Неизвестные приключения Шерлока Холмса - Карр Джон Диксон (читать бесплатно книги без сокращений .txt) 📗

— Было бы неплохо изложить все факты с самого начала. Не начнете ли вы, мисс Дейл?

— Хорошо, мистер Холмс. В ночь на вторник дядя пригласил моего жениха и доктора Гриффина отобедать с ним в «Отдыхе праведника». Весь вечер он нервничал. Я приписала это воздействию надвигающейся грозы: рокотал гром, а дядя всегда боялся грозы. Но теперь я склонна приписывать это состоянию его духа. Весь вечер дядя нервничал все больше и больше, не помогало даже чувство юмора, присущее доктору Гриффину. И тут вдруг в дерево, стоящее неподалеку в роще, ударила молния. «Мне еще домой предстоит добираться, — сказал мистер Гриффин. — Надеюсь, ничего страшного со мной в грозу не случится». Знаете, он порой бывает просто невыносим, этот доктор!

«Что ж, рад тому, что мне никуда не надо ехать, — рассмеялся Джефри. — Дом оснащен прекрасными громоотводами». И тут мой дядя вскочил с кресла.

«Мальчишка, дурак! — закричал он. — Что ты такое мелешь? Ведь прекрасно знаешь, что здесь нет ни одного громоотвода!» Дядя стоял, дрожа как осиновый лист, и взгляд у него был безумный.

— Просто не верится, что я мог такое сказать, — наивно заметил Эйнсворт. — Ну, и тут он пустился рассказывать о своих ночных кошмарах…

— Ночных кошмарах? — переспросил Холмс.

— Да. Трелони жаловался, что ночами его донимают кошмары, а душа человека не должна чувствовать себя одиноко в ночи.

— Но затем он немного успокоился, — продолжила свой рассказ мисс Дейл, — когда Джефри предложил остаться и обещал, что будет заглядывать к нему ночью. И он действительно заходил к дяде несколько раз. Когда это было, Джефри?

— Первый раз я заглянул в десять тридцать. Потом в полночь и, наконец, в час ночи.

— Вы говорили с ним? — спросил Шерлок Холмс.

— Нет. Он спал.

— Тогда с чего вы взяли, что Трелони был еще жив?

— Как многие пожилые люди, сквайр засыпал только при свете ночника. И у него в чаше на камине горело некое подобие свечи с фитилем. Голубоватым таким мерцанием. Видно было не очень хорошо, зато я отчетливо слышал его дыхание, несмотря на завывание ветра.

— Было уже начало шестого утра, — вмешалась мисс Дейл, — когда… Нет, я не в силах продолжать! Не могу!

— Успокойтесь, дорогая. — Эйнсворт не сводил с девушки напряженного взгляда. — Мистер Холмс, все это было большим потрясением для моей невесты.

— Может, я продолжу? — предложил викарий. — Уже светало, когда меня разбудил громкий стук в дверь. Из «Отдыха праведника» прислали парнишку конюшего со страшными новостями. Он рассказал, что рано утром служанка, как обычно, понесла сквайру чай. Раздвинула шторы в спальне и закричала от ужаса, увидев хозяина мертвым в постели. Я наскоро оделся и побежал к Трелони. Вошел в спальню, за мной последовали Долорес и Джефри. Доктор Гриффин, его вызвали раньше, уже заканчивал осмотр.

«Сквайр мертв уже часа два, — сказал врач. — Вот только, убей Бог, не понимаю, отчего он умер».

Я подошел к постели с другого края и уже приготовился помолиться за усопшего, как вдруг заметил блеснувшие в луче утреннего солнца золотые часы Трелони. Заводились они головкой, без ключика. И лежали на маленьком мраморном столике среди всяких пузырьков с лекарствами, баночек с мазями, которые пахли на всю комнату. Надо сказать, в спальне было очень душно. Принято считать, что в критические моменты человек думает о всяких пустяках. Вот и я тоже повел себя в тот момент несколько странно. Мне показалось, что часы не тикают, и я поднес их к самому уху. Но они шли. Я два раза крутанул головку завода, и тут ее заело, пружина дальше не пускала. Но я бы и не стал заводить их дальше, потому что раздался резкий звук, нечто похожее на «крэк», и Долорес нервно вскрикнула. Точно помню ее слова: «Викарий! Оставьте, пожалуйста! Трещит, как погремушка смерти!»

Секунду-другую мы сидели в полном молчании. Мисс Дейл потупила взгляд.

