Дочь палача и ведьмак - Пётч Оливер (книги серии онлайн .TXT) 📗
Он тихо рассмеялся.
– Я начал собирать автоматы для этих безмозглых монахов. Игрушки в саду, чтобы они глазели на них. Создал этот огненный порошок. Мастерил духовые ружья, стреляющие с помощью одного лишь воздуха, певчих птичек из металла… Все, лишь бы не думать о ней. И наконец, когда сумасшествие едва меня не уничтожило, меня осенила спасительная мысль! Я создал себе новую Аврору. По памяти собрал автомат, похожий на Элизабет, точно близнец!
Виргилиус медленно покачал головой в такт музыке, потом стал притопывать ногами. В конце концов горбатый часовщик пустился, прихрамывая, по комнате, взял куклу за руки и закружился с ней, словно в придворном танце.
– Раз, два, три, раз, два, три… – приговаривал он в ритм.
Симон между тем чувствовал, как онемение и вправду начало постепенно ослабевать. Если напрячься, получалось даже пошевелить несколькими пальцами. Он украдкой напрягал мышцы, надеясь, что Виргилиус ничего не заметит.
Когда автомат замедлился и музыка наконец смолкла, часовщик церемонно поклонился перед Авророй и тяжело вздохнул.
– Знаю, Элизабет, – отмахнулся он. – Это маскарад, и не более того. Говоришь, что ты мертва? И разумеется, этот хитрый цирюльник тоже об этом знает… Но сказать тебе, чего он не знает?
Он подмигнул Симону. Лекарю между тем удалось пошевелить правой рукой.
– Он не знает, что мы нашли средство, способное тебя оживить! – заговорщицки прошептал Виргилиус. – Это меня уродливый аптекарь надоумил. Молнии! Да, молнии! Еще в древних книгах писали, что это перст Божий. Я долго искал силу, способную вдохнуть в тебя жизнь. И наконец-то, наконец-то я его нашел!
Виргилиус закрыл глаза и молитвенно сложил руки.
– Что ты сказала, Элизабет? – возвысил он голос. – Этот глупый аптекарь не продумал всего? Чтобы тебя оживить, нужно еще кое-что?
Виргилиус склонил голову набок, словно внимательно прислушивался к словам возлюбленной.
– Следует раскрыть цирюльнику величайшую нашу тайну? – Он истерически захихикал. – Потому что он все равно никому уже не расскажет? Да, ты права.
Напустив на себя важности, Виргилиус проковылял в левую часть комнаты. Симон между тем смог повернуть голову настолько, что удалось рассмотреть небольшой алтарь в углу. На нем стоял только стакан с позолоченным ободом, и внутри лежали три маленьких коричневатых кругляшка.
«Три святые облатки! – пронеслось в голове у Симона. – Он и в самом деле вынул их из дароносицы и принес сюда!»
– Я смотрел на тучи, милая Аврора, – сказал Виргилиус и кончиками пальцев вынул одну за другой облатки из стакана. – Погода сегодня более чем подходящая. Сразу после праздника, это хороший знак! Этой ночью вера и наука сольются наконец воедино… – Он бросил на неподвижную возлюбленную тоскливый и вместе с тем грустный взгляд. – И ты вернешься к живым. Ожидание закончится.
Виргилиус раскрошил облатки в порошок, и тот мелкой пылью посыпался в стакан.
Грозовые тучи черными глыбами сгущались над Аммерзее. Они надвигались с запада, заволокли небо над озером и уже тянули свои темные лапы к монастырю. Было только шесть часов вечера, но гору окутала тьма, и жизнь вокруг замерла. Птицы спрятались среди веток, лисы и барсуки забрались в норы, и даже волки поджали хвосты и прижались друг к другу, словно могли в стае легче пережить ненастье.
Высоко в небе засверкали первые молнии и осветили выросшие уже до размеров башен тучи. Ничего не тревожило водную гладь, но на берег начали накатывать небольшие волны и стали резко набирать силу. Со стороны Пайсенберга налетел ветер, принеся прохладный воздух, на вкус столь отличный от дневного зноя. Деревья закачались, застонали и заскрипели. Могучие стволы пережили немало ненастий, но это обещало быть особенно разрушительным.
Таким, о котором люди будут вспоминать еще очень долго.
