Потерянные рассказы о Шерлоке Холмсе (сборник) - Келли Джерард (читаем полную версию книг бесплатно .TXT) 📗

– Хорошо, – кивнул я.

Холмс быстрым шагом вышел, оставив меня наедине с телом Иеремии Брентвуда.

Через некоторое время явился Бредстрит, и мы с месье Фонтэном рассказали ему о случившемся. Инспектор быстро осмотрел бутылки и задал несколько вопросов. Насколько я мог судить, он был вполне готов принять версию о сердечном приступе, спровоцированном чрезмерными возлияниями.

Покойного увезли в морг, вынеся тело через черный ход по настоянию месье Фонтэна. Я передал ресторатору извинения Холмса и заверил, что мой друг непременно свяжется с ним лично.

Признаться, я покинул ресторан не без облегчения. Поскольку работы в тот день у меня не было, я решил прогуляться по расположенному поблизости Риджентс-парку.

Дымка, что окутывала поутру Лондон, рассеялась, и теперь аллеи парка заливало яркое солнце, просачивающееся через густую листву деревьев. Щебетание птиц и вид гуляющих с детьми нянюшек достаточно быстро вернули мне душевный покой, и я в приподнятом настроении отправился на Бейкер-стрит, собираясь отобедать дома.

Холмс появился затемно. Тяжело ступая, он повалился на диван и глубоко вздохнул:

– Уотсон, умоляю, помогите мне снять ботинки. Я вымотан до предела.

Я выполнил его просьбу, после чего плеснул в стакан бренди и протянул его другу.

– Я так полагаю, поесть вам тоже не удалось? – предположил я.

– Не было времени, старина. Он уходит на рассвете, а дел много.

– Кто уходит на рассвете? – озадаченно спросил я.

– «Морской ястреб». – Холмс устало прикрыл глаза рукой. – Парусный клипер. Пункт назначения – Малайский архипелаг. Вам непременно надо взглянуть на этот корабль, Уотсон. Настоящий красавец, быстрый как молния. Да и как иначе? Время и скорость имеют ключевое значение.

– Я совершенно не понимаю, о чем вы говорите, – признался я.

– Вы уж простите, Уотсон, – рассмеялся Холмс, – но с того момента, как мы с вами утром расстались, произошло столько всего, что у меня буквально голова идет кругом.

– Слушайте, я оставил вам с ужина немного говядины. Если хотите, я сделаю вам сэндвич, а вы пока рассказывайте.

– Благослови вас Бог, Уотсон, вы настоящий друг! Честно говоря, я умираю от голода.

– Ну давайте, рассказывайте, – поторопил я сыщика.

Холмс вытянул ноги к горящему в камине огню и начал:

– После того как мы расстались с вами утром в ресторане, я сел в кэб и отправился в путь. Ехал я достаточно долго, пункт моего назначения находился за Чизвиком. Мне предстояло встретиться с доктором Джеффри Крофтом. Мне доставляет невероятное удовольствие общение с профессионалами своего дела, как, например, с вами. Именно к такой категории людей относится и мистер Крофт. Дело в том, что он является начальником отдела тропических растений в Королевском ботаническом саду Кью. Его познания в сфере экзотических фруктов и цветов воистину энциклопедические. Именно он и подтвердил мою версию. Иеремия Брентвуд действительно был убит.

Услышав это, я чуть не выронил столовый нож.

– Но, Холмс… – начал было я.

– Прошу вас, друг мой, сперва дослушайте меня, – настойчиво произнес Холмс. Он извлек из кармана сливовую косточку, зажав ее между большим и указательным пальцами, словно она была драгоценным камнем. – На самом деле перед вами, Уотсон, пуля, или, если хотите, стреляная гильза. Именно ею и было совершено убийство. Это косточка плода под названием дуриан, из семейства мальвовых, любимого лакомства лесных людей.

– Каких еще лесных людей? – удивился я.

– «Лесной человек» – именно так с малайского языка переводится слово «орангутан». Помните, Уотсон, живущих на деревьях обезьян с красно-коричневым мехом? Так вот, насколько известно, они находят дуриан по его запаху, кстати сказать, крайне неприятному, который при этом настолько силен, что его можно почувствовать за несколько миль.

– Ага, – протянул я, – так вот что это был за аромат в «Золотом петушке»!

– Именно! Так вот, как это ни парадоксально, несмотря на омерзительный гнилостный запах, фрукт обладает превосходным, можно даже сказать, изумительным вкусом.

– Невероятно, – отозвался я, протягивая Холмсу тарелку с сэндвичами.