— Мистер Холмс, — с жаром произнес Эйнсворт, — раны еще не зажили. Могу ли я просить вас отложить дальнейший допрос мисс Дейл?

Холмс поднялся.

— Все страхи беспочвенны без соответствующих причин, мисс Дейл, — заметил он. Достав карманные часы, он задумчиво взглянул на них.

— Уже довольно поздно, мистер Холмс, — вставил Лестрейд.

— Да, я как-то не подумал. Вы правы. Что ж, отправимся в «Отдых праведника».

Мы сели в карету викария, и вскоре она въехала через ворота сторожки на узкую аллею. На небе взошла луна, перед нами простиралась длинная прямая дорога, покрытая тенями раскидистых вязов. Мы свернули, и в желтых снопах света каретных фонарей показался фасад огромного безобразного особняка. Окна нижнего этажа закрывали тускло-коричневые ставни, входная дверь была затянута черным крепом.

— Вот уж и правда мрачный дом, — тихо промолвил Лестрейд и позвонил в колокольчик. — Эй, есть кто там? Нет, как вам это нравится, а?

Дверь распахнулась. На пороге стоял высокий рыжебородый мужчина в просторной охотничьей куртке с двумя накладными карманами и в бриджах. Он разглядывал нас, и в глазах его сверкала ярость. И еще я заметил, что грудь его взволнованно вздымается, а крупные руки крепко сжаты в кулаки, что говорило о возбуждении или страхе.

— Что вы тут делаете, доктор Гриффин?

— Я что, должен просить у вас разрешения, где мне быть и куда ходить, мистер Лестрейд? Неужели мало того, что ваши дурацкие подозрения настроили против меня всех местных жителей? — Гриффин протянул крепкую мускулистую руку и ухватил за плечо моего друга. — Вы Холмс! — возбужденно воскликнул он. — Я получил вашу записку, и вот я здесь, перед вами! Господи, сделай так, чтоб ваша репутация подтвердилась! Только вы стоите сейчас между мною и виселицей. Нет, я и вправду злодей! Вы только посмотрите, как я ее напугал!

Мисс Дейл с тихим стоном спрятала лицо в ладонях.

— Это просто нервы… и все остальное!.. — прорыдала она. — О нет, это невыносимо, уму непостижимо!

Я даже немного рассердился на Холмса. В то время как все мы окружили рыдающую девушку, пытаясь утешить ее, он заметил Лестрейду, что тело еще, должно быть, в доме. И, повернувшись к нам спиной и протирая увеличительное стекло, шагнул в прихожую.

Для приличия я выждал несколько секунд и вошел следом за ним, за мной последовал Лестрейд. В полутемном холле дверь слева открывалась в просторную комнату, мы увидели там горящие свечи и горы полуувядших цветов, а затем и высокую худощавую фигуру Холмса. Он склонился над открытым гробом. Мерцание свечей отражалось в его очках, а сам он склонялся все ниже, пока лицо его не оказалось в нескольких дюймах от тела покойного. В полной пугающей тишине Холмс разглядывал черты лица усопшего. Затем осторожно натянул на него покрывало и отошел.

Не успел я и слова вымолвить, как он торопливо прошел мимо нас и жестом указал на лестницу, ведущую на второй этаж. Оказавшись на площадке, Лестрейд повел нас за собой, и мы вошли в спальню, обставленную громоздкой темной мебелью. В углу, на столике, горела лампа под абажуром, рядом с ней лежала толстая раскрытая Библия. И здесь, как и во всем доме, было душно и сыро и пахло принесенными усопшему цветами.

Холмс, сведя брови в две прямые черные линии, стоял на четвереньках под окном и дюйм за дюймом разглядывал пол через увеличительное стекло. Мой недоуменный возглас заставил его подняться.

— Нет, Уотсон. Три дня назад эти окна никто не открывал. Если б их открыли в такую сильную грозу, я бы непременно нашел следы. — Он принюхался к воздуху. — Да и не было необходимости открывать эти окна.

— Слышите? — воскликнул я. — Что за странный звук? — Я покосился на кровать под высоким темным балдахином. У изголовья стоял небольшой столик с мраморной столешницей, а на ней множество покрытых пылью пузырьков с какими-то лекарствами. — Послушайте, Холмс, это же золотые часы Трелони! Лежат здесь на маленьком столике и до сих пор идут, представляете?

— Почему это вас так удивляет?

— Да потому, что прошло уже целых три дня. Завод должен был кончиться.