Убийство по-китайски: Лабиринт - ван Гулик Роберт (библиотека книг .txt) 📗

Цзяо Дай в изумлении смотрел на прекрасные врата, над которыми возвышалась дозорная башня. Затем он вспомнил, что Ланьфан расположен недалеко от границы и, следовательно, нередко подвергается набегам западных варваров.

Он постучал рукояткой меча по окованным железом створкам. Долго пришлось ждать, прежде чем приоткрылось оконце и грубый голос рявкнул:

— Врата заперты на ночь. Приходите завтра утром.

Цзяо Дай на сей раз ударил в ворота изо всех своих сил. Он закричал:

— Отворяй, начальник приехал!

— Какой начальник? — спросил голос.

— Его превосходительство Ди, новый судья Ланьфана. Отворяй скорее, тупица!

Оконце со стуком захлопнулось. Ма Жун подъехал к Цзяо Даю и спросил:

— Почему заминка?

— Ленивые псы заснули! — презрительно выкрикнул Цзяо Дай, не прекращая стучать мечом о железо.

Тут загремели цепи, и тяжелые створки наконец приоткрылись на несколько чи.

Цзяо Дай ворвался в образовавшуюся щель на коне, чуть не затоптав копытами двух неряшливо одетых солдат, на голове у которых позвякивали заржавелые шлемы.

— Шире открывайте, псы ленивые! — рявкнул Цзяо Дай.

Солдаты дерзко смотрели на всадников. Один разинул рот, чтобы что-то сказать, но, увидев гнев на лице Цзяо Дая, тут же передумал и вместе со своим напарником кинулся распахивать ворота.

Кортеж въехал в город и двинулся на юг по темным улицам.

Унылое зрелище открылось их глазам. Хотя еще не били даже первую стражу, окна всех лавок уже заслонили на ночь плотными деревянными ставнями. Там и здесь кучки людей толпились вокруг масляных светильников уличных торговцев. Когда кортеж проезжал мимо них, они безразлично взирали на лошадей и повозки и снова возвращались к своим мискам с лапшой.

Никто не вышел встречать нового начальника — похоже было, что его вообще не ждали.

Вскоре кортеж проехал под высокой аркой, изукрашенной изящными узорами, и достиг того места, где главная улица разветвлялась, уткнувшись в высокую стену. Ма Жун и Цзяо Дай заключили, что они стоят перед задней стеной уездной управы.

Повернув на восток, они поехали вдоль стены, пока не достигли больших ворот, над которыми висела потемневшая от непогоды деревянная доска с вырезанной надписью: «Уездная управа Ланьфана».

Цзяо Дай спрыгнул с коня и принялся изо всех сил колотить в дверь.

Ему открыл приземистый человечек, облаченный в залатанный халат. Засаленная борода коротышки была всклокочена, кроме того, он страдал сильным косоглазием. Высоко подняв над головой бумажный фонарь, коротышка обозрел Цзяо Дая и воскликнул:

— Неужели, воин, ты не видишь, что управа закрыта?

Далее терпеть Цзяо Дай был не в силах: он схватил коротышку за бороду и принялся трясти так, что голова сторожа с глухим стуком несколько раз ударилась о дверной косяк. Только когда жертва взмолилась о пощаде, разошедшийся Цзяо Дай успокоился и изрек повелительным тоном:

— К вам прибыл его превосходительство уездный начальник Ди, открывайте ворота и созовите всех служащих управы!

Человечек поспешно отворил ворота. Путники прошли внутрь и остановились посреди главного двора перед большой приемной.

Судья Ди сошел с повозки и осмотрелся по сторонам. Высокие шестистворчатые двери приемной были закрыты на запоры, ставни на окнах зала судебных заседаний — затворены. Везде царили темнота и запустение.

Спрятав руки в рукава, судья Ди повелел Цзяо Даю привести к нему сторожа.

Цзяо Дай приволок беднягу, ухватив того за ворот. Коротышка поспешно бухнулся ниц перед судьей, который резко спросил его:

— Кто ты такой и где прежний начальник, его превосходительство Гуан?

— Я, ничтожный, — заикаясь, пробормотал коротышка, — смотритель здешней тюрьмы. А его превосходительство Гуан отбыл рано утром через южные врата.

— Где печати канцелярии?

— Где-то в зале судебных заседаний, — дрожащим голосом ответил смотритель.

Терпение судьи Ди лопнуло. Топнув ногой, он вскричал:

— А где же стража, где надзиратели? Где писцы, письмоводители, служки, где все, кто служит в этой чертовой управе?

— Глава надзирателей уехал в прошлом месяце. Старший писец уже три недели как отсутствует по болезни, а…

— Короче говоря, здесь нет никого, кроме тебя, — перебил его судья.

Повернувшись к Цзяо Даю, он продолжил:

— Заприте этого смотрителя в его собственной тюрьме. Я должен сам разобраться во всем, что здесь происходит!

Смотритель пытался протестовать, но Цзяо Дай хлопнул его по ушам и скрутил ему руки за спиной. Затем он повернул смотрителя и, дав ему пинка, прикрикнул:

— Веди нас в твою тюрьму!

В левом крыле управы, за пустой казармою для стражи они обнаружили довольно поместительную тюрьму. Видно было, что в камерах уже долгое время никто не сидел, но двери по-прежнему затворялись надежно, а окна были забраны железными решетками.

Цзяо Дай затолкал смотрителя в маленькую камеру и запер дверь.

Судья Ди молвил:

— А теперь поглядим, что творится в зале заседаний и в канцелярии.

Цзяо Дай снова взял в руку бумажный фонарь; без труда отыскали двойные двери зала заседаний. Цзяо Дай толкнул их, и они открылись, скрипя ржавыми петлями.

Перед ними предстало обширное и пустое помещение. Толстый слой пыли и грязи покрывал каменные колонны, на которых держался потолок, паутина заткала стены. Вспугнув откормленную крысу, судья Ди взошел на помост и с печалью посмотрел на выцветшее и рваное красное полотно, которым была накрыта скамья.

Судья подозвал Цзяо Дая, затем обошел скамью и отодвинул складную ширму, прикрывавшую дверь в личный кабинет уездного начальника. Поднялось облако пыли.

Кабинет был пуст, если не считать колченогого стола, кресла со сломанной спинкой и трех деревянных скамеечек.

Цзяо Дай открыл дверь напротив, и оттуда в комнату хлынул затхлый воздух. Вдоль стен архива возвышались стеллажи, на которых стояли зеленые от покрывавшей их плесени кожаные коробки с документами.

Судья Ди покачал головой и пробормотал: