Первое дело Мегрэ - Сименон Жорж (е книги txt) 📗
При виде этого хлама, до того загромоздившего комнаты, что трудно было пройти, становилось понятно, почему мосье Марб предпочитает столоваться в соседнем бистро…
— Все это мне очень дорого как память. После моей смерти коллекция перейдет по завещанию колониальному музею.
На чердаке среди всевозможных туземных сувениров Маленький доктор заметил детские игрушки.
— Вы были женаты? — спросил он, закуривая, чтобы отогнать запах всей этой рухляди…
— Тес… На Таити… На дочери вождя округа… Она умерла, но я привез сына. Сейчас он учитель плавания в Ницце. Я еще не рассказал, почему вас вызвал… Пройдемте сюда, чтоб нас не услышали, — я не доверяю даже Элоизе…
— Элоизе?
— Моей сестре… Она живет со мной. Она вдова, бездетная… Когда я путешествовал, Элоиза жила с мужем, — он был начальником станции в Сансере. Сейчас сестра перебралась сюда. Она слабого здоровья… Пройдемте ко мне в кабинет.
Кабинет был заставлен всякой всячиной, даже больше, чем остальные комнаты.
— Представьте, что четыре года назад… Быть может, потому, что доктору платили впервые, он решил взять нахальством и разыграть из себя настоящего сыщика.
С апломбом, который придала ему выпитая черно-смородинная, он перебил:
— Если позволите, сначала я задам вам несколько вопросов…
Записной книжки у него никогда не водилось, если не считать блокнота для рецептов. Его-то Маленький доктор и извлек из кармана с уверенным видом поседевшего на службе полицейского комиссара.
— Когда вы вышли в отставку?
— Шесть лет назад… Я вам объясню…
— Позвольте! После вы мне дадите какие угодно объяснения. Итак, вы вышли в отставку шесть лет назад (он записал в блокноте: «шесть лет») и сразу обосновались здесь?..
— Простите! Я этого не говорил. Когда я вернулся с Таити шесть лет назад, я еще не знал, где поселюсь. Сначала я поехал к сестре, — у нее был свой домик в Сансере…
— И сколько вы там прожили?
— Два года. Я не знал, какой климат мне лучше подойдет. Я успел отвыкнуть от Европы… В блокноте появилась запись:
«Сансер: два года».
— Затем?
— Я купил этот участок довольно-таки дешево…
— Сколько?
— Двадцать две тысячи франков… Земля стоила тогда дешевле, чем теперь. Мне просто повезло…
— И вы построили?
— Скромную виллу для сестры и себя.
— У вашей сестры было какое-то состояние?
— Она получает пенсию за мужа — тысячу восемьсот франков в месяц.
— А вы?
— Три тысячи пять. Я был чиновником первого класса. Перехожу к фактам…
— Давайте!
— Вот уже три месяца…
— А до этих последних трех месяцев?
— Ничего… Мы преспокойно тут жили с сестрой. Каждое утро к нам приходит убирать женщина… Обеды и ужины мы берем на дом от Титэна — ведь мы же добрые соседи… Я тут завел знакомства, играю в белэт… Гуляю…
— А ваша сестра?
— Спит… Шьет… Вышивает… Сидит в саду…
— Так! Ну, и что же эти три месяца?
— Дважды в неделю, по ночам, я слышу, как в доме кто-то ходит.
— И вы ни разу никого не видели?
— Я пытался. Вставал. Выскакивал с электрическим фонариком, но все впустую. Если б я один слышал шаги…
— Ваша сестра… Напомните мне ее имя!
— Элоиза… Несколько старомодное, но…
— Она тоже слышала?
— Как и я. Особенно на чердаке… К тому же утром видишь, что вещи в беспорядке, разбросаны где попало…
— Кроме вас с сестрой, никто не живет на вилле?
— Никто!
— И двери каждый вечер запираются?
— Не только двери, но и жалюзи. Об этом-то как раз я и говорил своему другу прокурору. Знаете, доктор Доллан… Я человек не суеверный, но меня начинает одолевать страх. Где только я не жил!.. Я знаком с верованиями туземцев всех пяти частей света… Мне приходилось заниматься делами по обвинению в колдовстве, в частности в Габоне… Так что вы сами понимаете, меня не легко напугать… Стаканчик чего-нибудь? Нет? Да вы не стесняйтесь!.. Так вот… Меня не легко напугать. Я всегда смеялся над англичанами с их привидениями. И все же есть одно обстоятельство, с которым вас надо познакомить, раз мы хотим раскрыть истину…
«Торопишься, брат!» — подумал Маленький доктор.
