Порт туманов - Сименон Жорж (читать книги полные .TXT) 📗

Когда около трех часов дня они уезжали из Парижа, скупое осеннее солнце освещало толпы прохожих иа улицах. Потом, ближе к Манту, в купе зажгли свет. После Эврё за окном совсем стемнело. Теперь сквозь запотевшие стекла виден только густой туман, окружающий железнодорожные огни с их размытым ореолом.

Мегрэ устроился поудобней в углу купе, откинулся на спинку сиденья. Сквозь полузакрытые веки он машинально наблюдает за двумя сидящими напротив пассажирами, так непохожими друг на друга. Капитан Жорис спит. Парик съехал набок, обнажив изумительно голый череп, костюм измялся. А Жюли, сложив руки на сумочке из искусственной кожи, под крокодила, неподвижно глядит в одну точку, стараясь, несмотря на усталость, делать вид, будто думает.

Жорис! Жюли!

Комиссар уголовной полиции Мегрэ привык к тому, что в жизнь его вихрем врываются незнакомые люди, целыми днями, неделями, а то и месяцами требуют, чтобы ими занимались, а потом снова исчезают в безликой толпе. Размеренный стук колес сопровождает его мысли, одни и те же в начале каждого нового дела. Каким-то оно окажется на этот раз: увлекательным или не слишком, трагическим или попросту мерзким?

Мегрэ поглядывает на Жориса, чуть заметно улыбаясь. Занятный человек! На набережной Орфевр его целых пять дней так и называли «этот человек» — выяснить имя не удавалось.

Его подобрали на Больших бульварах — он метался взад и вперед среди автобусов и машин. Обратились к нему по-французски — не понимает. Пытались говорить с ним на семи или восьми языках — тщетно. Знакомства с языком глухонемых тоже не обнаружил. Может быть, сумасшедший?

В кабинете Мегрэ его обыскали. Костюм на нем новый, белье и ботинки тоже. Все метки с одежды срезаны. Ни документов, ни бумажника. В один из карманов засунуты пять тысячефранковых новеньких купюр. Такое начало расследования хоть кого выведет из себя! Поиски в регистрационных журналах, в антропометрической картотеке. Телеграммы во все концы Франции и за границу. А «этот человек», как ни мучают его утомительными допросами, все улыбается неизменной ласковой улыбкой!

На вид ему лет пятьдесят. Коренастый, коротконогий. Не выказывает никаких признаков беспокойства или недовольства — только улыбается, да иногда, вроде бы, пытается что-то вспомнить, но тут же оставляет эти попытки. Потеря памяти? На голове у человека парик, сняв который обнаруживают, что не далее как два месяца назад череп незнакомцу раскроила пуля. Врачи в восторге от работы хирурга: операция проведена с редким мастерством! И снова телеграфные запросы — на сей раз в больницы и клиники Франции, Бельгии, Германии, Голландии… Проходит пять дней кропотливого розыска. Анализ пятен на одежде и крошек в карманах дает более чем неожиданные результаты. Обнаружили остатки высушенной и измельченной тресковой икры, которую изготовляют на севере Норвегии и используют как приманку при ловле сардин.

Выходит, «этот человек» — оттуда? Может, скандинав? Некоторые признаки указывают на то, что он совершил долгую поездку по железной дороге. Но как же он ехал один, безъязыкий, с этим ошеломленным видом, сразу же привлекающим к нему внимание?

Его фотография появилась в газетах. Получили телеграмму из Вистреама: «Незнакомец опознан».

Вслед за телеграммой приехала женщина, вернее, девушка. И вот она в кабинете Мегрэ. Лицо усталое, со следами губной помады и пудры. Зовут ее Жюли Легран, она служанка «этого человека».

Впрочем, его уже больше так не называют: известно его имя и кто он такой. Это Ив Жорис, бывший капитан торгового флота, ныне начальник вистреамского порта.

Жюли плачет. Жюли не может понять, что случилось. Она умоляет хозяина сказать хоть слово. А он только смотрит на нее мягким, благожелательным взглядом — точно так же, как на всех.

16 сентября капитан Жорис исчез из Вистреама, маленького портового городка между Трувилем и Шербуром. Сейчас конец октября. Что произошло с ним за эти полтора месяца?

— Он ушел в порт, как обычно, на вечернее дежурство. На следующий день его в доме не было…

Сначала подумали, что в густом тумане Жорис оступился и упал в воду. Его искали баграми. Потом решили, что он сбежал.

— Лизьё. Стоянка три минуты!

Чтобы размяться, Мегрэ выходит на платформу, снова набивает трубку. Он столько курил, что воздух в купе стал сизым.

— Поезд отправляется!

Жюли воспользовалась отсутствием Мегре, чтобы припудрить кончик носа. Глаза у нее еще красны от слез. Странно! Иногда она кажется красивой, утонченной; иногда, непонятно почему, в ней чувствуется грубоватая крестьянка.

Она поправляет парик на голове капитана, своего «хозяина», как она его называет, и при этом смотрит на Мегрэ, всем своим видом говоря: «Это мое дело — ухаживать за ним!»

У Жориса нет семьи. Он живет один уже много лет, с Жюли, которую называет своей экономкой.

— Он относился ко мне, как к дочери.

Врагов у него не было. Никаких сомнительных похождений, никаких пристрастий. После тридцатилетней службы на море он не смог привыкнуть к бездействию и, несмотря на пенсионный возраст, попросил назначить его начальником вистреамского порта. Там он построил маленький домик. И вот вечером 16 сентября он исчезает, а через полтора месяца появляется в Париже в этом плачевном виде. Жюли была неприятно поражена, увидев на нем купленный в магазине серый костюм. Раньше он ходил только в форме офицера торгового флота.

Жюли нервничает, ей не по себе. Когда она смотрит на капитана, лицо ее выражает одновременно умиление и неясный страх, неодолимую тревогу. Это, конечно, он, ее «хозяин», но в то же время и не совсем он.

— Он поправится, правда? Я буду за ним ухаживать.

Водяные пары на стекле превращаются в крупные капли. Вагон подрагивает, и массивная голова Мегрэ качается из стороны в сторону. Он продолжает спокойно наблюдать за обоими — за Жюли, заявившей, что можно было бы прекрасно обойтись и третьим классом, как она привыкла, и за Жорисом, который, просыпаясь время от времени, бессмысленно смотрит вокруг.

Еще одна остановка в Кане, потом — Вистреам.