Месть под расчет - Джордж Элизабет (книги серии онлайн .txt) 📗

Элизабет Джордж

Месть под расчет

Часть I

Вечерний Сохо

Пролог

Тина Когин отлично знала, как воспользоваться тем малым, что ей дано от природы. Кстати, ей нравилось думать, что в этом-то и есть ее талант.

Несколькими этажами выше ночной мостовой, по которой в обе стороны бежали машины, ее обнаженный силуэт горгульей выступал на стене в одной из комнат, и Тина улыбалась, когда легкими движениями заставляла тень двигаться и создавать новые черные силуэты на белом фоне, как в тесте Роршаха. Отличный тест, подумала она, делая жест, означавший «иди сюда». Для иного психопата лучше зрелища не придумать!

Одобрительно ухмыльнувшись своей способности к самокритике, она подошла к комоду и, как всегда, восхитилась своей коллекцией белья, даже сделала вид, будто не знает, что выбрать, лишь бы продлить удовольствие, прежде чем взять в руки нечто воздушное из черного шелка и кружев. Лифчик и трусики родом из Франции были отлично скроены, и вшитые в них прокладки не лезли в глаза. Тина надела их, преодолевая неловкость рук не привычных к подобным изысканным вещам.

Тем временем она едва слышно напевала что-то, мало похожее на мелодию. Это был пеан предстоящему вечеру, более того, трем дням и вечерам полной свободы, восторг перед выходом на летние теплые лондонские улицы, приготовившие бог знает какие сюрпризы. Когда она длинным накрашенным ногтем вспорола заклеенную коробочку и вытряхнула чулки, они зацепились за жесткую кожу, которую ей не хотелось замечать. Пришлось повозиться, но она позволила себе лишь одно ругательное слово, пока освобождала чулок и рассматривала поехавшую с внутренней стороны бедра петлю. Надо, однако, быть аккуратней.

Натягивая чулки, она не отрывала от них глаз, даже вздохнула от удовольствия. Нейлон легко скользил по коже, и она смаковала приятное ощущение, как будто от любовной ласки, намеренно усиливая его едва ощутимой пробежкой пальцев от щиколотки до колена и от колена к бедру. Все упругое, подумала она, вот и отлично. И помедлила, чтобы полюбоваться собой в высоком зеркале, прежде чем достать из ящика комода нижнюю юбку из черного шелка.

Черное, закрытое, с длинными рукавами платье она выбрала единственно за то, что оно облегало ее тело словно ночная влажная тьма. Талию подчеркивал пояс, а лиф был украшен россыпью гагатовых бусинок. Это было творение Найтсбриджа, и его цена – если учесть прочие дыры в ее финансах – до конца лета полностью исключала поездки на такси. Однако Тину не отпугнуло это неудобство, ведь она отлично знала, за что платит.

Надев черные, на высоких каблуках туфли, она включила лампу рядом с кушеткой, которая осветила скромную спальню-гостиную в однокомнатной квартирке, где роскошью была только ванная. Много месяцев назад, едва приехав в Лондон – почти сразу после свадьбы – в поисках надежного убежища, Тина совершила ошибку, сняв комнату на Эджвер-роуд, где ей пришлось делить ванну с улыбчивыми греками, которые не скрывали своего любопытства к ее гигиеническим ухищрениям. После этого она даже подумать не могла о том, чтобы делить с кем-нибудь ванную комнату, и хотя дополнительная плата поначалу казалась ей едва ли не вызовом общественному мнению, со временем Тине удалось с этим справиться.

Закончив с макияжем, она осталась довольна цветом и формой глаз, в чем немалую роль играли тени, подрисованными полукружиями бровей, скулами, искусно смягченными румянами, поскольку они у нее слишком выпирали и придавали лицу форму треугольника, а также губами – над ними ей пришлось поработать и карандашом и помадой, чтобы они стали чувственными и привлекали взгляды. Потом она откинула назад волосы – такие же черные, как платье, – и намотала на палец упавший на лоб завиток. И улыбнулась. Все будет хорошо. Ей-богу, все будет хорошо.

В последний раз окинув взглядом комнату, Тина взяла с кровати сумку и проверила, все ли на месте: деньги, ключи, два пластиковых пакетика с наркотиком. Закончив с приготовлениями, она покинула свою квартиру.

