Убийство – не шутка (первоначальный вариант) - Стаут Рекс (читать книги без сокращений txt) 📗

Рекс Стаут

«Убийство – не шутка»

1

Когда во вторник утром Флора Галлант пришла на назначенную на одиннадцать часов встречу с Ниро Вулфом, я испытал глубокое разочарование. Ее внешний вид просто удручал. Дело в том, что одна из моих обязанностей как доверенного слуги Ниро Вулфа заключается в сборе сведений о тех личностях, которые добиваются у Вулфа аудиенции; вот почему, узнав, что Флора Галлант состоит в штате знаменитого заведения на Восточной Пятьдесят четвертой улице, в котором заправляет ее брат Алек, я припомнил восторженные эпитеты по поводу Алека Галланта, на которые не скупилась моя подруга по имени Лили Роуэн, и перезвонил Лили, чтобы выяснить кое-какие подробности.

Вот что рассказала мне Лили. Галлант входил в тройку мировых законодателей моды. На парижских кутюрье он поплевывал, а на римских и вовсе чихал – и это сходило ему с рук. Он отказался закончить работу над тремя костюмами для герцогини Гарвиндской лишь потому, что она вовремя не прилетела из Лондона на примерку. И вовсе не захотел иметь дело со знаменитой кинозвездой из-за того, что ему не нравилось, как та переставляет бедра во время ходьбы. Было известно также, что однажды он запросил всего восемьсот долларов за летнее платье; правда, платье это изготовили по заказу его любимой клиентки, так что он отдал его практически задаром.

И тому подобное. Вот почему, открыв во вторник утром дверь, чтобы впустить его сестру Флору, я был столь удручен, увидев перед собой совершенно заурядную и унылую особу средних лет в темно-сером костюме – не только непримечательном, но и знававшем лучшие дни. Костюм давно не гладили, он явно жал ей в плечах и мешковато топорщился на талии. Я сопроводил ее через приемную в кабинет, представил Вулфу, утешая себя мыслями о том, что если сын сапожника может бегать босиком, то почему бы сестре самого знаменитого модельера не позволить себе некоторую вольность в нарядах. И тем не менее в глубине души я был глубоко уязвлен.

Ее манера вести беседу впечатляла ничуть не больше, чем костюм, – по крайней мере, поначалу. Примостившись на краешке красного кожаного кресла напротив стола Вулфа, она обеими руками вцепилась в сумочку серой кожи, которую держала на коленях, и извиняющимся голосом с едва уловимым иностранным акцентом залопотала, что ей крайне неловко беспокоить столь важную персону, как Ниро Вулф, и просить его уделить капельку его драгоценного времени ей с ее неприятностями. Малообещающее начало, подумал я, похоже, она пытается выторговать для себя более сходную цену. По мере того как она продолжала, Вулф все больше хмурился и наконец не выдержал и оборвал ее, сказав, что потратит меньше своего драгоценного времени, если она сразу перейдет к сути дела и расскажет о своих неприятностях.

Флора Галлант кивнула.

– Я знаю. Я просто хочу, чтобы вы поняли: я вовсе не ожидаю, что вы должны мне помочь. Я человек маленький, но вот мой брат… Вы знаете, кто он? Мой брат Алек?

– Да. Мистер Гудвин рассказывал мне. Прославленный модельер.

– Он не просто модельер. Он – художник, гениальный художник. – Флора Галлант вовсе не убеждала, – она излагала очевидные факты. – Неприятности возникли у него, почему я и пыталась принять все меры предосторожности. Именно поэтому я и обратилась а вам, а также… – она быстро посмотрела на меня, потом снова перевела взгляд на Вулфа, – а также к мистеру Арчи Гудвину – ведь вы не просто частные сыщики, но и настоящие джентльмены. Я знаю, что вам можно довериться.

Она примолкла, словно ожидая подтверждения.

Вулф пришел к ней на выручку.

– Угу, – буркнул он.

– Значит, я могу на вас положиться?

– Да. Можете.

Она посмотрела на меня.

– А на вас, мистер Гудвин?

– Разумеется. Поскольку так сказал мистер Вулф. Я здесь только работаю.

Она чуть замялась, раздумывая над тем, устраивает ли ее такой ответ, потом, видимо, решила, что устраивает, и обратилась к Вулфу.