— Когда я управлял округом на Таити, я построил дом на земле, почитаемой туземцами священной. Там даже сохранился камень, на котором прежде приносились человеческие жертвы. Я смеялся над их верованиями, как смеялся над верованиями африканских негров или негров с Соломоновых островов… «Вот увидишь, говорили они мне (там они всех тыкают), ту-папау отомстят…» Так они, доктор, называют своих демонов.
— Ну и что ж, ту-папау доставили вам неприятности? — бесстрастно спросил доктор.
— Там нет… Но вот уже три месяца… Не смейтесь надо мной… Я ничего не утверждаю. Еще раз говорю: я вовсе не суеверен. Я скорее готов признать, что явления эти, из-за которых я вынужден был пригласить вас, вызваны естественными причинами… И все же, когда я ночью слышу эти шаги и шум, то не могу не вспомнить угрозы туземцев. Ну кому может понадобиться разгуливать в три часа ночи в такой вот вилле? Ни разу ничего не исчезало! Значит, это не вор! И это не убийца, — ведь ему ничего не стоило нас убить, сестру или меня. Что можно искать столько недель в доме какого-то несчастного пенсионера?..
— Простите! — перебил его Доллан. — Вы упоминали о местной полиции. Она была у вас?
— С неделю несколько агентов сторожили дом…
— Ну и что?
— Ничего! Ночной гость не явился. И в итоге они меня же сочли сумасшедшим. Но я вижу, сестра встала и ждет нас. Она знает, зачем вы здесь… Только прошу вас, не волнуйте ее понапрасну. Она убеждена, что это действительно ту-папау являются сюда меня мучить и…
Женщина лет за пятьдесят, тучная, флегматичная, даже более чем флегматичная — отупевшая от жаркого южного солнца.
— Простите, я плохая хозяйка, доктор, но здесь всегда такая жара! Вы не откажетесь от аперитива?.. Ну конечно, я подала его на террасу — там тень от смоковницы.
Он понял, почему она была такая осовелая. Подливая им аперитив, она не обносила и себя.
— Да что вы! Это еще никогда никому не повредило… Когда сидишь без дела…
Размышляя, Маленький доктор весь сжался в комок, весь напрягся, а тут еще надо было бороться с расслабляющим действием южного солнца.
— А ваш сын, мосье Марб… Вы его часто видите?
— Он приезжает время от времени, когда ему нужны деньги. Только не составьте себе превратного представления о нем. Таитяне такие же люди, как и мы. У его матери кожа была не темнее, чем у моей сестры. Его и не отличишь от здешних жителей, разве что он намного красивее.
— А когда вы жили в Сансере у сестры, ваш сын…
— Он учился в лицее в Каннах.
— Еще один вопрос. Что ж, привидение это, если его можно так назвать, выбирает для своих визитов какие-то определенные, излюбленные дни?..
— Как вам сказать… Вначале я этого не замечал. Вы знаете, когда выйдешь в отставку, живешь, не думая о числах и днях недели. Но потом я все-таки обратил на это внимание, — оно является по средам и субботам…
— Всегда?
— Кажется… А ты заметила это, Элоиза?
— И мне так кажется… Неужели привидения знают числа!..
— Какой сегодня день?
— Суббота.
— Значит, у нас есть шанс, что оно появится сегодня! Надеюсь, мосье Марб, вы никому не говорили о моем приезде?
— Никому!
— Даже сыну?
— Уж недели две, как я его не видел. Вы слышали, что я сказал Титэну. Я представил вас как своего старого друга. Вы меня простите, но поневоле напрашивается мысль, что, если привидение, как вы выразились, не явилось, когда тут была полиция, значит, его кто-то предупредил. Полиция здесь, на Юге, особенно болтлива…
Но тут мосье Марб перебил сам себя:
— Как вы смотрите на то, чтобы подкрепиться хорошим буйабесом у Титэна?
— Не откажусь…
— Вы вооружены?
— Это чтоб идти к Титэну? — простодушно заметил Маленький доктор.
— Нет! На сегодняшнюю ночь… Надо полагать, мы будем дежурить, чтобы поймать мое… наше… Словом, неизвестного, который…
