Невероятные случаи зарубежной криминалистики. Часть 1 - Боровичка Вацлав Павел (книга читать онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
– Можно узнать, что именно?
– Наговаривала на нее. Хотела вывести меня из себя. Вики была дрянью.
– В каком смысле?
– Задирала парней и заигрывала с ними.
– Что она говорила о твоей жене, Смитти? – спросил Синатра.
– Что она мне изменяет. Что об этом знают все в графстве Берген. Все, кроме меня.
– Что ты на это сказал?
– Ничего. Влепил ей затрещину, аж кровь из носа хлынула. Это действительно ее кровь была на моих брюках. Поэтому я хотел от них избавиться. Не мог же я заявиться так домой и обо всем рассказать моей Пэт!
Они сделали перерыв. Полицейские поняли, что и допрашиваемому надо перевести дух. Ему позволили сесть и предложили чашку кофе. Затем прокурор Калисси рявкнул на него:
– Почему мы должны тебе верить? Лжешь и лжешь! Сначала говорил, что выбросил брюки в пруд Келли. Это неправда. Мы нашли их в другом месте.
– Но я действительно выбросил их в пруд.
– Мы нашли их в кювете у шоссе недалеко от Оук-стрит. Они лежали там, словно на витрине, чтобы их мог подобрать любой проезжающий мимо. Их просто не возможно было не заметить.
Эдгар Смит понял, что произошло. Единственным человеком, знавшим, что он выбросил окровавленные брюки в пруд, был его друг Дональд Хоммелл. Очевидно, он их выудил и примостил в кювете у дороги. Это он мог сделать только с одной целью: сбить с толку следователей и направить их по ложному следу. Но зачем? Возможно, совесть его была нечиста? Значит, это он убил Вики Зелински?
Эдгар Смит дорого заплатил за то, что с самого начала расследования постоянно лгал. Он предстал перед судом, приговорившим его к смертной казни. Бедняга неустанно повторял, что невиновен, что он не убивал Вики Зелински.
– Все началось с досадных мелочей. Сначала у нас отказало отопление, – рассказывал он. – Закончилась нефть. Я взял канистру и на своей машине поехал в Рамси к бензоколонке Тони. Это было примерно в половине четвертого. Не проехал и половины пути, как у моего старого драндулета отказала коробка передач. Я взял канистру и пошел пешком.
Бензоколонка Тони – место сбора бездельников со всей округи. У него можно было взять горючее в долг. Я встретил там своего лучшего друга Джо, то есть Джозефа Гилроя. Ему двадцать один год, но это такой робкий, боязливый, мягкий парень. Сторонится девушек. Не знаю, почему.
Увидев, что я иду пешком, он предложил мне свою машину – бирюзовый «меркурий» 1950 года выпуска. Я поблагодарил его. Он заметил, что у меня хандра и предложил развлечься. «А не поиграть ли нам в кегли?» – спросил он и даже не дождался моего ответа.
Мы сели в машину и поехали играть в кегли в Парамус. Там мне на ногу упал шар и содрал кожу. Из ссадины пошла кровь. Нога отекла. В кегельбане все должны переодеваться в спортивную обувь. Когда при выходе я стал надевать свои ботинки, то оказалось, что не могу зашнуровать левый ботинок. Тогда я оставил незашнурованным и правый.
Мы поехали назад к заправочной Тони, где тем временем собралась наша компания. Мы немного пошумели – курили, веселились, пили пиво из жестяных банок – одним словом, занимались тем же, чем и всегда, когда собирались вместе. Я совсем забыл, что Пэт с дочерью ждут, когда я привезу домой нефть, и мерзнут. Уже в седьмом часу я вспомнил о них и сказал Тони, чтобы он набрал мне канистру. Но у Тони нефти не оказалось. Я поехал к другой колонке, где пришлось за двадцать литров нефти заплатить наличными.
Бак для отопления находился над жилым вагончиком на железном помосте. Я забрался наверх. Наполняя бак, разлил пару литров и испачкал рукава куртки. Затем поскользнулся на разлитой нефти и упал. Содрал кожу с обоих коленей. В этот день мне явно не везло. Машина поломалась, ногу разбил, а теперь еще и колени разодрал. Ко всему еще мне не удалось включить отопление. Вероятно, в баке было слишком мало нефти. Поэтому я собрался и снова поехал с канистрой. Остановился перед заправочной «Секорз-Суноко» и уговорил ее владельца Уильяма Хо-уна дать мне двадцать литров в долг (владелец бензоколонки подтвердил это на суде под присягой и показал, что это произошло в семь тридцать вечера).