– Удивительно все устроено, Уотсон, – жуя, принялся рассуждать Холмс. – Фрукт источает запах, свидетельствующий о том, что он созрел; запах привлекает обезьяну; она съедает фрукт, а семена разносит по лесу.

– Действительно превосходно, – кивнул я. – Однако и обезьяны, и люди относятся к отряду приматов. У нас схожая физиология. Значит, фрукт не ядовит, иначе бы все обезьяны умерли, отравившись им.

– Серьезный аргумент, – улыбнулся Холмс, – он мне тоже не давал покоя. Кроме того, мы знаем, что наш беззубый друг и сам ел дуриан – об этом свидетельствуют косточки в его креманке с десертом – и при этом остался жив. Но у фрукта есть одна особенность, которая все объясняет. О ней мне поведал профессор Крофт. Дело в том, что дуриан смертельно опасен лишь в присутствии алкоголя! Подобное сочетание провоцирует обширный сердечный приступ.

На несколько мгновений я потерял дар речи.

– Черт бы меня побрал, – выдавил я наконец. – Так вот, значит, почему мистер Икс так и не притронулся к вину.

– Именно, – кивнул Холмс. – Кстати, вам больше ни к чему именовать его мистером Иксом. Человека, который ужинал с Брентвудом, зовут Мервин Джей Кингсли. Он из Нью-Йорка.

– Откуда вам удалось это узнать? – изумился я. – Холмс, вы не перестаете меня поражать.

– Благодарю вас, Уотсон. Вы являетесь самым преданным из моих почитателей, – улыбнулся Холмс. Мои слова явно доставили ему удовольствие.

– Так как же вам удалось выяснить личность неизвестного? – спросил я, налив нам обоим по стаканчику бренди.

Покончив с последним бутербродом, Холмс ответил:

– Выяснив, где произрастает экзотический фрукт, я отправился в порт и сверился с журналом регистрации судов. Мне надо было узнать, приходил ли какой-нибудь корабль из Малайзии в период с тринадцатого по пятнадцатое число. Как вы помните, письмо Фонтэн получил утром пятнадцатого. Согласно журналу, за это время в лондонский порт зашли два судна, причем оба прибыли четырнадцатого числа. Первое из них, «Адельфи», было гружено оловом. Пассажиров на борту не имелось. Второй корабль, «Морской ястреб», вез чай, резину и трех пассажиров.

Хлебнув бренди, Холмс продолжил:

– Удивительно, Уотсон, сколь бесценные сведения можно получить, заплатив всего один золотой соверен. Именно за такую сумму первый помощник «Морского ястреба» мистер Майкл Хьюз показал мне декларацию пассажиров и судового груза и даже провел экскурсию по кораблю. Когда я ознакомился со списком пассажиров, мне сразу стало ясно, кто именно мне нужен. Первыми двумя оказались дочь армейского полковника Симпсона, путешествовавшая со своей компаньонкой. Отец отправил дочку в Англию, чтобы она здесь училась в пансионе. Оставался только один пассажир – Мервин Джей Кингсли, финансовый директор имперской каучуковой плантации неподалеку от Куала-Лумпура.

Холмс осушил бокал, поставил его на стол и произнес:

– И тут след теряется. Кингсли сошел на берег с большим чемоданом и исчез. Такое впечатление, что он растворился в воздухе. Мне пришлось воспользоваться помощью «отряда Бейкер-стрит» [8]. Я приказал расспросить всех извозчиков, работающих в районе порта, – не помнят ли они пассажира, подходящего под описание Кингсли. Тщетно. Тогда я предположил, что Кингсли остановился в одной из припортовых гостиниц и потому не стал брать кэб. Я убил несколько часов, пока не обошел их все, – и снова впустую. Признаться честно, Уотсон, мной овладела растерянность. Я ума не мог приложить, что делать дальше. Вам знакомы мои методы, поэтому вас вряд ли удивит, если я признаюсь, что решил представить, что сделал бы я сам на месте Кингсли. Итак, я убийца, обдумывающий свой следующий ход. Много ли народу знает о том, что я в Англии? Нет, таких по пальцам можно пересчитать. Чем раньше я отсюда уеду, осуществив задуманное, тем лучше. Еще раз все обмозговав, я вернулся на «Морской ястреб» и снова переговорил с мистером Хьюзом. Впору предположить, Уотсон, что у меня начинается старческое слабоумие, поскольку вопрос, который я задал первому помощнику, очевиден и должен был прийти мне в голову сразу. Так или иначе, услышав ответ, я вздохнул с облегчением.