– Хорошо, тогда я расскажу. Прежде всего я должна сказать вам, что во Франции, где мы родились и выросли с братом, наша фамилия была не Галлант. Какой она была на самом деле – не имеет значения. Я приехала в Соединенные Штаты в тысяча девятьсот тридцать седьмом году, когда мне было двадцать пять, а Алек эмигрировал только после войны, уже в сорок пятом. Он еще во Франции сменил фамилию, так что сюда приехал как Галлант. Уже семь лет спустя он стал ведущим американским дизайнером, а затем… Может быть, вы помните, какой успех имела его осенняя коллекция в тысяча девятьсот пятьдесят третьем году?

Вулф проворчал, что не помнит.

Флора Галлант, оторвав правую руку от сумочки, сделала пренебрежительный жест.

– Конечно, о чем я говорю, ведь вы не женаты, да и возлюбленной при вашем отношении к женщинам у вас, разумеется, нет. Так вот, благодаря этой коллекции, все поняли, что мой брат – замечательный модельер и настоящий творец.

Его тут же начали засыпать выгодными предложениями, деньги потекли рекой, и он открыл собственное ателье моды на Пятьдесят четвертой улице. Четыре года назад я оставила свою работу – я служила гувернанткой – и перешла к нему, чтобы помогать ему. Я также сменила свою фамилию, чтобы иметь одну фамилию с братом. Начиная с пятьдесят третьего года дела брата резко пошли в гору, один триумф следовал за другим. Не скажу, что в этом есть и моя заслуга, но кое в чем я ему, конечно, помогла. Громкий успех он заслужил только благодаря своему таланту, но славу его делят и все те, кто ему помогают, и я в том числе. Но вот теперь, к сожалению, случилась беда.

Ее руки опять вцепились в сумочку.

– Беда нагрянула в лице женщины, – сказала Флора Галлант. – Женщины по имени Бьянка Фосс.

Вулф поморщился, Флора Галлант заметила его гримасу и отрицательно покачала головой.

– Нет, это не affaire d'amour [1], можете мне поверить. Пуcть мой брат никогда не был женат, он отнюдь не чурается женщин, хотя и сердцеедом его не назовешь – он понимает толк в женщинах и умеет находить правильный тон в общении с ними. Поскольку вам можно доверять, я вам скажу: у него есть amie intime [2] молодая женщина, которая занимает ответственный пост в его фирме. Поэтому невозможно, чтобы Бьянка Фосс привлекала его как женщина. Она впервые появилась у нас чуть больше года назад. Брат предупредил, чтобы мы ждали ее прихода, так что он познакомился с ней раньше. Он сам нарисовал эскизы костюма и платья для Бьянки, которые сшили у нас в ателье, но счет ей никто не посылал. Брат выделил ей комнату, из служебных помещений на третьем этаже, и она стала приходить каждый день; а потом начались неприятности. Брат никогда не говорил никому из нас, что у нее есть право распоряжаться, а она почти сразу стала распоряжаться и командовать – с его молчаливого согласия. Иногда она приказывает сама, а иногда действует через моего брата. Сует нос во все наши дела. Заставила Алека уволить одну закройщицу, хорошую работницу, которая верой и правдой служила ему долгие годы. Ей установили персональный телефон – ни у кого из нас таких привилегий нет. Месяца два назад наши портнихи уговорили меня попытаться выяснить у брата, что это за особа, и я пристала к нему с расспросами, но он отказался отвечать. Он оставался глух ко всем моим доводам и мольбам.

– Похоже, – произнес Вулф, – что она владеет его делом. Может быть, она выкупила ателье?

Флора Галлант помотала головой.

– Нет, это не так. Это совершенно исключено. Она не входит в число лиц, которые финансировали нашу фирму в тысяча девятьсот пятьдесят третьем году, а с тех пор дело постоянно приносило крупные прибыли, да и к тому же контрольный пакет принадлежит Алеку. Но вот теперь она собирается пустить его по миру, а Алек по непонятным причинам дозволяет ей это. Она требует, чтобы брат вложил деньги в компанию, по производству фирменной косметики «Алек Галлант» – с постепенным возвратом вложенных средств в виде отчислений от прибыли. Мы все против этого безумного проекта, и в том числе мой брат, но мы убеждены, что он уступит и тогда всем нам конец.