В тишине, предваряющей бурю, прогремел первый гром, такой мощный, словно мир разорвался на части. Он прокатился над лесом, пробился сквозь заросли и ударил в стены монастыря.
И хлынул дождь.
Граф Леопольд фон Вартенберг с гордым видом стоял на лестнице старого подвала и наблюдал, как его солдаты связывали перепуганных монахов. Когда стражники шагнули к палачу и его дочери, граф поднял руку и недоверчиво уставился на Куизля.
– Сначала я подумал, что эти мошенники подыскали себе дешевых помощников, – проговорил он тихо, словно самому себе. – Но теперь мне вспомнилось, что этот бургомистр из Шонгау только сегодня жаловался, какой назойливый у него палач. Он, мол, несмотря на свое низкое происхождение, явился на Святую гору. Этого человека, вероятно, застали в кельях монастыря, а сегодня в полдень он сбросил с обрыва одного из охотников… – Граф вскинул правую бровь и смерил Куизля взглядом. – Судя по описанию, возможно, что это и есть тот самый палач. Это так?
Куизль упрямо скрестил руки на груди.
– Да, это я. Но к проискам этих шарлатанов не имею никакого отношения. Я просто разыскиваю своих внуков.
Граф усмехнулся.
– Слышали? – обратился он к солдатам. – Он просто разыскивает своих внуков… К сожалению, детки заплутали в катакомбах, где по чистой случайности орудовали мошенники.
Солдаты загоготали, но граф нетерпеливым жестом заставил их замолчать.
– Что за чушь! Неужели ты и вправду решил, что я куплюсь на это, палач?
– Но это правда! – вмешалась Магдалена. – Ведьмак похитил моих детей! Возможно, они до сих пор где-то в подземельях…
– Секунду! – Граф снова поднял руку. – И чего все твердят про этого ведьмака? Если таковой и существует, то он уже дожидается костра в Вайльхайме. И кто ты вообще такая?
Магдалена выпрямилась и злобно выпятила подбородок.
– Я Магдалена из Шонгау! – ответила она холодно. – Дочь палача Якоба Куизля и жена цирюльника Симона Фронвизера. Нас называют безродными, но у нас тоже есть имена.
– Фронвизер? – В голосе графа впервые послышалось удивление. – Уж не тот ли это Фронвизер, что вылечил моего сына?
Магдалена улыбнулась.
– Рада слышать, что мальчик поправился.
– Ну, не совсем еще поправился, но лихорадка действительно спала… К сожалению, мне пришлось оставить его на пару часов из-за этих висельников.
Вартенберг медленно спустился с лестницы. Связанные бенедиктинцы лежали на полу лицом в грязи, солдаты придавили их сверху сапогами, так что монахи едва могли дышать. У брата Иеремии по-прежнему торчал из плеча арбалетный болт.
– Нам давно известно, что с андексскими реликвиями творится какое-то кощунство, – продолжал граф, оглядывая столы, заставленные дешевой жестью и плавильными тиглями. – Ходили слухи, толки, но ничего определенного. И все-таки нам, Виттельсбахам, не по нраву, что величайшие сокровища курфюршества, сокровища, которые вообще-то принадлежат нам, наглым образом разбазаривают. Поэтому курфюрст поручил мне во всем разобраться. В сокровищнице я ничего не обнаружил, даже когда побывал там во второй раз. Но потом я нашел в келье библиотекаря эту карту…
Брат Бенедикт резко поднял голову. Щеки у него облипли грязью, на правый глаз натекла кровь, но взгляд метал молнии.
– Так это вы украли у меня карту! – прошипел библиотекарь. – Я думал, что это дело рук колдуна, а оказалось, что это всего лишь ищейка Виттельсбахов!
– Молчи, монах! – Граф пнул старика в бок, библиотекарь задохнулся и скорчился. – Подумай лучше о том, что с тобой сделает в скором времени палач в Вайльхайме. За подделку реликвий полагается колесо. Но если ты не прекратишь плеваться желчью, я устрою так, чтобы мастер Ганс сначала вынул тебе внутренности.
Он кивнул на мертвого брата Экхарта, голова которого покоилась в луже крови:
– Твоему дружку повезло, что для него все закончилось.
Брат Бенедикт закашлялся, но промолчал. Приор, казалось, уже смирился со своей участью. Он зажмурился, словно готовился к смерти, и тихонько бормотал молитву на латыни. Кровь из раны темным пятном растекалась по рясе.