Несколько мгновений спустя Тина уже ехала в лифте вниз и, выйдя из подъезда, вдохнула ароматы городского вечера, густую смесь выхлопных газов, бензина, пота и парфюмерии, без которой был немыслим этот лондонский перекресток. Как всегда, прежде чем отправиться на Прэд-стрит, Тина с любовью посмотрела на гладкий каменный фасад своего дома, пробежала взглядом по вывеске «Шрюсбери Корт Апартментс», которая смотрелась как эпиграф над двойными входными дверьми, что вели в ее убежище и пристанище, единственное место на земле, где она могла быть сама собой, никого не боясь и не стесняясь.

Тина отвернулась и зашагала в сторону освещенной Пэддингтон-стейшн, откуда поехала на станцию Ноттингилл-гейт, а там перешла на центральную линию и вышла из метро на Тоттенхэм-Корт-роуд, где было не продохнуть от одуряющего скопления выхлопных газов и не пройти из-за плотных людских толп, обычных для пятницы.

До Сохо она добралась быстро. По площади кружили постоянные клиенты здешних «кинетоскопов», и каких только акцентов не было тут, когда они обменивались похотливыми возгласами насчет грудей, бедер и всего остального. Все эти мужчины представляли собой распаленную массу сладострастников, ищущих возбуждения, и Тина не сомневалась, что в другие вечера хотя бы парочку из них, возможно, она привлекла бы зрелищем своей наготы. Но только не сегодня. Сегодня не ее день.

На Бейтмен-стрит, недалеко от площади, Тина увидела вывеску над вонючим итальянским ресторанчиком. «Кошкина колыбель» – так было написано на вывеске, и еще на ней была стрелка, указывавшая на соседнюю дверь. Тине не нравилась нелепая вывеска, тем более нелепая, что претендовала на что-то умное. Однако выбирать не приходилось, и, открыв дверь, она стала спускаться по грязной, сырой лестнице, провонявшей водкой и блевотиной, как и вся улочка.

Для ночного клуба время было еще раннее, поэтому немногочисленные посетители «Кошкиной колыбели» жались к столам возле танцевальной площадки. С другой стороны музыканты играли печальный джаз на саксофоне, рояле и барабанах, пока певица лениво курила и со скукой ждала подходящего момента, чтобы произвести толику шума с помощью ближайшего микрофона.

В зале было почти темно. Лишь голубоватая подсветка у музыкантов, свечи на столах да лампочка в баре. Усевшись на табурет возле стойки, Тина заказала джин с тоником и подумала, что лучшего места не найти во всем Сохо, если надо с кем-то встретиться, не привлекая любопытных взглядов.

Со стаканом в руке она стала оглядывать толпу, однако с первого взгляда увидела лишь множество людей в тяжелом сигаретном дыму, кое-где сверкали бриллианты и вспыхивали огнем зажигалки. Посетители разговаривали, смеялись, обменивались деньгами, на танцевальной площадке покачивалось несколько парочек. И тут она разглядела молодого человека, одиноко сидевшего за столиком в самом темном углу. Тина улыбнулась.

Так похоже на Питера выбрать столик, за которым он может оставаться незаметным для родственников и шикарных приятелей. Никакого риска быть уличенным в посещении «Кошкиной колыбели». Здесь ему не грозило разоблачение. Отличный выбор.

Тина не сводила с Питера глаз. Она вся трепетала в предчувствии того мгновения, когда он наконец разглядит ее в тумане. А он, не подозревая о ее присутствии, смотрел на дверь, то и дело беспокойным жестом проводя рукой по коротко остриженным светлым волосам. Несколько минут Тина с удовольствием следила за тем, как он заказывает что-то крепкое и торопливо выпивает один стакан за другим, отмечала, как твердеет линия его рта после каждого взгляда на часы, как крепнет его потребность в наркотике. Одет он был неважно для графского брата – нечистый кожаный пиджак, джинсы, рубашка с выцветшей надписью «Хард Рок Кафе». В одном ухе у него блестела золотая серьга, которую он время от времени трогал, словно талисман. К тому же он почти не переставая грыз ногти на левой руке, а правой нервно постукивал по ноге.