Secretum - Мональди Рита (книги онлайн читать бесплатно .TXT) 📗
Он обошел вокруг фонтана. Я не пошел за ним. Атто остановился с другой стороны водоема, пристально разглядывая меня через струи воды, затем вернулся ко мне.
– Встреча со старым другом, которого ты считал умершим, может смутить не только сердце, но и разум, – снова начал он. – Сам увидишь, со временем мы сможем относиться друг к другу по-прежнему.
– Со временем? Как долго вы собираетесь быть в Риме? – спросил я, обеспокоенный перспективой оказаться замешанным в его темные дела.
Атто молчал. Он наблюдал за мной из-под полуприкрытых век, потом перевел взгляд на фонтан, а затем устремил его к горизонту, словно взвешивая свой ответ.
Таким образом, у меня в первый раз появилась возможность рассмотреть Мелани вблизи. Я увидел мягкие обвисшие щеки, складки кожи на лбу и носу, морщины, обезобразившие губы и уголки рта, проступающие на висках голубоватые жилки, до сих пор живые, но маленькие и глубоко запавшие глаза с пожелтевшими белками и шею, которую жестокий скальпель времени отметил беспощаднее, чем что-либо другое. Вместо того чтобы смягчить приметы возраста, толстый слой свинцовых белил на лице почти превратил Атто в жалкое подобие призрака. Кисти его рук, лишь частично скрытые кружевами манжет, были усеяны пятнами, а пальцы – узловатыми и скрюченными.
Семнадцать лет назад аббат был человеком в возрасте, но по-прежнему крепким и полным сил. Сегодня же передо мной стоял глубокий старик.
Как будто не замечая моего взгляда, безжалостно изучавшего его распад, Атто, поглощенный созерцанием синего неба, помолчал некоторое время, опираясь одной рукой на мое плечо. Он вдруг показался мне чудовищно уставшим.
– Долго ли я пробуду в Риме? – переспросил он безразличным тоном. – Проклятие, действительно, я должен это решить…
Казалось, что он впал в детство.
За это время мы дошли до перголы с глициниями. Из тени повеяло освежающей прохладой, взбодрившей нас. Этот июль был очень жарким, а ночи почти не приносили облегчения от дневной жары.
– Слава Богу, здесь есть хоть небольшая тень, – вздохнул Атто, садясь на скамейку и вытирая лоб белоснежным шелковым кружевным платком. Затем он поднялся, нагнулся к одной из глициний и сорвал ее. Снова усевшись на скамейку, аббат вдохнул ее аромат. Вдруг он отпустил мне легкую затрещину и весело сказал:
– Чудесно, ты задаешь те же глупые вопросы, что и прежде! Ах, как здорово встретить старых друзей, которые совсем не изменились, это действительно ценно! Сколько я собираюсь пробыть в Риме? Но, мой мальчик, ответ же очевиден: я останусь здесь, на вилле Спада, как ты себе можешь представить, на всю неделю празднеств. Но из Рима я не уеду до конклава! А теперь идем, и больше никаких вопросов! – закончил он, молодцевато поднимаясь на ноги и беря меня под руку.
«Что за дьявол этот Мелани! – подумал я с раздражением и восхищением одновременно. – Еще пару минут назад он казался растерянным, а сейчас снова вертлявый и скользкий, как угорь! Рядом с ним невозможно понять, где правда, а где ложь».
– Синьор Атто, – обратился я к нему, повысив голос. – Я никогда не решился бы относиться к вам с неподобающим уважением. Однако мне было нанесено одно из самых тяжких за всю мою жизнь оскорблений и поэтому…
– О, как это ужасно! И что? – перебил аббат, нюхая цветок и барабаня пальцами по набалдашнику трости.
– Я стал жертвой воровства. Понимаете? Меня об-во-ро-ва-ли, – произнес я по слогам, и моя еле сдерживаемая ярость разгорелась снова.
– Что ж, утешься, – самодовольно ответил Атто, – со мной это тоже случалось. Помню, около тридцати лет назад в монастыре капуцинов на Монте Кавалло у меня украли три золотых кольца, украшенных геммами, и, кроме того, бриллиант в форме сердца, книгу с золотым окладом с ляпис-лазурью, рубинами и бирюзой, мантию из французского камлота, перчатки, веера, пастилки для горла и благовоний, а также испанский воск…
И тут я вскричал:
– Довольно, синьор Атто! Не притворяйтесь, будто вы не знаете, о чем я говорю: вы взяли мои мемуары – рассказ о событиях, случившихся семнадцать лет назад, когда мы познакомились! Вы единственный, кому я доверился, только вам было известно о существовании этих записей! И как же вы отблагодарили меня? Вы оставили меня в дураках!
