Шерлок Холмс в Америке - Миллетт Ларри (книги бесплатно без TXT) 📗
– Что они надеются тут обнаружить? – спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь. – Почему не разойдутся по домам и не займутся своими делами?
– Это естественное любопытство, – заметил я.
– Хорошо бы они проявляли свое любопытство где-нибудь в другом месте, – буркнул Холмс. – Убийство не должно быть развлечением.
Вернувшись в дом, мы обнаружили Джорджа Кенсингтона, гревшегося на кухне у печи, которую кто-то потрудился растопить.
– Готовы ехать обратно в город? – спросил он.
– Нет еще, – сказал Холмс. – А шериф все еще тут?
– Он вышел поговорить с одним парнем во дворе. Вернется в любую минуту.
– Хорошо, – кивнул Холмс и двинулся мимо Кенсингтона к двери, которая вела на главное крыльцо, бросив мне по пути: – Мистер Смит, свистните меня, если шериф объявится. Я определенно не хочу пропустить его возвращение.
– Разумеется, – сказал я, а Кенсингтон бросил на меня вопросительный взгляд.
– Вряд ли… – начал было он, но осекся, поскольку Холмса уже и след простыл.
– Все будет нормально, – сказал я, направляясь к двери, чтобы поискать шерифа. – Мистер Бейкер просто образец предусмотрительности. Уверен, он не причинит неприятностей.
Увильнув от продолжения беседы, я вышел на небольшое крылечко перед кухней, чтобы убедиться, что шериф Бем все еще занят там сбором показаний. Я понимал, что Холмсу, обладающему талантом стремительно проводить расследование, потребуется лишь пара минут, чтобы закончить осмотр. Именно столько времени у него и оказалось, поскольку вскоре я увидел, что Бем идет к дому. Я быстро вернулся и громко свистнул. Когда шериф вошел в дверь, Холмс уже сидел за кухонным столом и мило беседовал с Кенсингтоном.
– Ах, шериф, рад вас снова видеть, – сказал Холмс, поднимаясь со стула. – Мы с мистером Смитом лишь хотели пожелать вам хорошего дня и поблагодарить за помощь. Вы были так великодушны. Мы вскоре вернемся в Александрию, хотя сначала хотелось бы осмотреть место, где Вальгрен обнаружил камень. Надеюсь, вы не возражаете?
Бем, который, по-видимому, был занят чем-то другим, сказал, что он не против, хотя и просит не трогать ничего – забавное предостережение, учитывая толпу любопытных, рыскавших по ферме.
На улице Холмс поинтересовался у Кенсингтона, как далеко отсюда место находки камня.
– Не больше четверти мили, – ответил тот. – Это южный край фермы. Проще всего дойти туда пешком, если только вы, джентльмены, не возражаете против прогулки.
– Нет, вовсе нет, – сказал Холмс. – Прошу, показывайте дорогу!
Как и обещал Кенсингтон, нам пришлось пройтись через поля и пастбища, чтобы добраться до нужного места. Лесистый холм, где Вальгрен предположительно нашел невероятное сокровище, располагался рядом с небольшим прудиком, все еще подернутым льдом. К югу от пруда я увидел дом и амбар соседнего фермера, почти в таком же бедственном состоянии, как и у Вальгрена.
– Это ферма Нильса Фегельблада, – сказал Кенсингтон, словно прочитав мои мысли. – Нильс на самом деле живет куда ближе к тому месту, где нашли камень, чем Олаф.
– Возможно, нам стоит поговорить с этим мистером Фегельбладом, – предложил Холмс. – Может, он что-то видел или слышал вчера ночью.
– Вот и шериф так решил, – сказал Кенсингтон. – Проблема в том, что Нильса нет в городе с понедельника. Поехал к родственникам в Миннеаполис.
– Какая досада, – вздохнул Холмс, пока мы огибали пруд (ни мне, ни Холмсу не захотелось ступать на лед после того, что мы пережили на Миссисипи три года назад) и потом поднимались по узкой тропинке к тополям, которые курчавой шапкой венчали взгорок.
Холм был крутым, но не очень высоким, всего-то каких-то пятьдесят футов.
Обратив внимание, что земля тут совершенно не обработана, Холмс поинтересовался, пользовался ли Вальгрен ею вообще.
– Нет, он с ней ничего не мог сделать, – сказал Кенсингтон, который пыхтел, как старый охотничий пес, пока вел нас наверх. – Тут своего рода пустошь, слишком крутой обрыв, чтобы вспахать, и слишком лесистая местность для пастбища, но Вальгрен потихоньку выкорчевывал деревья, чтобы коровы могли пастись, вот так и наткнулся на камень.
Когда мы наконец поднялись на вершину, где сильный ветер трепал голые ветви тополей, я увидел сельский пейзаж, простиравшийся на мили к югу: бурые поля, черные остовы деревьев, заледеневшие пруды, и все это под низким синевато-серым небом. Вдалеке виднелось несколько ферм, но они казались какими-то маленькими и незначительными на фоне необъятных просторов. Мне подумалось, что это довольно унылая сцена, пока что не облагороженная рукой человека. Лондон с его вечной спешкой казался с вершины холма не просто далеким, а прямо-таки находящимся на другой планете. Не думаю, что Холмс испытывал те же чувства, поскольку отчасти своим гением он был обязан способности сосредотачиваться на насущной проблеме. Теперь его интересовал только камень, и великий детектив казался все более воодушевленным, по мере того как мы приближались к месту обнаружения артефакта. Я ожидал увидеть какой-то знак, который отмечал бы конкретную точку находки Вальгрена, но вместо этого нас ждала яма глубиной метра три и примерно столько же шириной.
– Вот тут, – объявил Кенсингтон, – причина всех бед. А так сразу и не скажешь, да?
Холмс уставился на яму, а потом, к моему удивлению, спрыгнул вниз и начал яростно копать землю руками.
– Боже, что вы делаете? – изумился я.
– Ищу корни, – бесстрастно ответил Холмс, а через несколько минут сообщил: – Ага, вот они. Думаю, я нашел один из боковых корней поменьше. Выглядит так, будто его перерубили пополам топором, но следов главного корня не вижу. Скажите, мистер Кенсингтон, а какого размера было дерево?
– Забавно, что вы это спросили. У нас тут разгорелся целый спор по этому предмету. Олаф утверждал, что это был большой тополь, может, шестидесяти– или семидесятилетний, но другие говорили, что дерево совсем молодое. Проблема в том, что тополя тут растут как сорняки, сразу и не поймешь их возраст, поскольку новые побеги так и прут.
– Понимаю. Вы знаете, что случилось с деревом?
– Не особо. Догадываюсь, что Олаф выкорчевал его и отволок куда-то. Господь его знает, куда именно.
– Жаль, – заметил Холмс, который протянул руку, чтобы я помог ему выбраться из ямы. Отряхнув брюки и длинный черный плащ, прославленный сыщик сказал: – Плохо, что к уликам в этом деле относятся так наплевательски, но, думаю, уже пора привыкнуть. Позвольте мне спросить, сэр, а Вальгрен выкорчевал тополь типичным для этих мест способом?
– Да, все здешние фермеры делают это примерно одинаково, – объяснил Кенсингтон. – Сначала выкапываете землю вокруг дерева, обрезаете все поверхностные корни, потом роете глубже, пока не дойдете до материнских корней, которые идут прямо вниз. Как только находите главные корни, то обрубаете их топором, а потом лебедкой вытягиваете все дерево. Та еще работка, могу вам сказать.
– Понятно. А где именно мистер Вальгрен обнаружил камень, когда занимался этой трудоемкой работой?
– Он был оплетен одним из главных корней, по крайней мере, так сказал Вальгрен. Причем так плотно, что Олаф вместе с обрубком корня вытащил и его.
– А свидетели есть? Кто-нибудь еще, кроме мистера Вальгрена, видел камень, запутавшийся в корнях?
– Фегельблад, насколько я понимаю. Когда Олаф увидел надписи на табличке, он сразу же позвал Нильса. Как вы видите, его дом всего лишь в паре сотен ярдов отсюда.
– Это я заметил, – сказал Холмс. – А кто-то, кроме Фегельблада, видел камень в том виде, как его нашли?
– То есть в корнях?
– Именно.
Кенсингтон несколько минут обдумывал вопрос, а потом ответил:
– Не думаю. Как я слышал, Олаф с помощью Нильса обрезал корни и высвободил камень. На самом деле на поверхности таблички даже осталась отметина там, где Олаф нечаянно попал по ней топором. По крайней мере, так мне рассказывали, когда находку выставили на всеобщее обозрение в городе в банке.
