма работы, и я просто вынужден перекусить. При нашей профессии люди едят только тогда, когда есть время и возможность...
Говоря это, я нетерпеливо играл ключом зажигания. Наконец она сказала:
– Ну хорошо, пойдемте в ресторан.
Я запер машину, и мы вошли в ресторан. Мы заняли столик в нише, рядом с телефоном. Я нетерпеливо набрал номер и стал ждать. Потом с сожалением повесил трубку и сел за столик.
Официант принес нам чай и рисовые лепешки. Я спросил девушку, любит ли она китайские блюда, и она ответила, что любит блюда из яиц.
– Мне кажется, что блюдо называется «фу-юнг-хай», – добавила она.
По ее ответу я понял, что она разбирается только в простейших блюдах китайской кухни. Я снова подошел к телефону, набрал номер: длинные гудки, подождал и повесил трубку. Вновь сев на место, я мягко взял у нее из рук меню и сказал:
– Если вы не возражаете, я сделаю заказ для нас обоих. Я закажу для вас что-нибудь такое, чего вы никогда еще не ели и что вам понравится.
При этом я утаил от нее, что на приготовление таких блюд понадобится минут двадцать, не меньше.
– Хорошо, – сказала она.
Я сделал заказ обстоятельный, состоявший из разных блюд и свежего чая.
– Мне кажется, я знаю только два китайских блюда, – сказала она, – шоп-сай и фу-юнг-хай.
– Большинство людей и заказывают эти блюда в китайских ресторанах.
– Ну а как у вас идет работа с женщиной-компаньоном?
– Да ничего.
– Вы вместе основали контору?
– Нет. У Берты уже было свое агентство, и я пришел к ней, потому что как раз искал работу.
– А потом вы стали партнерами?
– Да.
– Как же это получилось?
– О, да я точно уже и не помню. Кажется, благодаря случайности. Нам дали как раз несколько сложных поручений, и Берта почувствовала, что нуждается в моей помощи, так как среди них были и такие, какими она раньше не занималась. До меня у нее были самые простые дела: слежка за людьми с целью развода, поручения от адвокатов при несчастных случаях и тому подобное.
– А вам не нравится простая работа?
– Нет.
– Какая же работа вам по душе?
– То, чем занимаемся сейчас.
– А что это?
– Да так, то да се, – сдержанно сказал я.
Она протянула мне свою чашку, и я налил ей чаю. Потом она неожиданно сказала:
– Я сегодня потеряла свое место.
– Уволились?
– Нет, – горько ответила она, – меня вышвырнули.
– Очень печально. Неужели вашей работой были недовольны?
Она презрительно рассмеялась и сказала:
– Мне кажется, я СЛИШКОМ хорошо работала. Защищала интересы своего шефа больше, чем он сам.
– Как же такое могло случиться?
– Из-за одной женщины.
– О, я понимаю! – посочувствовал я.
Тон, которым я это сказал, ей, кажется, не понравился.
– Нет, вы совершенно ничего не понимаете, – хмуро сказала она. – Эта женщина всячески вредит репутации моего шефа. Она высокомерна и ведет себя как все эгоистки.
– Понимаю, – серьезно сказал я. – А вы любите своего шефа, а он любит эту женщину, и получается треугольник совсем особого рода.
– Что за чепуху вы городите, – набросилась она на меня. – Я влюблена в шефа! Наоборот, я его ненавижу!
Я сделал удивленные глаза.
– Почему же вы тогда уволились?
– Я же вам сказала, что не уволилась. Он меня вышвырнул за дверь. – И она внезапно расплакалась.
Я сказал утешительным тоном:
– Не надо плакать, и не думайте больше об этом.
– Я не могу не думать... и это сводит меня с ума. Она подрывает моему шефу практику, а когда я ему сказала...
– Он посчитал, что вы вмешиваетесь в его личные дела, не так ли?
– Я не знаю, что он посчитал. Во всяком случае, он вышвырнул меня на улицу. Я думаю, это она от него потребовала.
– Если не хотите, больше ничего не рассказывайте, – сказал я.
– Понимаете, становится легче, когда с кем-нибудь поделишься.
– Но я ведь для вас совершенно случайный человек.
– Поэтому-то я вам и рассказываю. Не думаю, что смогу поделиться этим со своими знакомыми.
– Кроме того, я – детектив. Ведь может так случиться, что я как раз занимаюсь таким делом, которое каким-то образом связано с вашим уходом.
Она подняла голову и, не переставая плакать, нервно рассмеялась. Потом открыла сумочку, вынула носовой платок и, вытерев глаза, сказала:
– Я всегда начинаю плакать, когда я зла, а когда я плачу, становлюсь еще злее.
– Вы злитесь на своего шефа?
– На моего бывшего шефа. Я думаю, что зла не на него, а из-за несправедливости, которая заключается в этом деле.