Ближайшая дорога к кемпингу была через Уайкофф-авеню. Я поехал по ней и встретил Вики – пятнадцатилетнюю Вики Зелински. Она жила там в доме номер 496. Несколько дальше, на перекрестке Фардейл-авеню и Уайкофф-авеню живут Никсоны. Это примерно в двух километрах от Зелински. Шестнадцатилетняя Барбара Никсон – подруга и соученица Вики. Они часто вместе готовили уроки на следующий день (позднее, на суде, Барбара засвидетельствовала, что было семь сорок, когда Вики стала собираться домой). Я остановился и предложил подвезти ее. Было уже очень темно. Все это произошло где-то между девятнадцатью сорока и девятнадцатью пятьюдесятью семью, так как именно в это время я уже находился в своем вагончике (таким образом, речь шла о наличии у него алиби именно в эти семнадцать минут).
Я знал Вики. Несколько раз я подвозил ее домой. Разумеется, не до самых дверей, – не хотел, чтобы меня с ней кто-то видел. Она охотно садилась в любую машину, но тоже не хотела, чтобы об этом знал ее отец. Так вот, ехал я по Уайкофф-авеню, увидел Вики, остановился, она села. Я развернулся и подвез ее к дому. Но она не захотела выйти и попросила меня проехать еще немного. Вот так я оказался на Чапел-роуд в карьере. К нему ведет узенькая дорога, собственно, всего лишь две выбитые колесами грузовиков колеи. Там я остановился, так как Вики сказала, что хочет сообщить мне нечто важное.
Когда я сказал, что слушаю ее, то завиляла, стала говорить, что в этом нет ничего особенного. Это разозлило меня. Я понял, что она меня провоцирует, стал подгонять ее, и она сказала, что об этом знают все, кроме меня. Я спросил, что знают все, кроме меня, а она сказала, что Пэт мне изменяет. Она хихикала в ладони. Я психанул, заорал, чтобы она убиралась, и один раз ударил ее. Она заревела и стала угрожать, что расскажет об этом отцу, что еще покажет мне, что я не лучше других. Я понятия не имел, почему она заявила, что я такой же, как все, но мне это было все равно. «Вылезай, – повторил я, – ты уже почти дома». Она вышла из машины и какое-то время торчала у дверцы. Вдруг мне стало ее жалко. Не надо было давать ей затрещину. Еще подумал, что все кончится скандалом, если она разболтает отцу. И я сказал, чтобы она снова садилась в машину, добавив, что я круглый идиот, что отвезу ее домой. Но она уже скрылась в темноте.
Я вышел из машины и стал разыскивать ее. При этом где-то в песке потерял ботинок, так как не зашнуровал его в кегельбане. Вики я не нашел. Без трех минут восемь я вернулся на «трэй-лер-ранч». Полиция точно это установила, так записано и в судебных документах. Пэт сидела в кухне и слышала, как я приехал (она посмотрела на кухонные часы и позже под присягой подтвердила точное время). Я вышел из взятого у Гилроя автомобиля, снял брюки и бросил их на землю. В окне увидел силуэт Пэт и через заднюю дверь прокрался в спальню. Снял носки. Левый был в крови от раны, полученной в кегельбане. Второй был ужасно грязный. Левый ботинок я засунул под кровать, взял чистые носки, надел другие брюки и обул другие ботинки. В эту минуту в спальню вошла Пэт. Она спросила, что случилось, и мне не пришло в голову ничего другого, как сказать, что я плохо себя почувствовал и меня вывернуло прямо на брюки.
Затем я вышел, снова забрался на помост у нефтяного бака, налил в него те двадцать литров нефти, которые привез, и вновь попробовал включить отопление. Но мне это опять не удалось. Вероятно, что-то все же сломалось. В вагончике было страшно холодно, и я предложил Пэт поехать к ее матери, мол, здесь нельзя оставаться, это опасно прежде всего для маленькой Пэтти-Энн. Теща жила всего в двух минутах езды, в Риджвуде. Мне подумалось, что можно было бы пригласить Джо поехать с нами, чтобы на обратном пути он забрал свою машину. Наверняка утром она ему понадобится.
Но прежде всего я подумал о запачканных брюках, решал, что с ними сделать. Я понимал, что обманул Пэт, потому что на них была кровь Вики. Но как мне было сказать об этом собственной жене? Я позвонил Джо Гилрою в восемь пятнадцать. Сказал, что хочу вернуть одолженную машину, чтобы он поехал с нами в Риджвуд к теще, а потом забрал машину. Он спросил, чего это мы надумали ночью с ребенком переезжать к теще, и я объяснил, что у нас в вагончике испортилось отопление, и до утра мы замерзнем.