Атто невозмутимо слушал меня. Он бережно положил цветок глицинии на живую изгородь и продолжал барабанить пальцами по серебряному набалдашнику своей трости, пока я выходил из себя.
– Вы ни разу не вспомнили обо мне! А я все это время писал вам, и оплакивал вас, и умолял ответить мне! Вас интересовало только одно: что кто-то может прочесть мои мемуары и узнать вашу истинную натуру, узнать, что вы – интриган, вытягивающий секреты у честных людей, предающий своих друзей, готовый на все, что вы, короче говоря… ничем не брезгуете.
Задыхаясь от волнения, я смахнул ладонью пот со лба. Атто двумя пальцами протянул мне свой кружевной носовой платок, и я был вынужден взять его. Я чувствовал себя совершенно разбитым.
– Ты все сказал? – спросил аббат холодным голосом.
– Я… В общем, я возмущен. Я хочу, чтобы мне вернули мои мемуары, – пробормотал я, проклиная себя в душе за то, что выгляжу таким же бессовестным юношей, каким был семнадцать лет назад, тем более что сейчас-то я был уже в том возрасте, когда не пристало вести себя подобно зеленому юнцу.
– О, об этом не может быть и речи. Сейчас твои записи в безопасности. Я тщательно спрятал их в Париже, пока не будет дано разрешение на публикацию.
– Итак, вы признаете это: вы – вор.
– Вор, вор, – произнес он нараспев. – Ты слишком склонен бросаться крепкими словами. С пером, однако, ты обращаешься намного искуснее: я получил некоторое удовольствие от чтения твоего рассказа. Правда, ты зашел слишком далеко и написал о паре мелочей, способных очернить меня. И потом, ты и вправду простак! Писать такие вещи про аббата, а потом еще и говорить ему об этом…
– Действительно, теперь я и сам это понял, – согласился я.
– Как я уже говорил, чтение твоего произведения не расстроило меня. Некоторые места, как мне кажется, получились даже очень удачными. У тебя легкий стиль, пусть иногда и несколько наивный, но не скучный. Кто знает, может, это когда-то принесет тебе пользу. Жаль, что ты умолчал о том, что стал отцом, я был бы рад узнать об этом… но я понимаю тебя: сияющей утренней заре нового времени, каким представляется каждому отцу рождение его ребенка, не место в этой старой мрачной истории.
Я хранил враждебное молчание, дабы он понял, что я все еще не намерен рассказывать ему о своих дочурках.
– Наверное, в эти годы ты читал книги, газеты, кое-какие стихи, – сменил он тему, будто пытаясь меня разговорить.
– Действительно, синьор Атто, – подтвердил я, – я люблю покупать и читать книги по истории, политике, теологии, так же как жития святых. Что касается поэтов, мне нравятся Чиабрера, Ачиллини, Филикайя. Газеты – нет, я их не читаю.
– Очень хорошо. Тогда ты именно тот, кто мне нужен.
– А зачем?
– Ты показывал свои мемуары кому-нибудь?
– Нет.
– Существуют ли их копии?
– Нет, у меня никогда не было времени сделать копию. Почему вы задаете мне эти вопросы?
– Тысяча тебя устроит? – сухо ответил он.
– Я не понимаю, что вы хотите сказать, – сказал я, начиная, однако, догадываться.
– Решено. Тысяча двести скудо римскими монетами. Но ни одним больше! И у мемуаров должен быть второй том.
Вот так и получилось, что аббат Атто Мелани купил мемуары, в которых было описано наше знакомство и изложены все последующие события.
За эту сумму он авансом приобрел второй том моих мемуаров, или, скорее, дневник, где будет рассказано о его пребывании на вилле Спада.
– На вилле Спада? – удивленно воскликнул я, когда мы продолжили нашу прогулку.
– Точно. Твой хозяин – государственный секретарь Ватикана, а скоро начнется конклав. Уж не думаешь ли ты, что весь цвет римской аристократии, представители высшего духовенства, не говоря уже о послах других стран, собрались здесь лишь для веселья? Шахматная партия конклава уже началась, мой мальчик. И, будь уверен, важные фигуры будут разыграны здесь, на вилле Спада.
